Михаэль Пайнкофер - Тень Тота
— С удовольствием, — тут же отозвалась Сара. — Камаль сказал Лейдону, что доступ в комнату тайн открыт только в течение одного месяца в году. В любое же другое время будет приведен в действие механизм саморазрушения. А я добавила, что это месяц Тота, первый месяц года.
— Это мне понятно, — сказал Фокс. — Но в чем же уловка?
— А никакой уловки и не было, — покачала головой Сара.
— Ничего не понимаю. Но как же?.. Ведь комната тайн была уничтожена?
— Верно. Так Лейдон поплатился за свои весьма поверхностные знания египтологии. Если бы он занимался ею серьезнее и не стремился лишь использовать в своих интересах тайны истории, то понял бы, что речь идет о египетском календаре.
— Ах вот как! А это не январь!
— При чем тут январь, — пожала плечами Сара. — За основу календаря древние египтяне взяли состояние Нила, и по традиции год начинался у них с разлива реки.
— Понятно. А это…
— …середина лета, — закончила Сара.
Фокс ошарашено осмотрел присутствующих, а затем все пятеро рассмеялись, радуясь, что опасное приключение закончилось. Вместе со своими головорезами Мортимер Лейдон разработал дьявольский план, в нем, как в шахматной игре, каждый ход противника был просчитан на шаг вперед. Но все погубила мелочь…
— Так что будет с Лейдоном? — спросил Камаль.
— Его переправят в Англию, где он предстанет перед судом, — ответил сэр Джеффри.
— И что ему грозит? — не отступал туарег, имевший свои счеты с британским правосудием.
— Будет процесс, скорее всего его приговорят к пожизненному заключению, а может, и к смертной казни. Хотя поскольку он, очевидно, потерял рассудок, я считаю более вероятным, что доктора поместят в Бетлемскую королевскую больницу. Правда об убийствах в Уайтчепеле и происках заговорщиков не будет предана огласке, и дело постараются замять как можно скорее. Но могу вас уверить, Мортимер Лейдон больше не окажется на свободе.
— А действительно ли он стоял во главе заговора? — задумчиво спросила Сара. — Ведь дядя всегда говорил о заговорщиках во множественном числе…
— Так делают все одержимые манией величия, — напомнил Мильтон Фокс, — от Цезаря до Наполеона. Тем не менее из Каира я телеграфирую в Лондон, чтобы провели обыски в помещениях «Египетской лиги» и подвергли превентивному аресту всех ее членов. И разумеется, мы как следует допросим Лейдона.
— Конечно, поступайте как знаете, — отозвалась Сара, — но, боюсь, он вам ничего не скажет. Судя по всему, «Египетская лига» была прикрытием куда более крупной и очень опасной организации, члены которой стремятся к мировому господству.
— Безумцы, — презрительно прокомментировал Хейдн, — да и только.
— Несомненно, капитан, — согласилась с ним Сара. — Но, как показала эта история, весьма опасные безумцы. Нужно быть начеку.
— Пусть другие ломают теперь голову, леди Кинкейд, — сказал сэр Джеффри. — Вы внесли свой вклад в дело спасения отечества, и немалый. То, что вы сделали для королевы и империи, трудно переоценить. Я не сомневаюсь, что признание будет адекватным. Отныне заботу о безопасности государства можно спокойно препоручить Скотланд-Ярду и нашей славной армии, я убежден в этом.
— Может, вы и правы, сэр Джеффри, — кивнула Сара. — Кстати, вы напомнили мне о том, что я до сих пор не поблагодарила за неожиданную помощь капитана Хейдна.
— Я лишь выполнял свой долг, — скромно заметил офицер. Вынужденный сменить свой мундир на арабский куфтан и бурнус, он стал похож на бедуина. — Однако без поддержки туарегов мы бы не справились.
— Верно, — подтвердил Мильтон Фокс. — Когда в ущелье нас вдруг окружили закутанные по самые глаза всадники, я решил, что все кончено. Представьте себе нашу радость, когда мы поняли, что это не бандиты Лейдона, а туареги Камаля.
— Это был патруль, высланный мной за несколько дней до того, — объяснил Камаль. — Они шли по следу из разрушенного лагеря в пустыню и наткнулись на банду Лейдона, которой тот поручил убить выживших в лагере. Завязалось сражение, и, победив, мои воины отправились на поиски каравана. Так они вас и нашли.
— Все точно, — кивнул Хейдн. — Потом мы разделились. Несколько ваших воинов пошли с беженцами к ближайшему оазису, а остальные отправились с нами на выручку леди Кинкейд. Должен признать, я редко встречал подобное мужество и решительность в бою.
— Шукран, капитан, — улыбнулся Камаль. — Эта похвала в ваших устах многого стоит. Может, после всех сражений, принесших общую победу, покончим с нашей враждой?
Хейдн чуть помедлил, затем взял руку, протянутую ему Камалем, и сердечно пожал ее.
— Смотрите-ка, бойцовые петухи примирились, — обрадовалась Сара. — Это вселяет надежду, капитан.
— Я тоже так считаю, — улыбнулся Хейдн. — По-моему, я немалому научился в экспедиции.
— Как и все мы, — заметила Сара. — Только одно мне неясно, капитан. Как вы нас нашли? Ведь вы не могли знать, где находится Тень Тота…
— Еще как мог, — несколько смущенно отозвался Хейдн. — Я смотрел ваши заметки.
— Вы… что?! — Сара была вне себя от изумления.
— Мне было приказано охранять экспедицию и сделать все, чтобы вы достигли поставленной цели и выполнили свою миссию. Так что я лишь выполнял свои обязанности.
— Что это значит? — задохнулась от возмущения Сара. — Вы действовали, как мелкий воришка.
— Я просто уделил вашим заметкам должное внимание, — поправил ее офицер. — И если бы я этого не сделал, вы бы сейчас со мной не препирались…
Это было бесспорно, и Сара махнула рукой. На ее загорелом лице даже появилась легкая улыбка, на которую Хейдн, сэр Джеффри и Мильтон Фокс вопреки подобающей джентльменам сдержанности ответили громким смехом.
— А теперь прошу меня простить, — отсмеявшись, сказал капитан Хейдн, — мне нужно еще кое-что подготовить к отъезду.
— Почему бы вам не остаться еще на пару дней? — спросил Камаль. — Палатки туарегов для вас открыты.
— Это очень любезно с вашей стороны, но мне приказано вернуться немедленно после выполнения миссии и представить доклад командованию.
— Как и мне, — отметил Мильтон Фокс, и, простившись с Камалем, вышел вслед за Хейдном из палатки.
— А вы, сэр Джеффри? — спросил Камаль королевского советника, практически оправившегося после ранения благодаря прекрасному уходу, оказанному ему в селении туарегов.
— Несмотря на то, что было очень приятно провести несколько дней в столь гостеприимной обстановке, уважаемый Камаль, я все-таки скучаю по лондонскому холоду и туману, — усмехнулся сэр Джеффри. — И уже предвкушаю, как буду сидеть у камина и рассказывать внукам о приключениях в далеких краях.
