Дмитрий Светлов - Капитан-командор
– Что ты думаешь об этих трех бумагах? – спросила Екатерина II, продолжая смотреть на лед Невы.
– В науках силен, хоть и молод.
– В науках силен, оружие хорошее делает. Слышала, пули знатные придумал и отливает на своем заводе.
– Стрелял из его нарезных ружей, очень хороши. И бьют далеко, и заряжать легко, а пулями этими, говорят, он слонов стрелял. Тонкое дерево срубают, как топором. Кирасу насквозь пробивает.
– Чем наградим юношу?
– Дай землицы да деревеньку за старания.
– Гриша, ты о чем сейчас думаешь?
– О твоей попке и груди, как я все это целую.
– Он свою землю уже в аренду вольным крестьянам сдает. Своих людей на земле и заводах боле десяти тысяч! «Дай землицы да деревеньку за старания!» Он через генерала Махотина пятьсот дворов за раз взял!
– Забери обратно.
– На дело взял, нельзя забирать!
– Оставь ему, если нельзя забирать.
– Решено, подписываю указ о даровании земель на Урале, где руды сам найдет.
– Правильное решение: и ему приятно, и тебе польза.
Нужен удачливый рудознатец. Земли огромные, а проку мало, она продает в Англию зерно и железо в обмен на серебро и золото. Вон Швеция, совсем малая да много золота, серебра, меди, свинца и железа. Армию держит чуть не вровень с Россией, каждый второй мужчина в армии. Карл XII вообще всех мужчин под ружье поставил, за что свои офицеры и убили. В Швецию зерно она тоже продает, золото – но и есть золото.
– Присмотрись к нему, когда приедет. Во дворец пригласи.
– Зачем он тебе во дворце с рассказами, как железо делать. Демидов разговорами о заводах да жалобами на крестьян надоел.
– Донесли мне, он из Японии приехал да в Китае бывал, арабские страны видел. Вот и посмотри, пригласи во дворец, если не скучен. Может, что полезное скажет.
– Про заморские страны и я хочу послушать. Говорят многие, да с чужих слов, сами ничего не видели.
Варфоломей Сидорович потерял покой и сон. Пламенная регенеративная печь скоро будет готова и встанет на просушку. А легирование железа не получается. Свои записи он выучил наизусть. Сергей Николаевич его предупреждал, что ферросплавы – вещь сложная и пройдет год до первой удачи. Но процентный состав присадок сказал точно. Значит, и получиться должно быстрее. Образцы инструмента из легированной стали, которые дал хозяин, были намного прочнее аналогичных образцов заводского производства. Варфоломей Сидорович старался быстрее найти способы легирования. Различных руд с Урала навезли много, но эти руды не желали растворяться с железом. Хозяин ему говорил, что для соединения железа и особых руд сначала выплавляют ферросплавы. Затем ферросплавы добавляют в жидкую сталь. Ферросплавы должны выглядеть как кричное железо или шлак.
Линия пушечных стволов работала, не мешая ружейному производству. Первая собранная пушка показала отличный результат. Надежная прицельная стрельба на пять километров. Но Сергей Николаевич приказал делать только внутренние стволы и приготовить оснастку для литья остального. Ему виднее. Закончили проект улучшенного парового котла и паровой машины. Когда хозяин потребовал изменения внешнего вида, Варфоломей Сидорович не выдержал:
– Какая разница, эта форма для заслонки или новая? Никакой разницы!
– Не скажи, голубчик, разница очень большая. Новая ручка выглядит лучше и для руки удобнее.
– Но работают они одинаково.
– Работают одинаково, но новая ручка приятнее.
– Почему ты приказал тягу сместить на полметра.
– Смазчик головой за тягу цепляется.
– Голову нагнет и цепляться не будет.
– Тягу на полметра сместить нетрудно, и голову нагибать не надо.
– А манометры зачем красить – делить на зеленые, желтые и красные сектора?
– Бросил взгляд на манометр, и ясно, в каком режиме котел работает.
Так они долго пререкались, но модифицированная продукция теперь нравится и самому Варфоломею Сидоровичу. «Выглядит элегантно», как говорит хозяин. Пора спать, с утра снова к тиглю. Он занимается железом в десятом колене – и обязательно найдет решение. Будет варить особую сталь, самую лучшую.
Тимофей подписал всю стопку бумаг и позвонил в колокольчик. Секретарь, скользнув по кабинету тихой мышкой, вынес подписанные документы. Прошло чуть больше года с того времени, когда Аграфена Фоминична велела ему сопровождать молодого и ничего не понимающего в делах дворянина. Молодой дворянин оказался очень ловким в делах. Через год Тимофей, для которого раньше рубль в кармане был мечтой, распоряжался тысячами рублей в день. В Туле выросла Алексеевская улица. Банк, затем особняк Сергея Николаевича, следом управление заводами, где Тимофей сейчас и сидел. Напротив особняка дом Иосифа Аврумовича и его дом. Следующим стоял дом Варфоломея Сидоровича. Далее стояли дома управляющих заводами и помощников Тимофея.
Требование Сергея Николаевича разделить заводы и считать все порознь он воспринял как блажь. Зачем, спрашивается, все считать два раза, если хозяин один? Заводы разделили на сталелитейный и прокатный, которым занимался Варфоломей Сидорович. Там же делали и пушки. Остальные выделили как завод оружия, завод котлов, завод паровых механизмов и часовой завод. Когда подвели первый месячный баланс, Тимофей все понял. Отчет показал прибыль каждого завода в отдельности. Когда Сергей Николаевич велел раз в неделю собирать управляющих всех заводов, Тимофей снова засомневался. Зачем ему еженедельно управляющий стекольным или кирпичным заводом? Управляющие производством витражей или медных колечек со стеклышком вовсе не нужны.
Начали собираться еженедельно, и понял не только он. Все поняли необходимость еженедельных обсуждений. Сергей Николаевич называл это «большим советом мозгов». Иногда переиначивал в «совет больших мозгов» и всегда присутствовал, если был в Туле. Сидел молча, высказывал Тимофею замечания или мысли только наедине. Иосиф Аврумович, наоборот, говорил очень много и ехидно. Но все привыкли друг к другу, и никто не обижался. При необходимости помогали советом или делом. Только посмеивались над дежурной репликой Иосифа Аврумовича: «Я банкир, прихожу сюда деньги брать, а не давать».
В новом письме Сергей Николаевич требовал покупать железо на заводах Урала. Постепенно создавать условия для строительства заводов в Нижнем Новгороде. Развивать производство котлов и паровых машин. С письмом Тимофей был согласен, прибыль за паровые машины была очень высокой. Прибыль уступала только часовому производству. В Тамбове начали сборку механизмов наручных часов. Образцы корпусов и браслетов лежали у Тимофея в ожидании одобрения. Производство швейных машин потрясло Москву сильнее пожара. Поступающие деньги лишали речи даже Иосифа Аврумовича. Наполненные опилками медведи и зайцы расхватывались прямо в цехах. Фаянсовая посуда стала мечтой в любом доме.
