Дариуш Ришард - Записки судового врача
Лауритц распахнул дверь каюты... И его с головы до ног окатило водой. Он не успел не то, что приготовиться к такой неожиданности, а даже сообразить, что произошло. Поэтому так и застыл на несколько секунд с рукой на дверной ручке, тупо уставившись в пространство перед собой и отфыркиваясь, как мокрый еж. Машинально облизнувшись, Ларри почувствовал на губах солоновато-йодистый привкус морской воды, обычной воды из-за борта - довольно гуманный выбор. А, подняв глаза, он увидел болтающееся над притолокой пустое перевернутое ведро. Опять же - сама забота и внимание, посудину предусмотрительно закрепили веревкой так, чтобы она не упала судовому врачу на голову... Хотя, будь лекарь немного повыше ростом, он все равно рисковал бы получить по лбу.
Сразу решив в уме дилемму - вернуться ли в лазарет и быстренько переодеться, или все же сразу выйти "на люди" и воочию полюбоваться на авторов сей оригинальнейшей шутки, пока ее эффект не ослабел, молодой человек выбрал второй вариант. Для того чтобы попасть на верхнюю палубу, ему пришлось преодолеть всего несколько ступенек, а там уж, как и ожидалось, он был встречен дружным, но сдержанным хохотом, будто в конюшне каждая лошадь тихонько ржала в своем стойле, деловито уткнувшись мордой в торбу с овсом.
- Доброе утро, сэр доктор! - громко и радостно поздоровался юнга - мальчишка лет двенадцати-тринадцати с короткими всклокоченными волосами и щербатой улыбкой до ушей. Этот паренек сидел как раз неподалеку от лазарета, видимо, на страже, а в качестве оружия у этого почетного караульного были швабра и тряпка наперевес. Сразу понятно, кто тут и от каких обязанностей отлынивал...
- Добрейшее, - проговорил Ларри, почти что невозмутимо снимая треуголку, сливая из нее воду, как из затейливого чайника, и снова водружая головной убор на свою кудрявую макушку, - ах, юнга, мой юный друг... Луис, если я не ошибаюсь?
- Ну да, верно, Луис. Можно просто Луи, - спокойно и даже приветливо ответил парнишка, будто ничего необычного с лекарем не случилось.
- Луи... Мне кажется, или ты должен был сейчас где-то прибираться?
- Ага. На камбузе.
- Насколько я успел изучить расположение отсеков на флейте, камбуз никак не мог очутиться рядом с лазаретом.
- Так я это... Ждал, пока ведро освободится, - Луис не сдержался и прыснул со смеху.
- Ах, вот оно что... - Ларри же был на удивление серьезен и даже, если это выражение применимо к его доброй физиономии, на редкость мрачен, - как сразу я не догадался - и чему меня только в университете учили... А ты не думал, Луи, что с судовым врачом лучше не ссориться?
- В смысле?.. Сэр доктор, я, как бы, не хочу с вами ссориться.
- Это очень правильное решение, мой юный, умный, но не слишком сообразительный друг! - менторским тоном начал судовой врач, кладя юнге руку на плечо и направляясь с ним вдоль палубы, чтобы его маленькую, но очень поучительную историю услышали и некоторые особо веселящиеся матросы, - потому что кто же еще, как не единственный доктор на корабле, сможет спасти тебя в случае внезапной болезни?.. А Страшные Неизлечимые Болезни обычно чаще и внезапнее всего настигают именно дурно воспитанных мальчиков, примерно... Сколько тебе лет?
- Тринадцать.
- ...примерно тринадцати лет. Потому что они обычно редко моются, едят гадость всякую, а пьют - еще худшую, и не слишком внимательно слушают советы старших...
- Извините... - пролепетал паренек. Он сам только что осознал свою большую ошибку и проникся серьезностью ситуации, но исправлять что-либо было поздно. - Я же не со зла, чесслово, сэр! Мы просто всегда устраиваем какой-нибудь маленький розыгрыш для новичков... Ну это же просто обычная веселая шутка, и совсем не обидная... Вы ведь не обиделись?..
- Нет, что ты, ни капельки не обиделся. Я не мог не оценить твой тонкий и изысканный юмор.
- А я что - я ничего! Меня просто попросили... - мальчик опасливо покосился по сторонам, не собираясь тут же закладывать режиссера и сценариста этого спектакля, - мне вообще, если хотите знать, предлагали прокрасться тайком к вам в каюту и сапоги к полу приклеить. Но я наотрез отказался... - тут Луи сделал небольшую паузу, но доктор не успел его похвалить за какое-никакое благородство и моральные принципы, поскольку парнишка тут же продолжил, - ...потому что всегда боялся всех этих лекарских штучек...
Скандальное расследование происшествия можно было проводить еще долго, если бы этих двоих не почтила своим присутствием спустившаяся с капитанского мостика мадам Шивилла собственной персоной. Выглядела она такой свежей и бодрой, будто и не поднималась ни свет, ни заря, а отдых для нее был не необходимостью, а скорее формальностью, приятным, но вовсе необязательным дополнением рабочих будней... В глазах ее был лед, в волосах - огонь, а на лице написан скепсис.
- Доктор Траинен, - строго произнесла молодая женщина тоном учительницы, заставшей ученика за натиранием школьной доски воском, - Да вы, неужто, уже успели выпасть за борт?
- Никак нет, мадам капитан, - пробормотал врач, стушевавшись и продолжая аналогию с нашкодившим школяром.
- А что же тогда? Что-то случилось?
- Ничего не случилось, мадам капитан, все в полном порядке.
- Это вы называете "в порядке"? Вы мокрый.
- Я плакал.
- Плакали?.. - казалось, что эту невозмутимую морячку достаточно сложно чем-либо озадачить, но тут ее брови поднялись от удивления и приняли форму ровных дуг. - Отчего?
- От счастья, мадам. Для меня высокая честь и большая радость - служить на вашем замечательном судне.
- Ха! - это было единственное междометие, которым Шивилла удостоила всю эту комедию, прежде чем развернуться на сто восемьдесят градусов, взметнув своими длинными волосами, и снова удалиться на мостик.
Вестимо, капитанша была прекрасно осведомлена о привычках своей команды и бортовых традициях. Возможно, она даже пыталась предвидеть подобные шутки и как-то оградить от них лекаря своей твердой рукой. Уж на что он ей сразу показался слабохарактерным, и она очень сомневалась в его способности за себя постоять... Но раз уж у него хватает бодрости шутить, то пусть сам разбирается с возникающими проблемами. Шивилла Гайде больше пальцем не шевельнет для решения "мужских споров" до тех пор, пока те не превзойдут в развитии уровень начальной школы.
- Сэр доктор Траинен... Спасибо, что не выдали меня, - выдохнул юнга, глядя на врача с невесть-откуда взявшимся восхищением во взгляде.
- А? Что?.. - переспросил Лауритц, совершенно отключившийся от происходящего и засмотревшийся на то, как огненно-рыжие кудри Гайде пламенели в лучах утреннего солнца. Язык - твой худший враг. Вот всегда так бывает - собираешься просто сказать "Доброго утра!", а получается какой-то неожиданный бред... - Ах, да не за что. Мы ведь друзья. А друзья друг друга не предают, - к тому же, он и в страшном сне не мог представить себя жалующимся на то, что его обижает ребенок.
