Константин Нормаер - Хранитель историй (СИ)
Выставив вещи в ряд, Рик отошел к столу и, указав на дырявые башмаки, рявкнул:
— А ну отвечайте: что вы здесь делаете?
В этот самый момент дверь без предупреждения открылась, и в проеме возник невысокий юноша в зеленоватом с золотым отливом камзоле.
Отшатнувшись, Рик схватился за очки и скинул их вниз — мир вновь приобрел четкие очертания. Перед ним, уперев в руки в бока, стоял его приятель — Оливер Свифт. И его лицо явно выражало крайнее неудовольствие.
— Не очень‑то смешно, — пробурчал гость.
— Ты о чем? — не понял Рик Джейсон.
— Если я ношу очки, это еще не значит, что меня можно и нужно дразнить.
— Да я… это не мое…ты не так…
Свифт отмахнулся:
— Ладно, забыли. Чем занимаешься?
Но Рик не успел ответить. Друг сам заметил выстроенные в ряд предметы.
— Ты что побывал в лавке старьевщика? — незамедлительно предположил Оливер, поправив съехавшие на кончик носа большие круглые очки.
— Не я. Отец, — коротко буркнул юноша.
Недоуменный взгляд друга стал поводом, чтобы без утайки рассказать ему все, что приключилось с Риком за последнюю пару дней. Да и чего таится, если еще вчера, он сам направлялся к приятелю за дельным советом. Потому как только Оливер сможет дать его и не разболтать доверительный разговор первому встречному.
Дождавшись пока друг закончит говорить, Оливер, засунув руки в карманы, деловито прошелся по комнате, затем почесал подбородок, потрепал волосы на затылке и перешел к следующему этапу: внимательному изучению вещей мистера Лиджебая.
— Говоришь, здоровяк своим видом напоминал моряка? — промежду прочим уточнил Свифт.
— Более чем, — согласился Рик. — Кафтан на нем такой старый, но отменный, как у настоящего путешественника, да и трубка со шляпой солидные, такие я только у капитанов сомербенских галеонов и трехмачтовых когг видел.
— Трубка, жилет, бриджи, широкополая шляпа, — задумчиво подытожил Оливер, крутя в руке потрепанную треуголку.
— Что скажешь? — сгорая от нетерпения услышать мнение друга, поинтересовался Рик.
Но тот лишь пробубнил в ответ что‑то неразборчивое и после недолгой паузы задал еще один вопрос:
— Ты упомянул, что мистер Лиджебай похвалил тебя, когда ты принес башмаки, трость и пилу от старьевщика, все верно?
— Да.
Удовлетворившись ответом, Оливер отложил в сторону старые вещи и, повернувшись, победоносно воскликнул:
— Сходится!
— Что сходится? — не понял Рик.
— Все сходится, — уже менее радостно повторил Оливер. — Твой отец был капером!
— Кем?! — младший — Джейсон зашелся в приступе истерического смеха.
Нахмурившись, приятель выждал, пока Рик успокоится и, нахмурив лоб, выказал свое недовольство:
— Зря радуешься. Мои догадки неоспоримы. И вместо того, чтобы лыбиться во все зубы, послушал бы с чего я пришел к такому выводу.
Рик уже давно привык к тому, что у друга начисто отсутствует чувство юмора и тот слишком серьезно относится к окружающему миру. Если разговор — то обязательно серьезный, а если факты — то лишь проверенные и подтвержденные ученым советом герцогства. Порой казалось, что для Оливера и вовсе не существует загадок и тайн. Он с легкостью мог объяснить даже расположение небесных планид и пугающие истории про безголового стража, появляющегося возле деревушки Тринс, в полнолуние.
— Хорошо, говори.
Но приятель не спешил отвечать, видимо ожидая извинений.
— Ну, ладно, прости меня. Я был не прав, — всплеснув руками, признал Рик.
— И поделом тебе, потому как ты создаешь проблемы на ровном месте, совершенно не озаботившись отыскать для них вполне логичные и закономерные ответы.
— Не тяни! — взмолился юноша.
— Так вот, — деловито начал Оливер, — начнем хотя бы с того, что сказал твой невежливый гость…
— Мистер Невежа, — напомнил Рик.
— Вот именно, мистер Невежа. И так, во — первых: он упомянул о давних приключениях, в которых ему пришлось бывать с твоим отцом. Лет эдак двадцать — тридцать назад. Во — вторых: когда ты принес старые вещи от старьевщика, Лиджебай не рассердился, а напротив, обрадовался, словно ты вернул ему капельку воспоминаний. В — третьих: он собирал эти вещи неспроста. Все они имеют одну отличительную черту…
— Какую?
— Метку Ост — Гентинской компании, — и заметив еще большее удивление на лице приятеля, Оливер пояснил: — Негоже так небрежно относится к собственной истории. Как раз в это время был издан очень интересный билль «О разгадке тайн мироздания». Закон разлетелся по королевству быстрее птицы. А говорилось в нем вот о чем… Картографы, советники, и другие приближенные его Величества предлагали снарядить тысячу кораблей к дальним восточным островам, притаившимся у самого пустынного архипелага. Ученые умы посчитали, что именно там скрыты все загадочные и основополагающие тайны человечества.
— Я что‑то слышал об этом, но к сожалению…
— Тогда слушай и не перебивай, — наставительно произнес Оливер. — У короны не нашлось средств, и капитанам кораблей было предложено самим финансировать компанию, но под строгим контролем правительства. Воодушевленные покровительством самого короля, по меньшей мере, пять сотен кораблей отправились в плаванье к заветной цели. Уж не знаю, много ли магических сокровищ им удалось отыскать, но королевскую казну они так и не пополнили. Приближенные ко двору решили, что капитаны обманывают его Величество и оставляют большую часть найденного себе. А вскоре, билль был отменен и каперы, лишившись законного права, стали беззаконными, получив статус пиратов.
— И что же стало дальше? — поинтересовался Рик.
— А ничего, — равнодушно ответил Оливер. — Со временем, вольных искателей вытеснили из Дальнего и Злого океанов. Правда, на это потребовалось, чуть ли не половина казны и больше семи лет стычек и жестоких морских баталий.
— Получается, затея была заранее обречена на провал? — подытожил Рик.
Оливер пожал плечами:
— Кто знает? Только с тех пор, как Ост — Гентинская задумка приобрела статус запрета, многие капитаны стали именовать себя не просто каперами, а наследниками вчерашнего дня. Пускай звучит немного пафосно, но поговаривают, что джентльмены удачи до сих пор бороздят морские просторы в поисках магических сокровищ.
— Понятно. Слушай, а почему они назвали свою затею — Ост — Гентинской?
Присев на край стола, Оливер засунул руки в карманы и, хмыкнув, все же соизволил объяснить:
— Гентия — стало быть, неизведанная, а сокровища, обладающие магической силой, сам понимаешь, вряд ли могли называть иначе.
