Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Касслер Клайв

Ошеломленная, Эдвина молчала, не зная, что сказать. Наконец, проговорила:

– Наверное, это было для вас страшным ударом.

Подумать только, он так и не рассказал дочери! Какое благородство! И это лишь одно из его достоинств. Эдвина уважала Сэма, восхищалась им и очень дорожила его дружбой.

– Это было ужасно. Я очень долго ненавидел ее, – отозвался Сэм. – Я копил эту ненависть до тех пор, пока она не начала меня пожирать изнутри, но в один прекрасный день решил, что мне слишком трудно с нею жить, и приказал себе забыть. Она оставила мне Хелен, и этого, наверное, достаточно для счастья. Сейчас я понимаю, что это действительно так.

Печально, что такой умный, добрый, благородный мужчина больше не женился, подумала Эдвина. Конечно, у него всегда были женщины, короткие романы, но ни к чему они не обязывали. Сэмюел Горовиц жил ради своего дела и ради дочери.

А затем и Сэм поразил Эдвину вопросом:

– Кстати, как там Европа?

– Откуда сведения?

– Я звонил пару раз: хотел узнать, как у вас дела, и поблагодарить за заботу о Хелен в день свадьбы. Фанни, ссылаясь на жуткую простуду, так убедительно выгораживала вас, что я не поверил. Решив, что дело нечисто, навел кое-какие справки и выяснил, что Малкольм Стоун исчез из города в сопровождении юной дамы. И тогда я понял, какой «ларингит» скосил вас обеих. Я даже чуть не бросился вдогонку за вами, но потом решил – будь я вам нужен, вы бы сами попросили об этом. По крайней мере, надеюсь, что так: хочется думать, что мы с вами друзья. – Он внимательно посмотрел на Эдвину. – Если угодно, я даже расстроился, что вы мне не позвонили.

Она смотрела на его чеканный профиль, копну седых волос, отливавших серебром, в который раз отмечая, как он привлекателен.

– Так вы все-таки сели на корабль, совсем одна? Вы мужественная женщина. И где вы ее нашли?

– В Лондоне.

– С этим мерзавцем Стоуном?

Эдвина нерешительно кивнула.

– Только Джордж не знает, и я обещала ей, что никому не скажу.

Она с тревогой взглянула на Сэма, но он лишь сочувственно покачал головой. Поразительно: выходит, он все знал, но никому не сказал. Этот мужчина не переставал ее удивлять: такой такт и забота.

– Не мое дело рассказывать своему зятю и партнеру о приключениях его сестры. Я уважаю ваше желание справиться самостоятельно. Кстати, где сейчас этот Стоун?

– Наверное, остался в Лондоне. Вряд ли он захочет вернуться в Голливуд: слишком боится Джорджа.

– Сообразительный тип. Думаю, ваш брат убил бы его, если бы узнал. Наученный горьким опытом, я поэтому и заподозрил, что Алексис сбежала с ним. Но теперь ваша сестра вроде бы остепенилась?

– Да, и она хочет вернуться в Голливуд весной, когда ей исполнится восемнадцать. Если, конечно, Джордж ее возьмет, а она сама не передумает.

Эдвина, однако, нисколько не сомневалась, что сестра не передумает: Алексис спала и видела себя если не кинозвездой, то все равно актрисой.

– А какие планы у вас?

– Я даже не думала об этом. Просто буду рядом с ними, дома…

Эдвина и правда чувствовала себя вполне счастливой. Одиннадцать лет посвятила она заботе о младших братьях и сестрах, что же еще? Кроме того, она их очень любила. Но ведь Сэм имел в виду что-то другое, но, похоже, не решался выразиться яснее.

Они остановились, и он снова взглянул на нее. Лунный свет озарял ее лицо, и оно казалось перламутровым, глаза сияли.

– Подумайте о себе, Эдвина! Ваши братья и сестры уже выросли, а вы даже не заметили! Знаете, когда я понял, что Хелен покидает меня? В день, когда она вышла за Джорджа. Я сам вручил ее ему. Я создал для нее целую империю, а моя дочь взяла и ушла к другому. Но знаете, что еще я понял в тот день, когда вы хлопотали вокруг нее, поправляли фату, которую надели бы сами, если бы ваш жених уцелел в той катастрофе? Я понял, что строил свою империю и для себя тоже, только теперь мне не с кем ее разделить. Столько лет, столько усилий, и вдруг я оказался один. Разумеется, у меня появятся внуки, да и Хелен будет жить неподалеку, но это совсем другое. Некому взять меня за руку, некому обо мне позаботиться… и нет никого рядом со мной, кому мог бы отдать теплоту и заботу я. В тот день я наблюдал за вами, – помолчав, мягко продолжил Сэм, и внезапно рука Эдвины оказалась в его большой ладони.

Его лицо склонилось над ней, и она поняла, что именно ей сразу понравилось в нем: мягкость и сила, доброта и мудрость. Таким был ее отец. С ним можно было смеяться и болтать о чем угодно, в него можно было влюбиться. Эта мысль поразила Эдвину, а Сэм улыбнулся.

– Знаете, чего хочу я? Хочу быть с вами, держать вашу руку, обнимать, когда вы плачете или смеетесь. Просто хочу жить для вас и хочу, чтобы вы были рядом. Ведь мы имеем на это право, не так ли? Вы и я. – Он смотрел на нее с улыбкой, но была эта улыбка печальной. – Но у нас этого никогда не было.

Эдвина долго молчала, не зная, что ответить. Сэм не Патрик и не Чарлз и уже далеко не молод… так ведь и ее молодость прошла. Ее чувства к нему тоже можно назвать любовью, другой – но любовью. Ведь о таком мужчине она всегда мечтала, сама того не сознавая: мужчине, которого она могла бы уважать и любить, с которым могла бы прожить до последнего дня. И вдруг, в одно мгновение, Эдвина поняла: рядом с ним она смогла бы пройти через любые испытания – в горе и в радости, в болезни или здравии, пока… как и было с ее матерью. Она ушла вместе с мужем, потому что их связывало чувство, сильнее страсти, больше, чем любовь…

Она вдруг ясно увидела, что и у них может быть такое чувство; только оно, выстраданное, и есть любовь, которую нужно лелеять и беречь, ради которой стоит жить и даже… умереть. Любовь ее родителей не была фонтаном эмоций, но она чувствовала, что под внешней мягкостью и нежностью скрывалась твердая прочная скала, на которой строилась их жизнь.

– Не знаю, что и сказать… – смущенно улыбнулась Эдвина. – Как неожиданно…

Сэм всегда был для нее отцом Хелен. Но ведь именно к нему обратилась она за помощью, когда исчезла Алексис. Она всегда знала, что может положиться на него, если будет нужно. Он стал ее другом, и это ей нравилось. Правда же заключалась в том, что ей нравилось в нем все.

– Но что скажет Хелен? И Джордж, и все остальные?..

– Думаю, что мне чертовски повезло! – Сэм крепко пожал ей руку. – Эдвина… Ничего не говорите, если я слишком тороплюсь. Я просто хочу знать – возможно ли? Или вы считаете, что я сошел с ума?

Он смотрел на нее такими глазами, что она рассмеялась.

– Сэм, я думаю, мы оба немного сошли с ума, но мне это нравится.

Она коснулась его плеча, и он почувствовал себя самым счастливым человеком на свете.

Лорен Таршис

Я выжил на тонущем «Титанике»

Copyright © 2010 by Lauren Tarshis

© Петрова М. В., перевод, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

Глава первая

Понедельник, 15 апреля 1912 года

2 часа ночи

НА ПАЛУБЕ СКП [233] «ТИТАНИК»

«Титаник» шёл ко дну.

Гигантский корабль налетел на айсберг.

Земля была далеко-далеко.

Десятилетний Джордж Колдер стоял на палубе.

Он дрожал, потому что ночь была холодной.

И потому, что был напуган. Больше чем когда-либо в жизни.

Больше, чем когда папа поклялся отправить его в военную школу – подальше от всего и ото всех.

И даже больше того раза, когда чёрная пантера преследовала его в лесу недалеко от дома в Миллерстауне, Нью-Йорк.

На палубе «Титаника» было полно людей. Одни бегали и кричали, пытаясь спастись:

– Помогите нам!

– Возьмите моего ребёнка!

– Прыгай!

Другие просто безнадёжно орали. Дети плакали. Прогремел выстрел. Но Джордж не пошевелился.