Эмилио Сальгари - Иоланда — дочь Черного корсара
— Вода? — спросил Ван Штиллер, пока Кармо отвязывал лампу в кубрике.
— Похоже, катаются пушки, — ответил бледнея француз. — Неужели сорвались?
— Или их сорвали...
Кубарем скатившись по трапу, оба друга остановились как вкопанные. Четыре пушки, сорвавшись с канатов, привязывавших их к бортам, носились взад и вперед по батарейной палубе, в зависимости от того, в какую сторону кренился корабль.
Массивные бронзовые чушки визжали так громко, что их наверняка услышали бы на палубе, если бы не завывание бури и грохот волн. С ужасной силой тыкались они в борта, разнося в щепы балки, скрепы и бимсы. В самой дальней части батарейного дока, недалеко от порохового склада, зияла пробоина, в которую уже врывалась вода, устремлявшаяся к корме и заливавшая трюм и складские помещения.
— Предательство! — вскричал Кармо. — Канаты не могли лопнуть от качки.
— А кто мог это сделать?
— Кто? Испанские пленные. Кто-то из них воспользовался пожаром, незаметно спустился вниз и перерезал канаты. Да еще поближе к пороховому складу, чтобы затопить боеприпасы.
— Если не остановить пушки, они пробьют борта.
— Бей тревогу, кум!
Оба бросились к трапу и сообщили Пьеру Пикардцу о грозящей кораблю опасности.
Флибустьер злобно выругался.
— Мало нам сгоревших мачт и истерзанного корабля!.. — воскликнул он. — Ко мне, моряки!
Пятнадцать-двадцать корсаров с баграми и фонарями осторожно спустились на батарейную палубу. Вырвавшиеся на свободу пушки казались живыми существами. Остановившись на миг, они разевали черные пасти и затем снова, все вместе, начинали свой бег, с металлическим лязгом перекатываясь на колесах.
Время от времени могучие орудия наталкивались на своих собратьев, стоявших у бортов. Тогда они разворачивались вокруг себя и летели в обратную сторону, так что угадать, куда они влепят новый удар, не было никакой возможности.
— Это конец! — воскликнул Пьер Пикардец.
— Если не удастся остановить пушки, они сорвут с привязи остальные, и тогда все пропало.
— Смелей, ребята! Наша жизнь на волоске!.. Сотня пиастров тому, кто остановит хоть одну пушку!
Затем, чтобы подбодрить моряков, топтавшихся на месте и боявшихся угодить под колеса массивных чудищ, он вырвал багор у одного из флибустьеров и решительно бросился на батарейную палубу, за ним — Кармо и Ван Штиллер.
Дело, за которое взялись смельчаки, оказалось настолько грудным и опасным, что у их товарищей мурашки забегали по коже. Они предпочли бы броситься на абордаж корабля, в три раза крупнее фрегата и полного врагов, нежели укрощать этих бронзовых монстров.
Сильный удар волны, вздыбившей корабль, снова привел в движение все четыре пушки.
Видя, что они понеслись назад, Пьер и его товарищи бросились к ближайшей пушке и, сунув багры в колеса, тут же отскочили в сторону, чтобы не оказаться смятыми. Сделав полоборота, пушка сломала деревянные багры, как спички, и затем снова устремилась к левому борту, когда корабль изменил положение. Чуть не задев Кармо, она с такой силой врезалась в другую пушку, что сорвала ее с канатов, на которые та была привязана.
Почти в тот же миг сорвалась с привязи еще одна пушка.
Пьер, Кармо и Ван Штиллер едва успели отскочить в безопасное место, где столпились их товарищи. Шесть пушек с головокружительной быстротой пронеслись мимо и снесли носовую переборку и нижнюю часть трапа. Затем с новой силой двинулись назад и, налетев на другие пушки, сорвали еще три.
— Мы пропали!.. — воскликнул Пьер Пикардец. — Через десять минут все двадцать вырвутся на свободу и разнесут фрегат.
Пытаться остановить их теперь было бы безумием. Понадобились бы гранаты, чтобы подорвать пушки, но, к несчастью, они находились в пороховом складе, где уже плескалась вода.
— Неужели ничего нельзя сделать? — рвал на себе волосы Кармо.
— Надо готовиться к тому, что фрегат пойдет ко дну, — ответил Пьер. — Ему настал конец.
— Морган, — сказал Пьер Пикардец, подходя к капитану. — Все кончено.
Хмурые и обескураженные, они вместе поднялись на палубу.
— Значит, пиши пропало?
— Да, пушек не остановить, а борта начинают сдавать.
— Проклятье!.. — воскликнул Морган сжимая кулаки.
Он пристально взглянул на испанских пленников, жавшихся к борту.
— Это они! — сказал он угрожающе.
— Повесить бы всех, — предложил Пьер Пикардец.
— Да, да, повесить!.. — крикнули семь или восемь моряков, слышавших предложение флибустьера.
— Смерть предателям!
Морган собирался уже отдать суровый приказ, как вдруг сзади послышался мягкий, но в то же время уверенный голос:
— Вы не отдадите такого приказа, капитан Морган. Флибустьеры, сражавшиеся с моим отцом, не должны быть палачами.
Раздвинув моряков, толпившихся возле обоих командиров и тянувшихся уже к веревкам, Иоланда подошла поближе.
— Это вы, сеньора? — с трепетом промолвил Морган.
— Я пришла вовремя, чтобы помешать ненужной жестокости.
— Они перерезали канаты у пушек, и по их милости мы скоро пойдем ко дну, сеньора, — сказал Пьер Пикардец.
— Флибустьеры — воины, а не палачи, — отрезала Иоланда — Какие у вас доказательства, чтобы казнить этих несчастных? Нет, капитан Морган, вы не пойдете на это, по крайней мере, пока я с вами. Дочь рыцаря моря, как вы его называете, не может равнодушно взирать на такую жестокость.
— Вы правы, — сказал Морган. — Помощник Черного корсара никогда не позволит сеньоре Иоланде присутствовать на подобном зрелище.
— Спасибо, капитан, — ответила девушка. — Флибустьеры горды и отважны, но и великодушны.
Никто не посмел возразить: так велико было влияние этого нежного создания на грубых морских волков.
— Сеньор Морган, — сказала девушка. — Значит, корабль идет ко дну? Скажите откровенно. Дочь Черного корсара не должна ничего бояться.
— Думаю, еще немного продержимся, — ответил флибустьер. — Даже если пушки развалят верхнюю батарею, опасность возникнет не сразу. Мы, должно быть, недалеко от островов Нуэва Эспарта. Однако не скрою, сеньора, больших надежд нет, и корабль может пойти ко дну, не добравшись до этих островов. Но не бойтесь. У нас здесь достаточно материала, чтобы построить с десяток плотов, и мы займемся этим, как только море слегка успокоится.
— Я целиком на вас полагаюсь, капитан.
— Вы восхитительны, сеньора.
— Почему? — с улыбкой спросила девушка.
— Ни одна женщина на вашем месте не вела бы себя так достойно. Чувствуется, что вы дочь Черного корсара.
Глава XV
Нежданная встреча в море
В течение всего дня буря не утихала, терзая несчастный фрегат, а пушки продолжали таранить борта, разнося на куски переборки. Только к вечеру море стало спокойней, и восточный ветер сменился северным.
