Марина Белоцерковская - Леди удачи
Куто нащупал на поясе миниатюрный фонарик и осторожно включил его. Тонкий белый луч быстро обежал вокруг и замер на темной массе под деревом. Человек! Шкипер мигом оказался рядом и не без трепета перевернул его на спину. Незнакомое смуглое лицо глянуло на Куто мертвыми глазами. Ксав вновь поднял фонарик. Ага! Вот еще один! Слава Богу, не то! Третий! И еще! Четвертый из этой навеки успокоившейся компании под твердой рукой Куто вдруг шевельнулся и застонал. Ксав, вне себя от волнения, направил луч прямо в лицо раненому. Веки на бледном лице дрогнули, медленно поднялись, и на шкипера слепо глянули знакомые темные глаза:
— Питер… Он убьет его…
— Артур! О, Господи! Кто? О чем ты?
— Дон Эстебан… Скажи Питеру…
* * *Неделю спустя, когда Суорд, титаническими усилиями Ксава вытянутый почти с того света, мирно спал в капитанской каюте «Тайны», Куто рыскал по кабакам и тавернам Тортуги. Вопреки обыкновению, постоянные собутыльники и карточные партнеры остались недовольны Ксавом. Еще бы! Во-первых, на этот раз шкипер «Тайны» нигде долго не задерживается. Во-вторых, пьет непривычно мало и осмотрительно. В-третьих, бо́льшую часть внимания уделяет местным «гаврошам», девицам да нищим. Причем завсегдатаи с разочарованием отметили, что на сей раз вкус Ксаву явно изменяет — его интересовали самые назойливые, любопытные и болтливые особы из имеющегося ассортимента.
Вот и сейчас, разомлев от непривычного внимания, длинноносая перезрелая травиата осмелела настолько, что уселась на колени шкипера и заливается соловьем. А тот только посмеивается и треплет ее по блеклой щечке. Ироничный острый взгляд Ксавье заметен только внимательному и трезвому посетителю, но понятие «трезвость» здешнему люду незнакомо. Если бы у Ксава было время удивляться, он бы поразился невесть откуда взявшимся у него талантам терпения, методичности и расчетливости. На сей раз Куто не раздражали докучливые попрошайки, не выводили из себя несносные сплетницы, хроническое корыстолюбие хозяев местных забегаловок тоже не коробило Ксава. Из всего этого бедлама его мозг вылавливал крупицы полезной информации и раскладывал по полочкам. К этому моменту Ксавье точно знал — на втором этаже таверны «Семь рекрутов» уже несколько дней живет «стройный красавец с черными глазами и необычными разноцветными бровями». Прибыл он, по его словам, из Генуи по торговым делам, не любит веселых компаний и очень интересуется капитаном Бладом.
При словах «разноцветные брови» Ксав встрепенулся:
— Погоди-погоди! Это как?
Девица с трудом изобразила смущение:
— Я как-то заглянула в номер синьора, а он стоит у зеркала и левую бровь чем-то мажет, а она у него совсем белая.
— Д-да? — задумался Куто. — А что, Жаннет, не с тобой ли видел наш Том этого «стройного красавца» с неделю тому на улице Суконщиков? — он лукаво подмигнул своей даме и старательно ущипнул ее за плоский зад.
Та взвизгнула и попыталась покраснеть, отчего стала похожа на индюшку, которая силится вспомнить, как нестись.
— Ох, месье Куто, какой вы шутник! Да разве такой кавалер, как синьор Джулио Липпи, будет приглашать свою даму на улицу Суконщиков? Он, правда угостил меня кларетом, — Жаннет, склонив голову, искоса глянула на Ксава, видимо, считая, что этот напряженный взгляд курицы, разглядывающей зерно, есть не что иное как кокетливость. — Но это было не неделю тому, а третьего дня. А неделю назад его и вовсе в «Рекрутах» не было. Он вернулся, — заговорщицки зашептала она, — под самое утро, весь такой взволнованный, со встрепанными волосами, краски на брови нет…
— Взволнованный, говоришь? — Ксавье прищурился.
— Да-да, я точно это знаю, потому что синьор Липпи споткнулся о порог и сказал «Maldita sea!»[38]. Он всегда так говорит, когда сердится.
— Так значит, наш синьор итальянец любит говорить: «Maldita sea»? — усмехнулся Куто. — Очень бы хотелось поболтать с ним кое о чем… — он задумчиво похлопывал ладонью по костлявому, плохо смазанному шарниру, который именовался коленом Жаннет.
Совсем растаявшая от подобных нежностей дама собралась было преклонить голову на плечо потерявшего бдительность Ксава, как вдруг скрипнула входная дверь и в зал вошел мрачный молодой черноволосый человек.
— О! А вот и он! — радостно воскликнула Жаннет. — Синь…
Ксав мгновенно зажал ей рот ладонью.
— Тихо, детка, тихо! — прошептал он, после чего решительно пересадил Жаннет на колени опешившему соседу, схватил кружку с вином и, шатаясь, как палуба в бурю, побрел наперехват вошедшему. Сбив по пути пару шляп, опрокинув табурет и поцеловав в лысину боцмана «Святой Инессы», Куто пришвартовался к искомому брюнету. Тот брезгливо попытался отодрать от себя жизнерадостного пропойцу, но не успел ничего сообразить, как его рука оказалась вывернутой за спину. А еще через мгновение «генуэзец» убедился собственной щекой, что пол в трактире моют редко. Брюнет рванулся, но этот опрометчивый поступок привел к тому, что со словами: «Не советую, гражданин, не советую…» его слегка стукнули за ухом, и итальянскому торговцу Джулио Липпи ничего не осталось, как временно отключиться.
* * *
— Хорошо, все-таки, что природа позаботилась и выдала дону Эстебану такую уникальную примету, — Ксав с аппетитом поглощал телятину, запивая ее белым вином.
— Да уж, — Артур лежал, опираясь на гору подушек, — если бы не белая бровь, вряд ли ты бы его узнал. В остальном-то Эстебан довольно ординарный смазливый юнец.
— Ага, как же! — обиделся Ксав. — Не всем же, как вам, сэр, особые приметы прямо в нос тычут! Он ведь не совсем дурак и брови подмазывает сурьмой. Так что везение здесь ни при чем. Я его вычислил дедуктивным методом. Тут сработали три фактора: вот это, — он постучал пальцем по лбу, — это, — повертел руками, — и это, — дернул себя за пояс.
Суорд, улыбаясь, слабо махнул рукой:
— Не пыли, я и так тебе верю. — Тут он с любопытством взглянул на талию Куто. — Только объясни как работает третий фактор?
Ксав удивился.
— Привет! А руки бы я чем связал синьору диверсанту? Носовым платком? Зато как классно получилось! — загорелся он воспоминаниями. — Это я в «Рожденной революцией» подсмотрел! — похвастался Куто и вздохнул: — Хотя веревочкой все же надежней было бы…
— Может, тебе еще и наручники с маркой «Made in USSR»? — рассмеялся Артур, морщась.
— Э-э! — встревоженно всмотрелся в бледное лицо друга Ксав. — Без эксцессов, пожалуйста. А то мне Питеру придется хладный труп предъявлять вместо его героического и таинственного спасителя, пожелавшего остаться неизвестным…
