Дарья Плещеева - Операция «Аврора»
На Шестой линии к полудню вновь стало шумно и оживленно. Сначала вернулся из «Северной звезды» Петя Лапиков и привез для проявления фотопластинки. Тепляков немедленно вызвал его к себе.
— Докладывайте, корнет!
— Все получилось, как нельзя, лучше, — радостно затараторил Петя. — Якимка оказался весьма толковым пареньком, провел нас через кухню прямо к номерам. Вот, говорит, в шестом они сидят, уже мороженое с кофием заканчивают. Ну, господин Харитонов заглянул в щелку и кивает, мол, он самый, господин Некрасов то есть. А вот даму не признал. Омельченко с фотокамерой был, спрашивает у Якимки, нет ли возможности незаметно пару снимков сделать? Тот руками разводит, дескать, никак. Только если на выходе, когда господа из кабинета в зал выйдут. Ну, Омельченко тут же облюбовал столик за колонной, камеру пристроил на нем и вазой с цветами прикрылся. А нас с господином Харитоновым Яким усадил с другой стороны — чай пить. Только мы по разу пригубили, эта пара из номера выходит. Омельченко успел вот дважды их щелкнуть. Потом господин Харитонов приказал мне взять камеру и мчаться сюда, а сам пошел за господином Некрасовым с дамой…
— Они отправились дальше вдвоем? — перебил Тепляков.
— Да, господин штабс-капитан, потому что господин Некрасов с дамой сели в пролетку, а наши — в другую. И все укатили куда-то в сторону Малой Невки.
— Хорошо, корнет. Благодарю за службу! Отнесите фотопластинки в лабораторию и скажите, что срочно!
Лапиков убежал, но тут снизу, из дежурной части, позвонил Перетыкин и доложил, что прибыли двое и предъявили удостоверения комиссаров Министерства финансов. Требуют генерала Сабурова, но его высокопревосходительство сам уехал в министерство.
— Ладно, — перебил Тепляков, — проводите господ комиссаров ко мне, я разберусь.
Спустя пару минут в кабинет вошли в сопровождении конвойного унтер-офицера два господина средних лет в партикулярном. Их надменные лица и бегающие глаза сразу не понравились штабс-капитану.
— Предъявите свои полномочия, господа, — сухо попросил он.
— А вы кто? — вызывающе поинтересовался один, с толстым портфелем крокодиловой кожи в руках.
— Старший дежурный офицер по штаб-квартире Службы охраны высшей администрации штабс-капитан Тепляков.
— Нам нужен генерал-майор Сабуров! — напористо заявил второй, воровато оглядываясь. — Или его заместитель.
— Его высокопревосходительство отсутствует по государственной надобности. Равно как и начальники всех управлений. — Тепляков начал терять терпение. — Вторично прошу вас предъявить свои документы. В противном случае буду вынужден…
— Да не напрягайтесь вы так, штабс-капитан, — скривился первый и протянул сложенные пополам бумаги.
Тепляков внимательно изучил их, но не заметил подвоха. Вроде бы все печати на месте, бумага гербовая — Министерства финансов, предписание о проведении финансовой квартальной проверки текущих расходов Службы… «Комиссары Стаханович и Витийский уполномочиваются…»
«Ерунда какая-то! — пришла здравая мысль. — Пускай-ка посидят до возвращения Андрея Николаевича под присмотром того же Гринько. Он человек бдительный и опытный…»
— Минуточку, господа, — Тепляков заставил себя вежливо улыбнуться и снял трубку внутренней связи. — Степан Михайлович, зайди ко мне, пожалуйста!..
Гринько явился незамедлительно.
— Штабс-капитан Гринько проводит вас в комнату для посетителей, — добавил Тепляков. — Вам придется подождать, пока не вернется кто-нибудь из начальников управлений.
— Но мы не можем ждать! — возмутился второй комиссар.
— А мы не можем предоставить вам документы для работы. Степан Михайлович, проводи гостей.
Гринько надвинулся на парочку, как медведь на ярмарке, оттесняя к двери и приговаривая:
— Идемте, господа, я вас чайком побалую, с баранками…
Все трое скрылись за дверью, и Тепляков облегченно выдохнул. Решил все же телефонировать на Обводной, поинтересоваться у Голицына, что же делать с визитерами, если подполковник задержится дольше, чем планировал? Но едва связался с барышней на станции, как в кабинет стремительно вошел Голицын, раскрасневшийся от возбуждения и с внушительной папкой для бумаг под мышкой.
— Ну, Антон, завертелось дело! Рейли заговорил!..
— Здорово, Андрей Николаевич! — расцвел Тепляков, но тут же посерьезнел. — А у нас проблема.
— В чем дело?
— Явились двое, предъявили удостоверения комиссаров Министерства финансов и предписание о проверке текущих расходов за первый квартал…
— И где они сейчас?
— Гринько их к себе повел…
Тепляков не договорил. В коридоре вдруг грохнули подряд несколько выстрелов, что-то тяжело упало, послышался топот, крики, звон стекла. «Совята» дружно бросились вон из кабинета, выхватывая оружие.
Первое, что они увидели, был привалившийся к противоположной стене Гринько. Штабс-капитан, кривясь от боли, зажимал рукой окровавленный бок. Голицын наклонился к нему.
— Жив, Степан Михайлович?
— Жив… Вот гад, через карман стрельнул!..
— Куда они побежали?
— К черному ходу… Знают, как смыться, сволочи!..
— Антон, за ними! — Голицын потемнел лицом. — Живьем брать! — Сам кинулся обратно в кабинет, сорвал трубку телефона. — Алло, барышня?.. Мариинскую больницу, приемный покой, срочно! Здесь тяжелораненый!..
Но ответа он уже не услышал. За спиной, в коридоре, рвануло так, что Андрей мгновенно оглох. В следующую секунду дверь вместе с косяком влетела в кабинет и обрушилась на Голицына, погребая под собой в туче пыли, обломков мебели и кусков штукатурки. Андрей потерял сознание и не увидел, как спинка стула высадила окно на улицу и ссыпалась вместе с осколками на тротуар перед парадным входом в особняк.
Глава 16
Стыд перед Нарсежаком затмил все иные чувства.
Давыдов сидел, опустив голову, напротив сидел Федор. Опытный Сенсей, похоже, и не таких жизненных выкрутасов насмотрелся, потому молчал, ожидая давыдовских излияний.
— Я во всем виноват, — сказал наконец Денис. — И я не представляю, как исправлять ситуацию.
— Исправлять нечего. Все прошло по плану, — спокойно ответил Нарсежак.
— Чудом прошло по плану! Чудом! — выкрикнул Давыдов. — А я должен подать в отставку и потребовать расследования своего проступка, если у меня сохранились хоть остатки офицерской чести!
— Хорошо, — согласился Нарсежак. — Давайте начнем прямо сейчас. Вы готовы, Денис Николаевич? Вопросы будут прямые.
