Юрий Шестера - Наследник поручика гвардии
— Как назовем ее, Илюша?
— А у тебя есть какие-нибудь предложения? — вопросом на вопрос ответил тот.
— Я бы, честно говоря, назвал бы ее Прекрасной, Восхитительной и так далее. Но это, однако, эмоции. Поэтому предлагаю дать ей нейтральное название — «бухта Тихая».
Илья посмотрел на зеркальную гладь бухты.
— Умеешь ты, Петруша, ухватить самое главное, — с некоторой долей зависти заметил он. — Ведь вход в бухту со стороны моря настолько надежно прикрыт высокими берегами острова Путятина, что в ней, наверное, даже во время шторма вряд ли будет какое-либо волнение. Поэтому со спокойной совестью надписывай — бухта Тихая.
К ним подошел Степан, вестовой Петра.
— Ваше благородие, что это за страшилище изловили братцы-матросики?
Петр посмотрел на нечто ракообразное длиной не менее пяди[69], которое вестовой бестрепетно держал пальцами.
— Да это, братец, никак креветка! Помните, Илья Николаевич, нам подавали их в лондонском ресторане «Трафальгар»? Только те были гораздо мельче.
— Помнить-то помню, но эта какая-то вся буро-зеленая и действительно очень большая. Брр…
— А вы что, разве с дворовыми мальчишками не ловили в своем имении раков? Так те же выглядели еще более омерзительно, а как сваришь их на костерке, так за уши не оттащишь! — ностальгически вздохнул Петр.
— И что же вы предлагаете делать с этой тварью?
Петр повернулся к Степану:
— А много их там? — он кивнул в сторону берега.
— Наверное, много, — оживился вестовой. — Матросики поймали эту самую… Как ее? — он мученически посмотрел на барина.
— Креветку, — подсказал тот.
— Вот именно, креветку, — обрадованно выговорил Степан незнакомое слово, — вон там, по берегу, в воде растут густые водоросли. А раз много водорослей, то должно быть много и креветок, — высказал предположение Степан.
— Логично, — согласился Петр к радости вестового. — Тогда передай квартирмейстеру, чтобы наловили этих самых креветок с дюжину и сварили их на пробу. Коку накажи, чтобы варил их так же, как и раков.
— Есть! — с сияющими глазами ответил Степан и побежал к берегу, где его с нетерпением ждали матросы, чтобы узнать мнение господ офицеров по поводу изловленного ими чудища.
Не прошло и получаса, как Степан вернулся с миской в руках, полной больших красных креветок, еще подернутых парком. Петр уже не заметил брезгливого выражения на лице друга. «То-то!» — довольно улыбнувшись, сказал он про себя.
— Ну-с, приступим к дегустации.
Петр взял из миски креветку, отломил голову с длинными шипами на передней части, взял пальцами показавшееся нежное розоватое мясо и, держа креветку за хвост, вытянул его из панциря. Подул, чтобы несколько остудить, откусил довольно значительный кусок и стал не спеша жевать, прикрыв от удовольствия глаза. Илья и вестовой внимательно наблюдали за этим священнодействием.
— Ну и как? — не выдержал Илья.
— Восхитительно! Настоящий деликатес!
Илья наконец-то решился и взял креветку из миски.
— Бери и ты, Степан, — разрешил Петр.
Оба проделали с креветками те же манипуляции.
— Прямо-таки райское наслаждение! — изрек Илья, пережевывая нежное мясо креветки.
— Вкуснотища, ваше благородие! — поддержал его вестовой.
— А вы тоже хороши, — усмехнулся Петр. — Один обозвал это чудо страшилищем, другой — тварью, а сейчас поете ему хвалебные гимны и улепетываете за обе щеки.
— Так с виду оно так и есть на самом деле, — ничуть не смутился Илья. — А вот после того, как отварили, превратилось в настоящее чудо.
— Прямо-таки как царевна-лягушка, — рассмеялся Петр, довольный произведенным эффектом.
Взяли по второй креветке.
— А вы помните, Илья Николаевич, как англичане, ничтоже сумняшеся, взяли с нас в ресторане чуть ли не по шиллингу[70] за каждую порцию своих креветок-недомерков?
У Степана от удивления при названной сумме округлились глаза.
— Как же не помнить, Петр Михайлович! — рассмеялся тот. — Но, как говорили древние мудрецы, за удовольствие надо платить. Так что все по-честному.
Когда же съели по третьей креветке, Петр приказал вестовому отнести миску с оставшимися в ней креветками матросам.
— Пусть твои братцы тоже отведают. Да скажи им, что обеда не будет до тех пор, пока не наловят ведро креветок, чтобы хватило на всю братию.
Вестовой вскочил с валуна.
— Я мигом, ваше благородие! А ведро этих самых креветок наловить, так для них это что ни на есть плевое дело.
Через несколько минут матросы блаженно пережевывали мясо креветки да приговаривали:
— Ну, братцы, вкуснятина!
— Деликатес, как сказал мой барин, — уточнил Степан.
— Справедливый хозяин, однако, у тебя.
— Надо же! Прислал и нам отведать барского лакомства!
* * *Мичманы Долгоруков и Чуркин были вызваны в капитанскую каюту для доклада о результатах осмотра западных берегов залива Стрелок. Петр расстелил на большом письменном столе карту и схемы двух бухт, а командир с генерал-губернатором склонились над ними.
— Поздравляю вас, Иван Семенович! — улыбнулся граф, показывая кончиком карандаша на надпись: «Камни Унковского».
Командир вопросительно посмотрел на мичмана Долгорукова, руководителя похода.
— Название этого географического объекта, Иван Семенович, предложено мичманом Чуркиным, — доложил он.
Командир перевел взгляд. Петр пояснил:
— Мое предложение просто. Если принять пролив Аскольд за фрегат, чьим именем он и назван, то посредине него возвышаются камни, напоминающие капитанский мостик, на котором и положено находиться его командиру. Вот, собственно, и все, Иван Семенович, — Чуркин посмотрел на командира, ожидая его решения.
— Толково! Очень толково и доходчиво! — восхищенно воскликнул генерал-губернатор. — Теперь вам, Иван Семенович, уже не отделаться общими фразами и придется-таки утвердить предложение мичманов. Я же, как вы, конечно, уже поняли, полностью на их стороне.
— Спасибо, Петр Михайлович, за подарок, — сдерживая волнение, подвел итог обсуждению вопроса капитан 1-го ранга. — А вы, Николай Пантелеймонович, — обратился он к штурману, — перенесите это название на общую карту залива Петра Великого…
После окончания доклада и уточнения возникших по ходу вопросов Муравьев-Амурский обратился к Унковскому:
— Ну что же, Иван Семенович. В закрытых от ветров бухтах залива Стрелок можно разместить не только эскадру, но и весь будущий Дальневосточный флот России. Из них есть два выхода в залив Петра Великого, а следовательно, и в Японское море, что очень важно с военной точки зрения. А то обстоятельство, что они сковываются льдом в зимнее время, так это беда всего побережья российского Дальнего Востока, — он задумался. — Таким образом, залив Стрелок с его бухтами может рассматриваться в качестве одного из вариантов базирования морских сил Дальнего Востока.
