Дмитрий Агалаков - Принцесса крови
— И как же мне добиться этой милости? — еще тише спросил герцог.
— Вы и впрямь хотите знать это? — глядя в глаза хозяину маленькой страны, проговорила девушка.
— Да! — обретая надежду, чуть громче воскликнул герцог.
— Вам стоит отказаться от любовной связи с дамой дю Мэй и вернуться к законной супруге, монсеньер, — объяснила Жанна.
Герцог опешил — он наделся на более скромный вариант.
— Вы… уверены?
— Абсолютно.
— Но это такая дорогая плата! — с горечью воскликнул герцог.
Жанна пожала плечами:
— Зато верная.
Карл Лотарингский скорбно вздохнул — он не готов был расстаться со своим сокровищем! А оно, это сокровище, как раз входило в залу, кутаясь в отороченное горностаевым мехом сюрко.
— Нам будет вас так не хватать, Дама Жанна! — еще издалека воскликнула Анизон дю Мэй. Тон ее бархатистого голоса был приторным. — Но как только вы расправитесь с англичанами, приезжайте! — Она уже подошла к ним. — Ради этого мы устроим новый турнир! — Молодая красавица взглянула на старого любовника. — Не так ли, монсеньер?
— Именно так, моя горлица! — воскликнул тот.
Жанна не могла сдержать улыбку, когда увидела, как расцвело при виде Анизон дю Мэй лицо старого герцога, каким мягким и поющим стал его голос. Воистину, Карл Второй Лотарингский был счастлив!
Утром 20 февраля Жанна и ее свита выехали из Нанси в направлении Вокулера.
Вечером они добрались до места. Жанна заночевала в доме семейства Руайе, а утром 21 в костюме Рене Анжуйского, в черных в обтяжку парчовых штанах и узком приталенном жакете с пышными рукавами, подпоясанном широким ремнем с кинжалом на правом бедре, и берете, заломленном на бок, предстала пред очами Робера де Бодрикура. Капитан Вокулера уже был наслышан о ее подвигах, которым ничуть не удивился. Он уже давно понял — от Дамы Жанны можно ожидать любых сюрпризов! Если что и привело его в замешательство, так это костюм и еще более стрижка Жанны, — она так походила на юношу!
— Вы готовы отправиться в путь? — спросил у нее капитан Вокулера в присутствии Бертрана де Пуланжи, Жана де Новелонпона и молодого человека, по виду щеголя. Это был Колле де Вьенн — королевский гонец. — Если да, то когда?
— Лучше сегодня, чем завтра, и лучше завтра, чем послезавтра, сир де Бодрикур, — просто ответила Жанна.
Поймав на себе восхищенный и полный любопытства взгляд Колле де Вьенна, она улыбнулась гонцу своего венценосного брата.
— Зовите меня просто Робер, — ответил капитан Вокулера.
Ее признали в Нанси, рассудил он, она показала себя не только чудачкой-принцессой, но и отважным воином, что разделалась с бургундским рыцарем, так не стоит ли им перейти на дружеское обращение?
— Тогда и вы зовите меня просто Жанной, — сказала девушка. — А я с удовольствием буду звать вас «добрый Робер». Ведь если бы не вы…
— На все Божья воля, Жанна.
— И то верно, — сказала она.
— Вот что еще, — он в которой раз оглядел ее ладную фигуру. — Вы думаете ехать в женском платье?
— С большей охотой я бы отправилась в мужском костюме, который мне подарил герцог Рене. И в латах, ведь мы будем двигаться по землям Филиппа Бургундского, не так ли?
— Именно так, — кивнул Робер де Бодрикур. — Но я надеюсь, что все обойдется. Мы с моей супругой будем молиться за вас, Жанна…
Лицо девушки расцвело улыбкой.
— Столько людей обещали молиться за меня, что теперь я уверена наверняка — мы минуем все опасности!
Робер де Бодрикур тоже улыбнулся — уверенность девушки успокаивала его сердце. Он взглянул на Жана де Новелонпона:
— Дорога будет долгой, мой друг, разыщи сменную одежду для… Жанны. Прачек у вас не будет! — улыбнувшись девушке, со знанием дела добавил капитан Вокулера.
Рыцарь поклонился:
— Я найду для Дамы Жанны сменную одежду и обувь. Если что, возьму у моих людей.
— Именно так, — кивнул Робер де Бодрикур. — Этот день даю вам на сборы. — Он хлопнул по подлокотникам своего капитанского кресла. — Завтра утром — в дорогу!
Засыпая в доме супругов Руайе, Жанна даже не догадывалась, что находится в эпицентре настоящего смерча — из писем, касающихся ее персоны, переживаний многих влиятельных особ Европы, возлагающих на девушку с окраин королевства большие надежды, из яростных споров, недоверия, козней, огромной любви простого народа, особенно орлеанцев, которым уже сообщили о грядущей Деве. И конечно, ничего не знала Жанна о нарождающейся ненависти к ней со стороны ближайшего окружения Карла Валуа в лице Ла Тремуя и де Шартра, находящихся в эти дни на пике своего фавора. Как не знала и о надежном щите в лице королевы четырех королевств — Иоланде Арагонской.
Она жила только одним — встречей с «милым ее сердцу дофином Карлом».
Было еще темно, когда в дом супругов Руайе постучали. Это пришел Дьёлуар. Жюльен находился при Жанне. Пора было вставать. Жанна умылась, оделась в мужское платье, позавтракала.
Когда Дьёлуар и Жюльен разложили перед девушкой доспехи, в дверь вновь постучались — очень осторожно. Оруженосцы переглянулись. Прислуга Руайе открыла дверь — на пороге стоял заспанный Жан Фурнье, кюре Вокулера.
— За мной только что посылали, — сказал он хозяину дома. — Сир де Бодрикур попросил меня благословить Даму Жанну.
Кюре пропустили. Он вошел в комнату Жанны и обмер. Девушка изменилась — вся. Кюре даже перекрестился. Вместо длинных девичьих волос была короткая мужская стрижка. Вместо платья — черный мужской костюм. Он так откровенно обтягивал ее бедра! У девушки и глаза горели ярче! Точно зажег их кто-то неведомым огнем…
— Это ты, дочь моя? — спросил он, пораженный таким преображением.
— Я, святой отец, — просто ответила Жанна.
Для нее-то новый наряд был долгожданным, в самую пору.
— Но на тебе… мужское платье? И твои волосы…
— Я еду воевать с англичанами, святой отец. Короткая стрижка, чтобы волосы не мешали под шлемом, — она по-доброму усмехнулась, — и потом, не в платье же до пят сидеть мне на боевом коне!
Кюре с еще большей опаской посмотрел на разложенные латы.
— А не одержима ли ты бесом, дочь моя?
Жанна рассмеялась. Загоготали за спиной кюре и мужские голоса. Священник отпрянул, обернулся и вновь перекрестился. Там зубоскалили Дьёлуар и особенно Жюльен.
Жан Фурнье торопливо прочитал над Жанной молитву, которую девушка раньше не слышала.
— Что это, святой отец?
Но кюре опустил очи долу. Жанна нахмурилась.
— Не хотите, не говорите…
— Это формула заклинания злых духов, дочь моя. Если бы ты была ими одержима, то сейчас бы тебя затрясло, как трясет осиновый лист на холодном ветру, ты упала бы на пол и просила Бога освободить тебя от демонов.
