Анатолий Вахов - Трагедия капитана Лигова
— Поздновато, пожалуй, — осторожно возразил Ясинский. — Морозы вот-вот нагрянут.
— А мы их обгоним рублем, — засмеялся Лигов. Ясинскому ничего не оставалось делать, как взяться за дело.
Участок был выбран на следующий день у подножия Орлиной сопки, откуда открывался широкий вид на бухту. За Чуркиным мысом голубела полоска залива Петра Великого. Мария с Лиговым и Ясинский с женой и дочерью, сопровождаемые Клементьевым, присутствовали при рубке первых деревьев на участке, расчищаемом под дом. Падали под ударами топоров крепкие дубы и ильмы, рассыпая вокруг золотистые листья…
…Однажды Лигов пришел к шхунам. Полувытащенные на берег, они стояли, слегка припорошенные снегом. Вокруг лежали, желтея свежей древесиной, балки и доски, точно золотистый песок, усыпали снег опилки. Со шхун доносился шум работы.
— Олег Николаевич, Олег Николаевич! — раздался сверху голос Белова.
Он стоял на палубе «Марии» в расстегнутом полушубке и сбитой на затылок фуражке. Зима стояла теплая, тихая. Лицо капитана «Аляски», темное от загара и ветров, было оживленно. Белов отпустил усы, и это придавало ему больше добродушия.
— Хорошо ремонт идет! — говорил Белов поднявшемуся на палубу Лигову. — Добротные шхуны наши!
— Скоро придется с ними расстаться, — невесело сказал Лигов.
— Почему? Что случилось? — Белов остановился, почти с испугом смотря на Лигова. Шхуна — это единственное, что было у Белова в жизни. И он ею очень дорожил.
Накануне, просматривая иностранные газеты, Лигов с горечью узнал, что иностранные китобойные компании переоборудуют свои суда. Паруса уже уходят в прошлое. Их заменяют паровые машины, что делает охотничьи суда более поворотливыми, быстроходными, удобными в добыче китов.
И это была не единственная новинка в китобойном деле. На судах устанавливались компрессоры для накачивания воздухом туш убитых китов, которые могли после этого держаться на воде, как поплавки, не тонуть. Изменились и гарпуны. Их лопасти теперь были подвижные, на осях, а на конец гарпуна навинчивалась граната. При преследовании кита лопасти гарпуна привязывались к стержню. Когда гарпун попадал в тело животного и граната там разрывалась, раня или убивая кита, лопасти расходились, и добыча уже не могла сорваться с гарпуна.
Белов с унылым видом слушал Лигова. Когда тот умолк, капитан «Аляски» растерянно спросил:
— Что же нам теперь делать?
— Главное, не унывать, — подбодрил друга Лигов и потрепал его по плечу. — Год будем охотиться по-старому, а затем заведем и паровые машины, и компрессоры.
— А шхуны? — спросил Белов.
— Для них дело найдется, — успокоил капитана Лигов. — Со шхунами не расстанемся. Они хорошо нам служат.
Возвращаясь домой, Лигов думал о том, что хотя промысел и развивается и дает хорошую прибыль, все же он по-прежнему один, один во всей России. И в этом, конечно, тоже сказывается отношение и внимание к китобойному промыслу, в стране. Если бы китобоев русских было больше! Как заинтересовать людей, привлечь к этому доходному делу?..
Решение было найдено совершенно неожиданно. Лигов решил принять участие в Нижегородской ярмарке.
— Владислав Станиславович, это очень удобный повод, — убеждал он Ясинского. — На ярмарке в Нижнем Новгороде мы откроем павильон китоловства. В нем будут бочонки с жиром, спермацетом, китовый ус и всякие изделия из него. Их надо будет закупить в Японии. Там же поместим небольшой скелет кита, хотя бы кашалота, а рядом — всякие поделки из китового уса, из кости…
Лигов с увлечением развивал свою мысль. Ясинский слушал, кивал, соглашаясь с капитаном, но сам думал о том, как отнесется к затее Лигова Дайльтон. Ведь президент компании через Джилларда высказывал мысль о том, чтобы в России как можно меньше говорили о китоловстве, и доказывал, что сами русские не смогут его наладить. И вдруг этот павильон! Его необычайные экспонаты, наверное, привлекут к себе большое внимание. Дайльтон будет недоволен Ясинским.
— Кто же займется этим? — спросил Ясинский. — Я, к сожалению, не смогу. У меня здесь много предприятий и оставить их на длительный срок опасаюсь.
— А я, откровенно говоря, очень на вас рассчитывал, — разочарованно проговорил Лигов и забарабанил по ручке кресла.
— С великой бы радостью, но…
— Хорошо, — Лигов тряхнул головой. — Не смею вас утруждать. Алексей Иванович Северов этим займется. Да ему и в России надобно побывать. Давненько мы там не были.
— Вот и хорошо, прекрасно, — потер руки Ясинский. — Алексей Иванович все преотличнейше сделает. А я здесь помогу во всем.
Тут же Ясинский сказал себе, что надо немедленно написать письмо Джилларду о новой затее Лигова. Он это сделает, обезопасит себя, а они пусть поступают так, как найдут необходимым.
Наступила весна. В апреле бухта Золотой Рог очистилась ото льда, но идти на север, в Шантарское море, было рано. В Шантарском море в это время года еще много льда.
В эти дни у Федора Тернова окончательно созрело решение уйти от капитана Лигова, завести свое дело. Затаив на Олега Николаевича злобу и обиду, штурман всю зиму прожил молча, уединенно, присматривался к торговле, к мелким и крупным дельцам, что были в новом русском порту. Стать одним из них — вот было единственное желание Тернова. Но как, с чего начать, чтобы не попасть впросак, не ошибиться, не стать жертвой конкурентов? Эти мысли целиком захватили Тернова. У него было достаточно времени, чтобы все взвесить, не сделать неверного шага, не допустить оплошности.
Федор Тернов увидел и точно, через одного из служащих конторы Ясинского, склонного к крепким напиткам, узнал, что большими делами ворочает в новом порту Ясинский. В его руках большая часть торговли, много судов. Вот с кем вести дела! Одно молодое деревцо в голой степи гибнет от ветра, но если оно начнет расти под прикрытием крепкого дерева, никакие ветры ему не страшны.
Так Тернов решил перейти на службу к Владиславу Станиславовичу. Его не смущало, что Ясинский в отличнейших отношениях с Лиговым. Через того же пьянчужку-служащего Тернов узнал, что Ясинский перепродает китовую продукцию Лигова американцам. Это был главный козырь в ставке Тернова. Вот почему он без особого волнения и смущения явился в контору к Ясинскому и по-деловому начал разговор:
— Я хочу служить у вас, Владислав Станиславович!
— Помилуйте! — воскликнул Ясинский, который не был знаком с Терновым, но знал, что он служит у Лигова. — Вы же штурман у господина Лигова.
— Намереваюсь уйти, очень малодоходная служба.
— Нет, я не могу вас принять, — покачал головой Ясинский. — Олег Николаевич как сие воспримет?
