Марина Белоцерковская - Леди удачи. Все пути…
— Не беспокойтесь, месье Шарль, ожерелье для вашей племянницы будет легким, как крылышки стрекоз, — мурлыкал ювелир, слегка касаясь пальцами локтя заказчика, — и изящным, как то платье, что надевала ваша Золушка в канун своего бала! — он захихикал, довольный сравнением.
— Неужто мастер увлекается подобной литературой? — усмехнулся гость.
Ювелир всплеснул сухими ручками:
— Святая Дева, я слежу за всеми произведениями месье Шарля! Я помню, как великий Кольбер восхищался вашей поэмой! Он тогда сказал: «Вот настоящий французский поэт, не вгоняющий своих современников в сон нудными псевдоримскими параллелями. Запомните, Комплантье, — сказал он, — Шарль Перро — это имя останется в веках!».
— Так значит, вам понравилась моя последняя книга? Я думал, меня съедят заживо собратья по перу. Сейчас они вспомнили, что я не только литератор, но и юрист. Крючкотвор! — в улыбке старого поэта сквозила горечь.
— Ах, месье Шарль, не обращайте внимания на завистников! Лучше посмотрите, как радуются ребятишки «Сказкам матушки Гусыни»!
— Спасибо на добром слове, месье Жермен, — с достоинством склонил седую голову Перро. — Так я жду ожерелье. Софи давно мечтала о таком.
— Разве я не понимаю! Конфирмация[31] бывает не каждый день!
Наконец маэстро Комплантье, все еще кланяясь, закрыл за Перро дверь и повернулся к посетителям, терпеливо дожидавшимся своей очереди.
— Прошу, — он сделал приглашающий жест рукой, незаметно оценивая гостей — двоих совсем юных изящных молодых людей и третьего, постарше и повыше ростом. — Чем могу?..
— Месье Комплантье, — начал тот, что пониже с прямым взглядом темных глаз, — у нас несколько щекотливое дело. Не могли бы вы уделить нам немного внимания?
— Это мое ремесло, господа. Присаживайтесь, — пригласил ювелир, опускаясь в кресло у окна.
Юноши поблагодарили. Двое сели. Третий — рослый крепкий молодой человек с высоким чистым лбом и светлыми прямыми волосами прислонился к шкафу за спинами своих товарищей.
— Слушаю вас, — острый взгляд ювелира обратился к темноволосому гостю, безошибочно определив вожака этой компании.
— Месье, дело в том, что наш недавно умерший отец оставил несколько алмазов, вывезенных с Востока. Перед смертью он поставил условие: в течение года эти драгоценности должны находиться в семейном алтаре, украшая собой дароносицу. Должен оговориться, что сама дароносица не представляет собой какой-либо ценности. По прошествии года нам позволено вынуть камни и поделить их между наследниками. Но нас беспокоит сохранность семейного достояния. Целый год алмазы будут находиться у всех на виду! Поэтому нам пришло в голову обратиться к вам за помощью. Месье Комплантье, не могли бы вы изготовить копии этих камней с тем, чтобы они заняли место настоящих, которые тем временем будут скрыты в глубине алтаря? — юноша замолчал, и три пары глаз с ожиданием устремились на старого ювелира.
Тот не торопился с ответом. Раз и навсегда Комплантье взял себе за правило не верить ни одной истории, рассказанной в этом кабинете. И чаще всего оказывался прав.
— Камни у вас с собой? — не отвечая прямо, прошелестел он.
Посетители радостно переглянулись.
— Разумеется, нет. Мы не рискнули носить с собой такую ценность, не заручившись сначала вашим согласием, — ответил оживившийся темноволосый. — А копии действительно будут неотличимы от настоящих?
— Могу предложить вам неплохие копии из мармарошского алмаза[32], — равнодушно поглядев в окно, произнес старик.
Лицо собеседника вытянулось.
— Но нам сказали, что вы делаете стразы, неотличимые от настоящих! — горячо воскликнул юнец со светлыми кудрями и беспокойным взглядом зеленоватых глаз.
— Вас ввели в заблуждение. Таких стразов не умеет делать никто, — ювелир встал, давая понять, что разговор окончен.
— Но, может быть, вы знаете кого-нибудь, кто мог бы… — не сдавались гости. — Может, кто-то из ваших учеников?..
— У меня никогда не было учеников! И нигде не было и нет мастера, способного создать искусственный алмаз! — прервал фразу старик и нетерпеливо открыл дверь. — Ничем не могу помочь господам!
Обескураженные посетители вышли на улицу.
— Ну, что делать будем? — спросила Джоанна, плотнее запахивая плащ от студеного декабрьского ветра.
— Должна же быть какая-то ниточка! — в сердцах воскликнула Ксави.
— Но если он сказал правду, у нас нет никакого выхода. Мы обошли всех ювелиров, имевших дело с Кольбером.
— Он солгал! — неожиданно вступил в разговор до сих пор молчавший Том.
— Солгал?
— По словам Дени де Сигоня, который предоставил мне список ювелиров, у Жермена Комплантье был любимый ученик, которому прочили блестящее будущее. К сожалению, он умер молодым при довольно странных обстоятельствах. Кроме того, Дени не знал подробностей — прошло около двадцати лет, но до сих пор при дворе ходят смутные слухи о каком-то «Жераре-весельчаке, сумевшем надуть великого Кольбера». А ученика звали Жераром Саррю.
— Том, ты чудо! Это все меняет! — Джоанна изумленно глядела на невозмутимого Шеффилда. — А ну-ка, пошли!
С этими словами она развернулась и быстрым шагом направилась к двери ювелира. Ее спутники бросились следом.
На энергичный стук выглянула служанка. Недоуменно посмотрев на возбужденных гостей, она отступила в сторону. Молодые люди ринулись вверх по лестнице.
Услыхав шум за спиной, маленький ювелир недовольно оглянулся.
— Простите, месье! — напористо начала Джоанна. — Не могли бы вы рассказать о своем ученике Жераре и его кончине?
Реакция на эти слова была столь неожиданной, что гости буквально шарахнулись. Месье Жермен, побагровев, ухватил двумя руками со стола бронзовый чернильный прибор, изображающий «Похищение Европы», и, потрясая им над головой, затопал ногами и закричал, брызжа слюной:
— Во-о-он!!! Оставьте меня в покое! Нет на мне его крови, нет! Богу вызов кинул! Земной кесарь покарал его! Не я! Убирайтесь! Вон отсюда!!!
Толкая друг друга, друзья скатились по лестнице мимо перепуганной служанки и, только оказавшись на углу, отдышались.
— Он! — категорически заявила Ксави.
— Точно он! — подтвердила Джоанна. — Ладно. Пошли домой — разберемся.
* * *Дома, уютно расположившись у камина, четверка, а если быть точным, то — пятерка, ибо Крошка возлежал здесь же на ковре, держала совет.
— Значит, так. Восстанавливая события прошлого, можно сказать, что, во-первых, ученик у ювелира был.
