Георг Эберс - Арахнея
Эллинизм распространялся по всему Ближнему Востоку, активно воздействуя на малоазийскую, сирийскую, египетскую, еврейскую, вавилонскую и иранскую культуры, и сам конечно же подвергался интенсивному воздействию этих древнейших культур. Причем в культуре господствующих классов доминировало влияние эллинства на Восток, а в культуре низших классов — Востока на эллинство.
Эпоха эллинизма предоставила в распоряжение греков несметные богатства персидских царей, усовершенствовала сельскохозяйственную и строительную технику, многократно расширила сеть торговых связей. Материальный уровень жизни резко повысился. В новых великих державах грекам жилось сытней, комфортней, чем в скудной простоте классического полиса. Однако за материальное благополучие пришлось заплатить неведомым жителям полиса душевными тревогами: ведь в новых державах человек был уже не гражданином, а подданным, и его политическая жизнь определялась уже не его собственной волей, а зачастую прихотью новоявленных владык, правящих на манер восточных деспотов.
Все это, несомненно, нашло отражение и в развитии эллинистической культуры, особенно в изобразительном искусстве, которое теперь стало всемерно поощряться и поддерживаться правящей элитой, обеспечивая зодчим, художникам и ваятелям крупные заказы. Заказчики — цари, вельможи, богатые промышленники и купцы — желали украшать свои чертоги, парки, гробницы художественными произведениями, как можно более похожими на те, что почитались совершенством во времена Александра Македонского, когда творили такие гении поздней греческой классики, как гениальные скульпторы Лисипп и Пракситель или выдающийся мастер монументальной живописи Апеллес. По мнению авторитетных искусствоведов, искусство эллинизма являлось лишь отблеском искусства классической эпохи. В большинстве своем художники эллинизма не искали нового, предпочитая идти проторенными путями. Проще было, скажем, в угоду традициям, изваять статую, которая смотрелась бы не хуже творения кого-либо из прославленных, нежели в муках творчества искать свое оригинальное решение. Этот путь неизбежно приводил к прямому заимствованию ранее найденной формы, то есть к академизму, или к эклектизму, то есть сочетанию отдельных черт и находок творчества различных мастеров, что, благодаря высокому качеству образцов, порой позволяло создать произведение эффектное, даже внушительное, однако лишенное единства, внутренней цельности. Такое творчество не способствовало выработке собственного полноценного художественного языка, созданию собственного стиля. Тем не менее эллинизм подарил человечеству такие шедевры, как прославленная «Венера Милосская», в царственно-величествнном образе которой прославлена пленительная женственность дочерей Эллады, или поражающий строгой гармонией форм скульптурный портрет прекрасной и мудрой Арсинои II[43], чей образ навеян древнейшими традициями памятников заупокойного культа фараонов.
Основоположником державы птолемеидов стал талантливый и широко образованный военачальник Птолемей (ок. 367/366-283), уроженец Пеллы, первый помощник и, по преданию, сводный брат Александра Македонского, составивший описание его жизни и походов. С 323 года Птолемей — сатрап Египта, а с 305 — царь Птолемей I Сотер[44]. Он сразу утвердил свою власть путем гуманных и строго продуманных мероприятий, вскоре превратив Египет в строго организованное и централизованное государство. Искушенный в вопросах управления Птолемей I неустанно подчеркивал свое уважение к древней культуре, нравам и жизненному укладу коренного населения страны. Он и его преемники заимствовали многие египетские обычаи, в том числе и обычай фараонов жениться на своих родных сестрах. Птолемеи воздвигали храмы египетским божествам и сами причисляли себя к сонму этих божеств. Как царь Сотер показал себя мудрым правителем и дальновидным политиком: он никогда не ввязывался в международные конфликты, если они не задевали интересов Египта. Благодаря его блестящим организаторским способностям страна одной из первых оправилась после изнурительной борьбы диадохов за передел державы Александра Македонского.
Столицей эллинистического Египта стала Александрия. Основанная в 332-331 годах, она уже к конце III столетия сделалась величайшим культурным центром Средиземноморья, средоточием всей культуры эллинизма, «новыми Афинами». Этот огромный по тем временам город с полумиллионным населением строился и развивался по заранее разработанному плану. Широкие имевшие твердое покрытие улицы пересекались строго под прямыми углами и располагались согласно гигиеническим соображениям с учетом влияния прохладных ветров. На связанном с материком дамбой длиною в семь стадиев[45] острове Фарос высился построенный архитектором Состратом в 299-279 годах стодесятиметровый маяк. Его вершина представляла собой облицованную мрамором башню, восемь граней которой располагались по направлениям главных ветров; этот восьмигранник со статуями-флюгерами венчал купол с бронзовым изваянием владыки морей Посейдона на вершине и системой зеркал внутри, которая усиливала свет огня, зажженного в куполе, так что его видели на расстоянии более шестидесяти километров. Александрийский маяк считался одним из «семи чудес света». Несомненно, что только исключительные успехи в развитии точных знаний позволили возвести сооружение, грандиозное даже по меркам XX века. Ведь Александрия, где преподавал Евклид, являлась колыбелью названной его именем геометрии.
Птолемеи покровительствовали не одному изобразительному искусству, не в меньшей, а несравненно в большей мере способствовали они развитию литературы и книжной культуры. Птолемей I задался целью поистине грандиозной: собрать все существующие книги на греческом языке. С присущей ему энергией, неограниченный в средствах он, еще будучи сатрапом, принялся осуществлять свой замысел. Александрийская библиотека стала самой большой: предположительно к началу II века число единиц хранения в ней приближалось к пятистам тысячам. При библиотеке существовали лекционные залы, обсерватории, лаборатории, хранилища коллекций. Весь этот комплекс научных заведений объединялся в единый Мусейон[46].
В Мусейоне работали лучшие ученые, съезжавшиеся в Александрию со всего эллинистического мира и получавшие здесь жалование от царя. Инициатором основания этого прообраза нынешних академий наук был Деметрий Фалерский (345-283), афинский философ, талантливый оратор и политический деятель. Сторонник Македонского царства и противник демократов, изгнанный из Афин в 307 году, он приобрел доверие Птолемея I и стал его советником. Деметрий воспользовался богатствами птолемеев, чтобы осуществить идеал ученого коллектива, с единых позиций изучающего природу и общество. Новая организация научной работы, ознакомление с достижениями старых восточных наук, в первую очередь вавилонской астрономии, дают мощный толчок развитию эллинистической науки. Аристарх Самосский (320-250) выдвигает гипотезу о гелиоцентрическом строении мира, близкую к той, которую 18 столетий спустя обосновал Коперник; Евклид в своих знаменитых «Элементах» (в 13 книгах) подводит итоги геометрии, выпускает труды по оптике и теории музыки; Архимед (287-212) закладывает основы исчисления бесконечно больших и бесконечно малых величин, обосновывает закон рычага и открывает основной закон гидростатики; Эратосфен (282-202) превращает географию из науки описательной в науку математическую. Заведуя Александрийской библиотекой, он также создает труды в области филологии, грамматики, истории, литературы, астрономии. Список преподавателей и выпускников Мусейона насчитывает десятки прославленных представителей точных, естественных и гуманитарных наук.
