Юрий Шестера - Наследник поручика гвардии
Ксения задумалась.
— Выходит, ты за время плавания так ничего и не сделал?
— Почему же? Я организовал систематические, четыре раза в сутки, атмосферные и гидрологические наблюдения. И это, надо отметить, было осуществлено впервые в истории Русского военно-морского флота. И, заметь, во время всего кругосветного плавания в Мировом океане.
Ксения с благоговением посмотрела не него.
— Ну, хорошо, — продолжала допытываться она. — Я не сомневаюсь, что ты успешно защитишь диссертацию. А дальше что?
— Буду преподавать в Петербургском университете. А у профессора университета по штату уже чин коллежского советника. Если же дела пойдут хорошо, то со временем можно будет получить и кафедру, а это уже будет пахнуть «Его превосходительством».
— И я стану генеральшей! — в тон ему поддакнула Ксения.
— Только-то и всего? Да нашего состояния и так хватит и детям, и внукам.
Ксения благодарно посмотрела на него.
* * *Андрей Петрович в сопровождении Матвея выбежал на крыльцо, к которому уверенно приближался флотский офицер с эполетами контр-адмирала на плечах.
— Фаддей, дружище! Рад тебя видеть! — воскликнул он, сбегая с крыльца.
— Соответственно, Андрюша!
Они обнялись.
— Еще раз поздравляю тебя с «доктором естественной истории» и «профессором Петербургского университета»!
— Спасибо, Фаддей! А тебя с орлами на эполетах, ваше превосходительство!
— Не ерничай, Андрюша! Никто не тянул тебя свернуть с воинской дороги на ученую. Хотя, честно говоря, втайне я завидую тебе. Как-никак ты все-таки относительно свободный человек, в то время как я повязан службой по рукам и ногам, — он притворно вздохнул.
— Ах, ты, мой несчастный служака! Я сейчас прямо-таки расплачусь от жалости к твоей незавидной доле.
И они, радуясь общению друг с другом, направились к крыльцу.
— Ба, да это никак Матвей своей собственной персоной?! — удивленно воскликнул Фаддей Фаддеевич, увидев того в мундире чиновника.
— Так точно, ваше превосходительство!
— Запомните, господин губернский секретарь, — привычным тоном капитана корабля напомнил Беллинсгаузен, — что на флоте принято обращение офицеров друг к другу, независимо от чина, по имени и отчеству. За исключением, конечно, официальных отношений, оговоренных Морским уставом. А ведь ваш статский чин как-никак соответствует флотскому чину мичмана. Или вы, Матвей… — он запнулся.
— Степанович, — подсказал Андрей Петрович.
— Матвей Степанович, — продолжил контр-адмирал, — считаете себя уже навсегда отторгнутым от флота?
— Никак нет, ваше… — запнулся тот, вытянувшись в струнку, и поправился: — Фаддей Фаддеевич! Я навсегда останусь верен флоту, который благодаря вам свел меня с Андреем Петровичем!
Тот улыбнулся.
— Стало быть, не зря, Андрей Петрович, я тянул его за собой с Черного моря, с фрегата «Флора», на Балтику, на шлюп «Восток»?
— Выходит, что не зря, Фаддей Фаддеевич, — рассмеялся ученый.
На калитке звякнула медная пластина от удара по ней медным кольцом, и дворник поспешно открыл ее. Оглядываясь по сторонам, во двор вошел статный мужчина уже далеко не среднего возраста.
— Григорий Иванович! — радостно воскликнул Андрей Петрович и поспешил ему навстречу.
Они крепко, по-мужски, обнялись.
— Как же я рад видеть вас, дорогой мой учитель, в своем доме!
— Не менее вас, доктор естественной истории! — галантно ответил академик Лангсдорф.
Они поднялись на высокое крыльцо:
— О… не увидеть вас, Фаддей Фаддеевич, в этом доме я просто не мог! — академик приветствовал мореплавателя.
— Да и ваше присутствие здесь, Григорий Иванович, не менее предсказуемо, — озорно блеснув глазами, ответствовал контр-адмирал.
Лангсдорф пристально присмотрелся к Матвею:
— Если не ошибаюсь, Андрей Петрович, это тот самый молодой человек, который еще на рейде Рио-де-Жанейро показывал мне чучело чайки, изготовленное своими руками?
— Вы совершенно правы, Григорий Иванович, — улыбнулся Андрей Петрович, искренне радуясь, что тот узнал его бывшего вестового. — Разрешите представить: губернский секретарь Сухов, Матвей Степанович, старший консультант мастерской по изготовлению чучел животных при Петербургской академии наук.
— Вон оно, как повернулось… — несколько удивленно и в то же время задумчиво произнес академик. — Выходит, мой прогноз относительно того, что в Антарктической экспедиции вопрос с изготовлением чучел животных приполярной фауны будет решен, оправдался?
— Так точно, ваше превосходительство! — ответил Матвей и, чуть смутившись, произнес: — Надеюсь, что на сей раз я не ошибся в вашем титуловании?
— На сей раз нет, Матвей Степанович, — улыбнулся Григорий Иванович. — А ведь десять лет тому назад я действительно слышал только от вас обращение ко мне «ваше превосходительство».
— Стало быть, не только вы, ваше превосходительство, можете делать правильные прогнозы? — хитровато улыбнулся Матвей.
Академик внимательно посмотрел на него:
— Далеко, похоже, пойдете, ваше благородие, — усмехнулся он.
— А почему бы и нет, Григорий Иванович? — вмешался в их разговор Андрей Петрович. — Матвей готовится через год-полтора сдавать экстерном экзамен за полный курс Петербургского университета, — пояснил он.
— Вот как?! А вы уверены, что вам удастся это сделать, месье? — тут же спросил Лангсдорф по-французски:
— Во всяком случае, буду стараться, — ответил Матвей тоже на французском языке.
— Стараться — вовсе не значит получить положительный результат, — возразил Григорий Иванович уже по-английски.
— Вы совершенно правы, сэр, но надежда, как известно, умирает последней, — довольно четко на английском языке ответил Матвей.
Лангсдорф остался явно довольным его ответами.
— Изрядно, Андрей Петрович! Во всяком случае, прошу вас сообщить мне дату экзамена Матвея Степановича в университете.
— Обязательно, Григорий Иванович! — возликовал тот. — Ведь поддержка действительного члена Петербургской академии наук бесценна!
— Просто я уверен, что почетный член Петербургской академии наук, к тому же профессор Петербургского университета не может, просто не имеет права не подготовить достойную себе смену, — улыбнулся академик.
У Матвея на глазах навернулись слезы. «Какие же все-таки друзья у моего покровителя!» — благодарно подумал он.
Очередной стук в калитку заставил всех заинтересованно повернуться в ее сторону. Флотский офицер в чине капитана 1-го ранга направился к крыльцу.
