Чарльз Нордхоф - Бунт на «Баунти»
Солнце уже поднялось над морем, когда я, незамеченный путешественниками, поднялся и направился к широкой реке, впадавшей в море на западной стороне мыса. Река называлась Вайпупу; при впадении она образовывала глубокий чистый затон, в котором я любил купаться, — спокойное живописное место.
Сбросив с плеч легкую накидку, я бросился в воду и лениво поплыл по течению. Высоко над головой пела птица, чем-то напоминавшая английского соловья. Вдруг на берегу, среди узловатых корней старого дерева, я увидел прекрасную, словно русалка, девушку. Видимо, когда я проплывал мимо, она услыхала всплеск и, обернувшись, увидала меня. Я сразу узнал ее — это была Теани, дочь одного из вождей, которую я уже как-то видел на туземном празднике. Никаких признаков смущения она не проявила: в те дни знатной девушке нечего было опасаться ни днем, ни ночью. Грубое слово в ее адрес стоило бы обидчику смерти, а насилие стало бы причиной опустошительной войны.
— Да живешь ты долгие годы! — поздоровался я по туземному обычаю и повернулся в воде против течения.
— И ты тоже! — улыбнулась Теани. — Я знаю, кто ты! Ты — Байэм, тайо Ити-Ити!
— Верно! — ответил я и постарался продлить разговор: — А хочешь, я скажу кто ты? Ты — Теани, родственница Поино. Я видел, как ты танцевала на празднике!
— Ах, видел? И что же, я хорошо танцевала? — спросила она и громко рассмеялась.
— Так хорошо, что тот вечер я не могу забыть!
— Ареро мона! — насмешливо воскликнула она, что означает «сладкий язык», — так на Таити называют льстецов.
— Так хорошо, — будто бы не слыша, продолжал я, — что я спросил у Ити-Ити: «Кто эта девушка, что красивее всех девушек на Таити и может сравниться лишь с богинею танца?»
— Ареро мона! — снова насмешливо проговорила она, но ее щеки вспыхнули румянцем. — Послушай, — сменила она тему, — давай посмотрим, кто проплывет дальше под водой — ты или я?
Вскочив на ноги, она нырнула с таким искусством, что брызг почти не было. Вцепившись в корень, на котором сидела Теани, я ждал. Ярдах в пятидесяти от меня река делала поворот; наконец уже из-за поворота раздался голос девушки:
— Эй! Теперь твоя очередь!
Я нырнул и поплыл по течению на глубине примерно в сажень. Двигаясь дальше и дальше, я был полон решимости победить: ведь в воде я чувствовал себя как рыба. Когда, наконец, легкие мои больше выдержать не могли, я вынырнул, уверенный, что выиграл. Музыкальный, словно журчание ручейка, смех раздался впереди: протерев глаза, я увидел, что девушка сидит на корне дерева ярдах в десяти от меня.
— Ты доплыла до этого места ? — огорченно спросил я.
— Я не обманываю.
— Давай отдохнем немного, и я попробую снова.
Я сел рядом с нею и откинул с лица мокрые волосы. Не сговариваясь, мы повернулись друг к другу; глаза Теани улыбались. Вдруг она резко отвернулась, и мое сердце забилось сильнее. Рука ее лежала рядом с моей; я осторожно накрыл ее ладонью и легонько пожал. Теани нагнула голову, глядя в чистую воду. Мы долго молчали.
— Теани! — наконец промолвил я и взял ее руку в свои.
Она не ответила, но медленно подняла голову и поглядела мне в глаза. И вдруг, не произнося ни слова, она прильнула ко мне. Сердце мое забилось так сильно, что я не мог говорить. Первой нарушила молчание девушка.
— Байэм, у тебя есть жена? — спросила она, ласково поглаживая меня по мокрым волосам.
— Нет.
— А у меня нет мужа.
В этот миг ниже по течению раздался женский голос:
— Теани! Теани!
Девушка крикнула в ответ, что скоро придет, и повернулась ко мне:
— Это служанка, которая сошла со мною на берег. Я велела ей ждать у самого устья, пока я купаюсь.
— Вы приплыли из Тетиароа? — спросил я, обнимая ее за талию.
— Нет, я была с дядей в Раиатеа. Мы плыли два дня и две ночи.
— А кто твой дядя?
— Ты не знаешь? — удивленно и недоверчиво спросила девушка.
— Нет.
— А говоришь на нашем языке, словно один из нас! Странные вы люди — англичане. Мой дядя — Веиатуа, большой вождь из Таиарапу.
— Я часто слышал о нем.
— А ты — вождь у себя в стране?
— Да, но очень небольшой.
— Я это знала! Знала, Как только увидела тебя! Ити-Ити не выбрал бы себе в тайо простолюдина.
Мы снова замолчали.
— Теани! — позвал я.
Она подняла голову, и я крепко поцеловал ее в губы. Обратно к бухточке мы возвращались, взявшись за руки. Сзади шла служанка с округлившимися от удивления глазами.
Когда мы подошли к берегу, Веиатуа завтракал. Это был старик с благородной осанкой, густыми седыми волосами, добродушный и вместе с тем величественный. Все его тело покрывала очень красивая и затейливая татуировка. При виде меня Веиатуа и глазом не повел.
— Завтрак тебя ждет на каноэ, Теани, — сказал он. — А кто этот молодой человек?
— Это тайо Ити-Ити, его зовут Байэм.
— Я слышал о нем.
Любезно повернувшись ко мне, вождь предложил разделить с ним завтрак. Я сел рядом и стал отвечать на его вопросы о Ити-Ити и «Баунти». Он удивился моему знанию таитянского языка, и я рассказал ему о своем задании.
— И теперь ты и другие поселились на Таити и будете среди нас жить? — спросил Веиатуа.
— Во всяком случае долго, — ответил я. — Возможно, когда года через два или три сюда придет английский корабль, нам скажут, что король Георг велит возвращаться.
— Правильно, — согласился старый вождь, — короля нужно слушаться.
Наконец Теани сошла на берег; в своих белоснежных одеждах она выступала во главе своих прислужниц с таким достоинством, что с нею едва ли могла бы сравниться какая-либо шестнадцатилетняя англичанка. Вождь кивнул и встал:
— Теперь пойдем в дом моего родича, — проговорил он.
Перед ним присел на корточки дюжий крепкий мужчина. Веиатуа легко сел ему на плечи, тот встал и пошел. В те дни большим вождям не разрешалось ходить пешком по земле, принадлежащей простолюдинам: ступив на их землю, вождь делал ее своей собственностью.
Ити-Ити встретил нас у двери; он сбросил накидку и, обнаженный по пояс, выступил навстречу другу. Нас ждал завтрак, и хотя Веиатуа только что весьма плотно поел, он выразил желание позавтракать еще раз. Теани и Ина хорошо знали друг друга; им было о чем поговорить. По взглядам, которые время от времени бросала на меня Ина, я понял, что Теани рассказывает ей о нашей встрече на реке.
Около полудня, когда все нашли себе местечко в тени и улеглись на циновках вздремнуть, я увидел, что мой тайо бодрствует. Он сидел на берегу под своим любимым гибискусом. Я рассказал ему о встрече с девушкой и признался, что полюбил ее.
— Почему бы тебе не жениться на ней, если она согласится? — спросил Ити-Ити, когда я кончил.