Бернард Корнуэлл - Гибель королей
Беортсиг думал о том же.
– А Альфред действительно умирает? – спросил он, когда мы уже выехали на север.
– Так все говорят.
– Так говорили и раньше.
– Много раз, – согласился я.
– И ты веришь в это?
– Сам я его не видел, – ответил я.
Я знал, что во дворце меня не ждал бы радушный прием, если бы я захотел повидать короля. Мне сообщили, что на Рождество Этельфлед уехала в Уинтансестер, но скорее всего ее вызвали к одру умирающего короля, а не к пиршественному столу.
– И Эдуард станет преемником? – спросил Беортсиг.
– Так хочет Альфред.
– А кто будет королем Мерсии? – не унимался он.
– В Мерсии нет короля, – ответил я.
– А должен быть, – с горечью произнес он, – причем не западный сакс! Мы же мерсийцы, а не западные саксы.
Я промолчал. Когда-то в Мерсии были короли, но сейчас эта земля подчинялась Уэссексу. Так повелел Альфред. Его дочь была замужем за самым могущественным из мерсийских олдерменов, и все говорило о том, что большинство саксов, проживавших в Мерсии, вполне довольны протекторатом Альфреда. Однако не всем мерсийцам нравилось доминирование западных саксов. Когда Альфред умрет, могущественные мерсийцы начнут поглядывать на свой пустующий трон, и среди них наверняка окажется Беортсиг.
– Наши предки были здесь королями, – сказал он.
– Мои предки были королями в Нортумбрии, – заявил я, – но я не хочу сесть на трон.
– В Мерсии должен править мерсиец, – настойчиво произнес он.
Кажется, ему было неуютно в моем обществе, или, возможно, его тревожило то, что он едет по землям, на которые претендует Сигурд.
Мы двигались прямиком на север, и под низким зимним солнцем наши тени скользили впереди нас. Первая ферма, мимо которой мы проехали, представляла собой сожженные руины. К середине дня мы добрались до какой-то деревушки. Ее обитатели наверняка заметили нас, поэтому я вместе со своими людьми отправился в ближайший лес. Мы рыскали в зарослях, пока не вытащили из укрытия семейную пару. Это были саксы, раб с женой. Они рассказали, что их лорд – датчанин.
– Он дома? – спросил я.
– Нет, лорд. – Мужчина стоял на коленях, дрожал и боялся поднять на меня глаза.
– Как его зовут?
– Ярл Йорвен, лорд.
Я посмотрел на Беортсига, и тот пожал плечами.
– Йорвен – один из людей Сигурда, – сказал он, – и совсем не ярл. У него в подчинении не больше сорока или тридцати дружинников.
– А его жена дома? – спросил я у коленопреклоненного мужчины.
– Там она, лорд, и с нею дружинники, но их немного. Остальные ушли, лорд.
– Куда ушли?
– Не знаю, лорд.
Я бросил ему серебряную монетку. Конечно, мне это было не по средствам, но лорд есть лорд.
– Приближается Йоль, – сказал Беортсиг, – и Йорвен, наверное, уехал в Ситринган.
– Ситринган?
– До нас доходили слухи, что там собираются праздновать Йоль Сигурд и Кнут, – ответил он.
Мы отъехали от деревушки и вернулись на пропитавшийся водой выпас. Теперь солнце было затянуто тучами, и я подумал, что скоро начнется дождь.
– Расскажи мне о Йорвене, – попросил я Беортсига.
Он опять пожал плечами.
– Датчанин, естественно. Заявился два лета назад, и Сигурд отдал ему эту землю.
– Он родственник Сигурда?
– Не знаю.
– Сколько ему?
Снова пожатие плеч.
– Молодой.
А почему он отправился на праздник без своей жены? Я едва не задал этот вопрос вслух, но потом решил, что Беортсиг вряд ли знает ответ, а от его личного мнения мне проку мало, поэтому промолчал. Пришпорив коня, я подъехал к тому месту, откуда мне был виден дом Йорвена, изящный и красивый, с покатой крышей и бычьим черепом на высоком фронтоне. Солома была свежей и не успела покрыться мхом. Дом окружал палисад, и я увидел, как во дворе два человека наблюдают за нами.
– Хороший момент, чтобы напасть на Йорвена, – с беззаботным видом сказал я.
– Они оставили нас в покое, – напомнил Беортсиг.
– Думаешь, так будет всегда?
– Я думаю, что нам нужно вернуться, – сказал он, а в ответ на мое молчание добавил: – Если мы хотим добраться до дома засветло.
Вместо этого я поехал дальше на север, игнорируя жалобы Беортсига. Мы оставили владения Йорвена целыми и невредимыми, перевалили через невысокий хребет и увидели широкую долину. Поднимавшиеся вверх столбы дыма указывали на деревни или фермы, а слабые отблески под пасмурным небом – на реку. Замечательное место, подумал я, плодородная почва, достаточно воды. За такими землями и гоняются датчане.
– Говоришь, у Йорвена тридцать или сорок дружинников? – обратился я к Беортсигу.
– Не больше.
– Получается, одна корабельная команда, – подытожил я. Значит, Йорвен и его приверженцы пересекли море на одном корабле и поклялись в верности Сигурду, который в награду отдал им приграничные земли. При нападении саксов Йорвен наверняка бы погиб, но он сознательно пошел на этот риск, а награда может оказаться больше, если Сигурд решит выступить на юг. – Прошлым летом, когда здесь был Хестен, – спросил я Беортсига, подгоняя лошадь, – он тебе досаждал?
– Он оставил нас в покое, – был ответ. – Он бесчинствовал дальше на западе.
Я кивнул. Отец Беортсига, подумал я, устал от противостояния с датчанами и сейчас платит дань Сигурду. Ничем иным невозможно объяснить тот мир, что пришел на земли Беорннота. Хестен же, продолжал размышлять я, оставил земли Беорннота в покое по приказу Сигурда. Хестен никогда бы не осмелился оскорбить Сигурда и стал обходить стороной земли тех саксов, которые платили за мир. Поэтому для набегов у него осталась большая часть южной Мерсии, и он зверствовал там до тех пор, пока я не разгромил его при Бемфлеоте. А после этого он в страхе бежал в Сестер.
– Тебя что-то беспокоит? – спросил у меня Финан. Мы спускались вниз, направляясь к реке. Накрапывал дождь, дул ветер. Мы с Финаном ускакали вперед, чтобы нас не слышали Беортсиг и его люди.
– С какой стати человек отправляется на празднование Йоля без своей жены? – задал я мучивший меня вопрос.
Он пожал плечами.
– А может, она уродина. Может, для празднеств у него есть кто-то помоложе и покрасивее?
– Не исключено, – согласился я.
– А может, его просто вызвали, – добавил Финан.
– С какой стати Сигурду созывать своих воинов в середине зимы?
– Потому что он знает насчет Йорика?
– Вот это меня и беспокоит, – сказал я.
Дождь усилился, порывы ветра стали резче. День, мрачный и холодный, близился к концу. Тут и там лежали ошметки нерастаявшего снега. Беортсиг все настаивал, чтобы мы повернули обратно, но я продолжал ехать на север и при этом намеренно держался поближе к двум крупным поместьям. Кто бы ни охранял эти земли, они наверняка уже заметили нас, однако никто не счел нужным выехать нам навстречу и выяснить, кто мы такие. Надо же, сорок вооруженных мужчин в кольчугах, со щитами и мечами, едут по их территории, а они не утруждают себя тем, чтобы узнать, что нам здесь надо? Это навело меня на мысль, что поместья охраняются плохо. Кто бы нас ни видел, они предпочли не связываться в надежде, что мы проедем мимо.
