Александр Белый - Славия. Паруса над океаном
– Зоркие соколы! – созвал он отряд. – Сегодня работаем в команде, с улицы контролируем стены. Вторые номера, смотреть за нашими спинами! И гильзы, гильзы не терять! За мной!
Они выбежали и рассыпались по улице, распугивая местных некомбатантов, потом перенесли внимание на стены крепости, где наши воины ломились на центральную надвратную и обе орудийные башни, контролирующие вход в залив из океана. А третий взвод лейтенанта Пугача с двумя приданными пулеметами к этому времени добежал до конца стены, где находились оба входа в двухэтажную казарму гарнизона. Бойцы скинули наземь баулы, в которых оказался самый обычный песок, и быстро соорудили простейший бастион. Таким образом они заблокировали до подхода наших основных сил все возможные действия гарнизона.
С начала атаки прошло не более трех минут, и вот в городе раздались первые выстрелы.
Командир группы кораблей лейтенант Павел Власьев (шебеки не имели названий и именовались порядковыми цифрами от единицы до четырех) проводил взглядом нагруженных, как мулы, бойцов ударно-штурмового батальона капитана Ангелова и с облегчением вздохнул: операция протекала именно так, как было запланировано и предусмотрено в штабе. Впрочем, он, как и все лыцари, настолько поверил в воинский талант и удачливость их князя, что даже мысли не допускал о каких-либо недочетах. Судя по лекциям, которые постоянно читал князь Михаил, а не доверять им Павел не имел права, возникающее в душе сомнение являлось очень важным фактом бытия.
Да, да! Грызанул его только что маленький червячок сомнения по отношению к собственным воинским умениям и способностям.
«Ведь это мой самый первый серьезный бой. И не такой бой, какой случился однажды в стычке с копчеными, где двоих точно зарубил, а двоих, похоже, только ранил. Князь говорил, что сегодняшний бой, когда я поведу за собой свою команду и команду еще трех кораблей, будет главным экзаменом жизни, он даст ответ, имею ли право управлять людьми, имею ли адмиральское будущее… Да нет, черт возьми, имею! Имею!»
В это время возле корабля стала собираться немалая толпа мужиков с настоящими разбойничьими рожами. Один другому что-то доказывал и тыкал пальцем в борт, видимо, проходил процесс опознания. При этом их крики привлекли около двух сотен посторонних зевак и около сотни бездельников с соседних больших кораблей. «Опознали, не опознали, – мне наплевать. А то, что вы так замечательно столпились, прекрасно, даже нарочно не придумаешь. Весь мой правый борт заряжен картечью».
Он посмотрел наверх, в сторону крепостных ворот, там наконец Данко с небольшой группой ребят запустили в город. Что ж, не все вошли, и ладно, такой план тоже предусматривался. Все, начался отсчет.
– Сашка! – Власьев негромко позвал мальчишку лет четырнадцати, полноправного марсового матроса и дворянина княжества Славия, – подтяни фал с вымпелом «Абордаж», подними его вверх до упора. И передай сейчас сержанту Гудиме, что как только услышат выстрел, пускай сразу же открывают порты и шмаляют из всех стволов.
– Хорошо, брат!
– Братом я тебе дома буду! А здесь – командир! Выполняй!
– Есть, командир!
Как только вымпел дополз до верхней точки грот-мачты, три шебеки, которые дрейфовали на рейде вроде бы в ожидании мытаря, резко зашевелили веслами, игнорируя прибывшую шлюпку того же мытаря и его крики, выстроились в ломаную линию и стали подходить ближе к центральному причалу. Метрах в тридцати от стоянок боевых кораблей они повернули на девяносто градусов и не спеша пошли вдоль пирса.
«Интересно, где наши основные силы, на подходе или еще нет?» – подумал он и поднял подзорную трубу. Изумрудные паруса при такой погоде увидеть сложно, если только знать, что они есть. Есть! Два пятнышка мелькнули! Сейчас корабли делают узлов семнадцать, значит, через полчаса будут у входа в бухту, как по расписанию. Теперь Павел даже не сомневался, что к этому времени все три башни будут успешно захвачены, и на них затрепещут наши сигнальные флажки.
Он повернулся и посмотрел в конец центрального пирса, куда направились его шебеки. Там аккуратными рядочками, почти борт к борту, были пришвартованы группы боевых кораблей морских разбойников. И вот, как только борт нашей крайней сравнялся с кормой самого первого корабля противника, портики всех орудийных стволов его группы кораблей стали открываться.
«Начали!» – решил лейтенант Власьев, выхватил револьвер и с высоты квартердека выстрелил в того самого пирата, который громче всех возмущался и кричал.
Чайные клиперы девятнадцатого века считались самыми быстроходными парусными судами всех времен. При курсе «полный бакштаг», наиболее скоростном из всех возможных, могли оседлать волну и свободно набрать двадцать узлов хода. К сожалению, подобная курсовая случайность происходила нечасто, поэтому, например, путь от Шанхая до Лондона они преодолевали за восемьдесят – девяносто дней, то есть средний ход получался не более восьми с половиной-девяти узлов.
Однако хочу отдать должное научной мысли и практической смекалке голландских мастеров, создателей флейта, предшественника американо-британского клипера. Все наши пять богинь: моя «Алекто», «Тисифона» под командой капитана Дуги, «Киприда» капитана Резина, «Паллада» капитана Чебота и «Селена» капитана Кривошапко сейчас неслись к Агадирскому заливу со скоростью в семнадцать с половиной узлов. Шхуны безнадежно отстали, но это было не страшно, они шли третьим эшелоном, и у них была собственная задача – захват базара и складов. Тем более что к этому времени данные объекты должны были быть блокированы.
Авангард уже начал работать. Звуков выстрелов слышно не было, но дымы залпов различались даже невооруженным глазом. Подняв подзорную трубу, увидел на всех трех орудийных морских башнях трепещущие на ветру белые флажки, значит, главная городская стена – в наших руках.
Затем перевел объектив на передовые шебеки. Их действия немного отличались от намеченных первоначально, по нашим планам весь флот противника за редкими исключениями должен был гореть. В данном случае, медленно двигаясь почти вплотную к берегу вдоль центрального причала, они в упор расстреляли из каронад и пулеметов весь левый фланг. При этом матросы забрасывали противника горшками с оливковым маслом, разбавленным самодельным спиртом.
Огненной смеси сделали мало, всего тридцать шесть горшков, да и качество ее было так себе, – не напалм. Сюда бы, конечно, селитры и пальмового масла, да керосина из нефти выгнать, получилась бы штука более интересная. Но ничего, это вопрос будущего, а сейчас, глядя, как разгораются высокие факелы из вражеских кораблей, посчитал, что и эта задумка оказалась вполне приемлемой.
К сожалению, на многих кораблях кроме толпы пиратов присутствовали прикованные на цепь галерники, в том числе и наши братья – православные. Однако мы решили, что с этим ничего не поделаешь, лучше принять мучительную, но быструю смерть, наслаждаясь гибелью врага, чем гнить несколько лет, пока тебя, больного и обессиленного, а потому больше ненужного раба не выбросят на корм акулам.
Двенадцать шебек противника оказались нетронутыми, и на них уже полным ходом хозяйничали наши бойцы. Видно, не было там полноценных команд, была только дежурная вахта, поэтому и захватили их буквально за несколько минут. В подзорную трубу увидел, как в течение десяти – пятнадцати минут из разных районов пригорода к порту стали стекаться маленькие и большие группы вооруженных людей, их было много. Вот первые полторы-две сотни выбежали на дорогу, ведущую к причалам, и вдруг резко остановились, словно бы напоролись на непреодолимую стену. Передние стали спотыкаться и падать, задние напирали и валились на них, но в конце концов, когда дорога была устелена кучей трупов, на которых противнику в прямом смысле слова пришлось топтаться, люди бросились в стороны, остановились и рванули обратно, под прикрытие различных придорожных построек – это оперативно и качественно отработали все восемь корабельных пулеметов.
Береговая территория от моря к городу по всей протяженности бухты поднималась в гору, поэтому текущая ситуация и панорама боя были видны прекрасно. Судя по действиям ударного авангарда, план захвата города выполнялся без проблем.
– Товарищи офицеры! Взгляните, вам будет интересно, – подал подзорную трубу Полищуку. Тот пару минут смотрел на берег и потом передал трубу Кульчицкому, а затем к ней с нетерпением и азартом потянулись руки других ребят.
В момент, когда свежий ветер на гребне волны закинул «Алекто» в тихую бухту, с кораблей противника послышались крики заживо горящих людей и завывания первых мин, которые понеслись в места скопления более чем тысячной банды пиратов. Наблюдать за пылающими кораблями противника, взрывами и месивом из камней взорванных зданий и человеческих тел стало некогда: от торгового причала отошли купеческие суда, два из них (двухмачтовые шебеки) уже стремительно неслись к выходу из бухты.
