Бернард Корнуэлл - Хаос Шарпа
— Сегодня французам повезло, — заметил Кристофер, обращаясь к своему португальскому слуге, молодому человеку худым, серьёзным лицом и высокими залысинами.
— Сатана когда-нибудь возьмёт их, сеньор, — ответил слуга.
— Временами людям приходится помогать Сатане делать его дело, — сказал Кристофер.
Он вынул из кармана маленькую подзорную трубу и посмотрел на далёкие холмы.
— В следующие несколько дней, вам придётся увидеть вещи, которые покажутся вам странными, — сказал он, все еще пристально глядя через линзы.
— Как скажете, сеньор, — согласился слуга.
— Есть многое, Гораций, что и не снилось вашим мудрецам…
— Как скажете, сеньор, — повторил слуга, размышляя, почему английский офицер назвал его Горацио, когда его на самом деле звали Луис, но решил, что лучше будет не спорить.
Луис работал в Лиссабоне парикмахером, иногда обслуживал сотрудников британского посольства, и они рекомендовали его Кристоферу как надёжного слугу. Кристофер платил хорошие деньги, настоящим золотом, английским, и даже если англичане были безумцами и неправильно понимали смысл слов, всё равно они чеканили лучшую в мире монету, а это значило, что полковник Кристофер мог называть Луиса как ему угодно, пока платил ему тяжёлыми гинеями с изображением Святого Георгия, поражающего дракона.
Кристофер искал хоть какие-нибудь признаки погони, но его подзорная труба была маломощной, со старыми, поцарапанными линзами, и с ней он видел немногим больше, чем невооружённым глазом. Он всегда хотел купить себе получше, но не имел возможности. Подполковник сложил трубу, убрал её в седельную сумку и, достав свежую зубочистку, привычно зажал в зубах.
— Вперед, — сказал он резко и повёл слугу лесной тропой через холм и вниз, к большому сельскому дому. Было ясно, что Кристофер знал маршрут хорошо, потому что без колебаний выбирал дорогу и без опаски осадил лошадь у ворот фермы.
— Конюшня в той стороне, — указал он Луису на сводчатую галерею, — Синяя дверь ведёт в кухню, обитатели предупреждены о нашем появлении и ожидают нас. Мы проведем ночь здесь.
— Не в Вила Реаль де Зедес? — переспросил Луис, — Я слышал, что вы обещали искать мисс Сэвидж?
— Ваши успехи в освоении английского языка просто блестящи, раз вы уже способны подслушивать, — ответил Кристофер недовольно, — Завтра, Луис, завтра мы будем искать мисс Сэвидж.
Кристофер легко спешился и бросил поводья Луису:
— Расседлайте лошадей, найдите мне чего-нибудь перекусить и принесите в мою комнату. Кто-нибудь из слуг скажет вам, где я расположился.
Луис поводил лошадей по двору, пока они не остыли от бега, расседлал, напоил и накормил. Потом зашёл в кухню, где кухарка и две служанки не выказали никакого удивления по поводу его появления. Луис не раз бывал в разных домах, где его хозяина знали, но здесь оказался впервые. Он чувствовал бы себя более уверенно, если бы Кристофер отступил за реку, но ферма была надёжно укрыта в холмах, и, возможно, французы не доберутся сюда. Слуги объяснили Луису, что этот дом принадлежал некоему лиссабонскому купцу, который приказал им выполнять все пожелания полковника Кристофера.
— Он часто здесь бывает? — спросил Луис.
— Он здесь бывает с женщиной, — захихикала кухарка.
Это объясняло, почему Луис не бывал здесь раньше, и он подумал, кто же была эта женщина.
— Он просил поесть, — сказал Луис, — А что за женщина?
— Симпатичная вдова, — сказала кухарка и вздохнула, — Но вот уже месяц как мы её не видели. Он обещал на ней жениться.
У неё на плите стояла кастрюля с горячим куриным супом, и кухарка наполнила миску, нарезала холодную баранину и собрала на поднос вместе с графином красного вина и свежевыпеченным хлебом.
— Передайте подполковнику, что к приезду его гостя всё будет готово.
— Гостя? — смущенно переспросил Луис.
— Гостя к обеду, так он сказал. Теперь торопись, а то суп остынет. Вверх по лестнице и направо.
Луис понес поднос наверх. Это был прекрасный дом, крепкий и богатый, со старинными картинами на стенах. Дверь в комнату подполковника была приоткрыта. Кристофер, должно быть, услышал его шаги, потому что приказал входить без стука.
— Поставьте у окна, — распорядился он.
Кристофер переоделся, и теперь вместо формы английского офицера он был в плотно облегавших его лазурных кавалерийских брюках, подбитых чёрной кожей и расшитых шнуром по бокам снизу и до пояса. Новый мундир подполковника был в тон к брюкам и щедро украшен серебряным галуном вокруг высокого, жёсткого красного воротника. На левом плече красовался кавалерийский ментик, подбитый мехом, а на столе лежали длинная сабля и высокий черный кивер с серебряной кокардой, на которой красовался французский триколор.
— Я же сказал, что Вы будете удивлены, — заметил Кристофер Луису, который, действительно, смотрел на хозяина, разинув рот.
Луис, наконец, обрел дар речи.
— Вы…,- он колебался, не зная, что и сказать.
— Я — английский офицер, Луис, и вы это хорошо знаете, но на мне форма французского гусара. Ах! Куриный суп, он мне так нравится. Крестьянская пища, но очень вкусно.
Он прошёл к столу и, скривившись, потому что его бриджи были очень тесными, сел на стул.
— Мы ждём сегодня к обеду гостя.
Так мне сказали, — ответил Луис холодно.
— Вы будете прислуживать за столом и не покажете смущения тем, что мой гость — французский офицер.
— Француз? — переспросил Луис с отвращением.
— Француз, — подтвердил Кристофер, — И не один, а в сопровождении эскорта. Вероятно, большого эскорта, и они все могут посчитать подозрительным, что их офицер встречается с англичанином. Вот почему я надел это.
Он выразительным жестом указал на своё одеяние и улыбнулся Луису:
— Война — как шахматы. Есть два игрока, один выигрывает, другой — проигрывает.
— Франция не должна выиграть, — резко сказал Луис.
— В шахматах есть чёрные и белые фигуры, — продолжил Кристофер, не обращая внимания на протест слуги. — Все они повинуются общим правилам. Но кто придумал эти правила, Луис? Именно он всем управляет. Не игроки, конечно, и не фигуры, а человек, который придумывает правила.
— Франция не должна победить, — повторил Луис, — Я — хороший португалец!
Кристофер вздохнул и решил объяснить попроще для своего глупого слуги:
— Вы хотите избавить Португалию от французов?
— Конечно!
— Тогда сегодня днём вы подадите мне обед, учтиво оставите свои мысли при себе и будете доверять мне.
Потому что Кристофер видел истину и собирался переписать правила по-своему.