Анатолий Голубев - Живущие дважды
Обзор книги Анатолий Голубев - Живущие дважды
Анатолий Голубев
Живущие дважды
ИМПЕРИЯ КОЛЁС
(Вместо вступления)
За последние два десятилетия профессиональный велосипедный спорт за рубежом превратился в своеобразный гибрид спорта и бизнеса. Возникла могучая и сложная империя колёс. Это противоречивый, особый мир не только в смысле характера деятельности, но и мир, выработавший свои философско-этические законы, создавший свой жизненный уклад.
Золотой век велосипедного спорта начался с приходом двадцатого столетия. Тогда велосипедист был королём дорог. Дорог не сегодняшних, забитых миллионами рычащих, чадящих, давящих автомобилей. А дорог пустынных, долгих и медленных. То было время, когда ни для кого ныне не удивительный велосипед казался явлением сверхъестественным.
Логика исторического развития должна была бы подсказать, что золотой век велосипеда, учитывая техническую революцию наших дней и общий подъём спортивной культуры, должен продолжаться. Но империя колёс, как, впрочем, и римская империя времён своего выдающегося расцвета, уже несёт в себе зачатки неминуемой гибели.
По данным бельгийской газеты «Спор», на 1969 год в мире велосипедным спортом занималось около 2500000 человек. Это люди, которые связали свою судьбу с велосипедом не случайно. За этой цифрой стоят лишь те, кто оформил свои отношения с ним по всем правилам современной организационной казуистики. Сюда относятся и элита профессионалов, и элита любителей, входящих в число членов национальных велосипедных федераций.
Два с половиной миллиона — много это или мало? Если сравнивать с такими видами спорта, как волейбол и баскетбол, которыми увлекается около 65 миллионов человек, то даже в таком случае количество велосипедистов покажется вполне внушительным. Ведь велоспорт требует куда более сложной технической оснащённости, чем волейбол! К тому же никто не учитывает и не знает числа истинных почитателей велосипеда, которые ещё не вступили в орден рыцарей шоссейных дорог, но которые готовы в любую минуту это сделать и постоянно делают…
Самая равнодушная к велоспорту страна — Соединённые Штаты Америки — также начала испытывать острую жажду велосипедных приключений! Был зафиксирован невероятный для Америки факт. В Нью-Йорке только один спортивный магазин вдруг продал в день двести велосипедов. И немедленно заказал ещё двести. Затем за три дня, — как признался владелец магазина, он так и не смог понять, что же произошло, — было продано ещё пятьсот веломашин. А ведь до последнего времени считалось, что велосипед на американском машинизированном континенте — анахронизм. Только сумасшедшие или очень большие оригиналы изредка появлялись на аллеях Центрального парка в велосипедном седле. Но сегодня велосипед начинает завоёвывать и Америку. В 1965 году в США было продано около шести миллионов велосипедов. Если в начале года 90 процентов из них было подростковых, то к концу года уже 30 процентов проданных машин относилось к взрослым моделям.
Такова внешняя благополучность империи колёс, распространяющей свою власть на новый, необжитой район, подчиняющей себе всё более широкое число подданных.
На протяжении последних десятилетий любая возможность эксплуатировать велосипед в целях рекламы использовалась и используется немедленно. Стоило только фанатику немцу Георгу Матерну, отправившемуся вокруг земного шара на велосипеде, оказаться без гроша в кармане, как нашлась «высокая» покровительница в лице всемирно известной фирмы «Кока-кола», которая незамедлительно обеспечила Матерна всем необходимым, между прочим облачив его в наряд со своей фабричной маркой и прикрепив слово «Кока» ко всем частям велосипеда, которые только позволяли это сделать.
Но это весьма примитивная, так сказать, схематичная форма взаимоотношений «велосипед — бизнес». В наши дни они трансформировались в весьма сложное переплетение интересов людей самых разных профессий. В первую очередь, конечно, спортсменов-профессионалов, промышленников и целой системы администраторов от спорта.
С появлением на дорогах первых велосипедов была самым широким образом использована их высокая притягательная сила в глазах общественного мнения. Сначала для пропаганды самого велосипеда. А когда он стал популярным средством транспорта, как это произошло в Дании, Голландии, Франции, Италии, Бельгии, — и для других целей, целей рекламных. Транспортную функцию на себя очень быстро взял автомобиль. Казалось, он должен был вытеснить велосипед не только с магистральных дорог, но из быта вообще. Но этого не произошло. Велосипед остался спортивным снарядом, который и сейчас приносит немало радости любителям скорости и свежего воздуха.
Скептик начала нашего столетия был бы весьма удивлён, окажись он на дорожках парижского «Парк де Пренс», когда там финиширует самая популярная в мире велогонка «Тур де Франс», заставляющая почти всю Европу в течение месяца жить её интересами. Правда, этот скептик увидел бы и другое — велосипед стал каторжной работой для тех, кто попал в сферу колёсного бизнеса, над кем простёр свою всеподавляющую длань золотой телец. Деньги, потоком хлынувшие в велоспорт-бизнес, не только оснастили его первоклассной техникой, но и превратили гонки в один из самых популярных зрелищных аттракционов современности, а гонщиков — в новых гладиаторов, гладиаторов шоссейных дорог.
Конечно, скорость велосипедных состязаний не может идти ни в какое сравнение со скоростью мото- и автосостязаний, но в последних зритель видит усилия и роль самого человека слишком опосредствованно, через машину. В автогонках и степень риска выше, чем в велоспорте, но зато велоспорт даёт возможность наблюдать в работе само человеческое тело. Ибо двенадцатикилограммовая машина практически смотрится придатком к работающему атлетически развитому телу, а не тело — придатком к машине, как на авто- и мотодромах.
Интересен и жесток мир профессионального велоспорта. Недаром некоторые журналисты задают себе риторический вопрос: «Настоящая гонка — это спорт или война?».
Профессиональный велоспорт, как и многие другие институты буржуазного общества, пришёл к той кульминационной точке своего развития, когда требуется принять серьёзное решение: оставлять ли его в том виде, в каком он существует, или менять, и если менять, то как? Знакомство с империей колёс не может не родить у читателя мнения, что профессиональный велоспорт деградирует, что он стал враждебен не только времени, но и самому философскому отношению к человеческому бытию, уважительному отношению к человеку.
Познакомиться с профессиональным велоспортом — это значит познакомиться в первую очередь с тем, как он организован с точки зрения спортивной и с точки зрения финансовой. Это знакомство не может быть полным, если воочию не увидеть лица тех, кому суждено своим потом поливать тысячи и тысячи километров шоссейных дорог в погоне за зыбким миражем, имя которому Удача.
Познакомиться с профессиональным велоспортом — это значит увидеть тех, кто, может быть, никогда не садился в седло, но крепко держит в одном финансовом кулаке лучших гонщиков мира, увидеть боссов, которые делают порой не только коммерцию с помощью велосипеда, но и большую политику своих стран, увидеть тех, кто наживает миллионы на гонках, раздавая крохи профессионалам-подёнщикам и закармливая спортивную элиту, тем самым разжигая слепую жажду пробраться в её заветный круг.
Познать мир профессионального спорта — это значит хотя бы частично постичь мышление тех, кто сегодня в расцвете своей славы, и тех, о ком уже завтра забудет публика, и только специалисты всё дальше и дальше в глубины своих статистических справочников будут загонять некогда славные, гордые имена.
Мне бы хотелось в этой книге, сочетающей в себе рассказный вымысел новелл и документальную точность очерков, дать советскому читателю представление о сложном организме, влияние которого на современный спорт недооценивать было бы неблагоразумным.
Судьба человека, затянутого в водоворот велоспорта, трагична сама по себе, независимо от обстоятельств, в которых она складывается, даже независимо от волчьих законов буржуазного общества, которые, вторгаясь в веломир, делают ещё более жестокими и беспощадными его и без того суровые нравы.
Прожить одну жизнь, полную труда, отрешения, нечеловеческих перегрузок, вложить себя всего в деятельность, которая закончится задолго до самой высокой точки расцвета индивидуальности, — эту жертву ежегодно приносят миллионы спортсменов Запада. А после всего этого надо начинать жизнь иную, когда груз прошлого ещё так тяжко лежит на усталых плечах, когда бремя славы, если её удалось познать, уродует духовный мир человека.
ЧАС ЖИЗНИ
(Рассказ)
