Жюль Верн - Двадцать тысяч лье под водой
По прошествии четверти часа Консель подошел ко мне и спросил:
— Интересную книгу читает хозяин?
— Очень интересную, — ответил я.
— Я и не сомневался. Хозяин ведь читает свою собственную книгу.
И в самом деле, я держал в руках свои «Тайны морского дна», совершенно не подозревая этого. Я захлопнул книгу и снова зашагал по салону. Нед и Консель, не желая мешать мне, поднялись с дивана и направились к выходу. -
— Не уходите, друзья мои, — сказал я им. — Побудем вместе до тех пор, пока выберемся из туннеля.
— Как будет угодно хозяину, — сказал Консель.
Так прошло несколько часов. Я часто смотрел на приборы, висевшие на стене салона. Стрелка манометра показывала, что мы все время находимся на глубине в триста метров. Компас неизменно указывал, что мы идем на юг, лаг — скорость двадцать миль в час, огромную в таком узком пространстве. Но капитан Немо понимал, что никакая спешка не может быть чрезмерной в этих условиях, где минуты стоили больше, чем годы.
В двадцать пять минут девятого раздался второй толчок. На этот раз удар пришелся по корме. Я побледнел. Мои товарищи вскочили на ноги и подошли ко мне. Я стиснул руку. Конселя. Мы вопрошали друг друга взглядами, и этот бессловесный разговор был красноречивей всякого иного.
В эту минуту в салон вошел капитан Немо.
Я подбежал к нему.
— Путь закрыт и с юга? — спросил я.
— Да, господин профессор. Айсберг, опрокинувшись, запер нас.
— Мы в ловушке?
— Да.
Глава шестнадцатая
НЕДОСТАТОК ВОЗДУХА
Таким образом, «Наутилус» со всех сторон был окружен непроницаемыми ледяными стенами. Мы были пленниками льдов.
Канадец стукнул огромным кулачищем по столу. Консель молчал. Я, не отрываясь, смотрел на капитана. Его лицо снова стало невозмутимым. Скрестив руки на груди, он размышлял.
«Наутилус» стоял неподвижно.
Капитан Немо заговорил.
— Господа, — сказал он совершенно спокойно, — в том положении, в каком мы сейчас находимся, есть две возможности распрощаться с жизнью.
Этот загадочный человек держал перед нами, речь с видом профессора математики, читающего лекцию студентам.
— Первая — это быть раздавленными льдинами. Вторая — умереть от удушья. Я исключаю совершенно опасность умереть с голоду, так как запасы провизии на «Наутилусе» безусловно переживут нас. Итак, взвесим обе эти возможности.
— Я думаю, что нам нечего бояться смерти от удушья, капитан, — сказал я, — поскольку резервуары «Наутилуса» наполнены сжатым, воздухом.
— Это верно, — ответил капитан, — но они обеспечивают нам только двухдневную порцию воздуха. А ведь мы уже тридцать шесть часов находимся под водой, и сгущенный воздух внутри корабля требует обновления. Через сорок восемь часов запас будет исчерпан.
— Из этого следует, капитан, что нам надо вырваться на свободу раньше, чем в сорок восемь часов.
— Мы попытаемся это сделать. Попробуем буравить стену льда.
— С какой стороны? — спросил я.
— Это нам покажет зонд. Я посажу сейчас «Наутилус» на дно нашей ледяной клетки, и матросы, надев скафандры, определят, какая из ледяных стен имеет наименьшую толщину.
— Можно ли открыть ставни салона?
— Конечно. Ведь мы не движемся теперь.
Капитан Немо вышел из салона. Вскоре послышался свист, говоривший о том, что в резервуары впускают воду. «Наутилус» медленно опустился на дно ледяной клетки, на глубину в триста пятьдесят метров.
— Друзья мои, — сказал я Конселю и Неду Ленду, — мы попали в опасное положение, но я не сомневаюсь, что вы не потеряете свойственных вам присутствия духа и энергии.
— Господин профессор, может быть уверен, что в такую минуту я не буду приставать к нему с жалобами, — сказал канадец. — Я готов сделать все, что нужно для общего спасения.
— Хорошо сказано, Нед! — ответил я, пожимая руку канадцу.
— Добавлю, — сказал он, — что я так же хорошо владею киркой, как и гарпуном, и, если я могу быть полезен капитану Немо, он может располагать мной.
— Не сомневаюсь, что он не откажется от вашей помощи. Идемте, Нед.
Я прошел с канадцем в гардеробную, где матросы «Наутилуса» облачались в скафандры. Я передал капитану Немо предложение канадца, и он тотчас же принял его.
Нед Ленд надел скафандр одновременно со всеми матросами. Каждый из них нацепил на плечи аппарат Руквейроля, наполненный свежим воздухом из резервуаров, — это уменьшало общий запас воздуха на «Наутилусе», но этот расход нельзя было считать излишним. Что касается ламп Румкорфа, то они были совершенно не нужны в этой ярко освещенной среде.
Когда Нед облачился в скафандр, я вернулся в салон, ставни которого были уже открыты. Усевшись вместе с Конселем у окна, я стал рассматривать ледяные стены, окружавшие «Наутилус».
Через несколько минут мы увидели, как двенадцать водолазов вступили на ледяной пол. Среди них легко было узнать Неда Ленда, выделявшегося своим высоким ростом. Капитан Немо также был в этой группе.
Прежде чем приступить к рубке льда, он велел пробуравить несколько пробных скважин, чтобы определить наивыгоднейшее направление пролома. Длинные сверла были воткнуты в боковые стены, но, просверлив пятнадцать метров в толще льда, они все еще не нащупывали свободной воды. Было совершенно бессмысленно рубить потолок туннеля, так как это был нижний слой сплошного льда толщиной не меньше четырехсот метров. Тогда капитан Немо приказал сверлить пол туннеля.
Оказалось, что в этом направлении толщина ледяного пласта не превышала десяти метров. Нужно было, следовательно, вырубить в этом ледяном полу яму, несколько превышающую размеры «Наутилуса», то есть примерно вырубить около шести с половиной тысяч кубических метров льда, чтобы образовалось отверстие, сквозь которое «Наутилус» мог бы погрузиться в нижние, свободные ото льдов слои воды.
К этой работе водолазы приступили немедленно и повели ее с неослабевающей энергией. Капитан Немо распорядился рубить лед не непосредственно под «Наутилусом», что значительно затруднило бы работу, а в восьми метрах левее корпуса судна. Водолазы очертили гигантский овал по льду и принялись за работу в нескольких местах сразу. Их кирки одновременно врезались в пласты льда, вырубая из них большие глыбы.
Любопытная деталь этой работы: вырубленные глыбы, вследствие того, что удельный вес льда меньше, чем воды, сами всплывали к потолку туннеля, утолщавшемуся на столько, на сколько утоньшался его пол. Но это нисколько не беспокоило нас, так как толщина пола все-таки уменьшалась!
