Ольга Крючкова - Демон Монсегюра
– Переведи нашему гостю, что я отдам ему страшную силу… Тотчас же…
Колдун понял ответ Человека из высокой башни без перевода. И удовлетворённо кивнул.
Неожиданно Огюста пронзила резкая боль в груди, он упал и начал задыхаться. Перед глазами стоял Бафомет, его кроваво-красные рубины блестели демоническим огнём.
Капитан и колдун бросились к шевалье. Тот, теряя сознание, лишь успел произнести:
– Там… В моих покоях… В сундуке… Отдайте статуэтку и чашу колдуну…
… Огюст очнулся и открыл глаза. Первым кого он увидел, был один их братьев-монахов, сидевший подле его ложа.
– Отец Огюст! – воскликнул монах. – Вы пришли в себя!
– Пить… – произнёс шевалье.
Монах тотчас подал чашу. Огюст сделал несколько глотков и закашлялся.
– Что это за гадость?..
– Напиток чужеземного колдуна… – пояснил заботливый монах. – Он лечил вас все эти дни. Наш лекарь, увы, оказался бессилен и предрекал вам смерть.
– Сколько же я находился без сознания?.. – поинтересовался Огюст.
– Почти десять дней вы прометались в бреду. Всё звали Бафомета…
Монах, бывший тамплиер, прекрасно знал о существовании Бафомета, ведь он проходил ритуал посвящения, а значит пил вино с кровью из ритуальной чаши ордена.
– Где колдун?.. – спросил шевалье.
– Он отплыл на «Босеане» обратно в свои земли. И просил передать вам, что вы теперь свободны…
Огюст удивился.
– Свободен… Отплыл…
– Да, отец Огюст. Колдун убедил ваших братьев-советников, что ему следует как можно быстрее вернуться обратно. С ним отправилась группа монахов, она будет контролировать добычу золота и серебра, – пояснил брат-монах.
Неожиданно Огюст ощутил лёгкость во всём теле и желание подняться с кровати.
* * *1521 год, полуостров Юкатан, северо-восточная окраина империи ацтеков
Испанские конкистадоры окружили древний храм ацтеков. Жрецы пытались оказать им сопротивление, но стрелами, копьями и бронзовыми ножами нельзя противостоять пороховым аркебузам и мечам из иберийской стали.
Испанцы жестоко расправились со жрецами-ацтеками, ворвались в храм, круша всё на своём пути, срывая золотые украшения с мёртвых священнослужителей.
– Ищите сокровищницу! – приказал офицер. – Наверняка она хорошо спрятана! А это что такое? – удивился испанец, указывая на огромную голову, стоявшую на постаменте, вероятно выполнявшего в храме роль алтаря.
– Матерь Божья! – воскликнул его оруженосец. – Господин, так это ж – золото!
– Сам вижу! – рявкнул конкистадор. – Что у этой головы вместо глаз? Неужто изумруды?.. – Удивлённый их размерами, офицер приблизился к алтарю и дотронулся до камней. – Точно изумруды, размером с кулак… Голову переплавим на слитки.
В это время два его подчинённых не поделили добычу.
– Отдай, она моя! – настаивал один.
– Нет! Я первый её схватил! – защищал свои интересы другой, обнажая меч против своего собрата.
– А ну хватит! Всё, что в этом храме – принадлежит испанской короне! – гаркнул офицер. – Что за делёжка?! Дайте сюда!
Солдаты сникли и протянули своему командиру четырёхрукую статуэтку, которую они не смогли поделить. Офицер внимательно воззрился на неё.
– Хм… – он повертел её в руках. – Где-то я её уже видел… – Неожиданно его осенило, он повернулся к алтарю. – Ха! Так вот же она! Только одна голова! А вместо рубиновых глаз – огромные изумруды. А это что такое?
Испанец снял с руки статуэтки пергамент и попытался прочитать, но безуспешно.
– Хм… Каракули ацтеков… – разочаровался он и тут же подумал: «А, если пергамент указывает на клад? Надо бы показать его толмачу…»
– Командир! Мы нашли сокровищницу! – раздались восторженные крики солдат.
Офицер воззрился на своих подчинённых.
– Так выносите из неё всё подчистую! – распорядился он.
Вскоре перед ним стояли сундуки, наполненные золотом, серебром, нефритом. В одном из них хранилась серебряная чаша со вставками из рубинов, внешне весьма схожая с золотой головой, которая стояла на алтаре.
– Отличная добыча! – воскликнул испанский офицер и подумал: «Кое-что можно будет и утаить от казны… Например, эту статуэтку…Рубины, пожалуй, хороши…»
Невольно испанец взглянул на неё. В ответ глаза Бафомета вспыхнули кроваво-красным огнём…
Толковый словарь
Аббат Арнольд – ярый противник катарского вероучения, вдохновитель крестового похода против Лангедока, религиозный фанатик, отличавшийся необыкновенной циничностью и жестокостью.
Ангерран де Мариньи – был оруженосцем графа де Бувилля, затем оказался при дворе королевы Жанны, супруги Филиппа Красивого. В 1298 году стал комендантом замка Иссудан, затем в 1304 году – шамбелланом, был возведён в дворянство. Получил должность интенданта финансов и зданий, потом коадьютора-распорядителя и ректора королевства. Принимал активное участие в создании королевского ордонанса об упразднении ордена тамплиеров и передачи их имущества в государственную казну. Казнён в 1315 году по обвинению в многочисленных злоупотреблениях.
Аквитания – западные земли Франции, унаследовавшие название ещё с римских времён.
Акра – город-порт на Ближнем Востоке.
Амори де Лузиньян – в 1179 году отправился на Святую землю, где присоединился к крестоносцам. Да Доблесть и отвагу был назначен коннетаблем Иерусалима. В битве при Хаттине попал в плен к сарацинам. В 1194 году стал королём Кипра. После его смерти Кипром правил его сын Гуго I Кипрский.
Арагон – королевство на территории северной Испании во времена средневековой раздробленности.
Аргайл и Ковал – название местностей в Западной Шотландии.
Бальдашие – могущественный маг древнего Шумерского царства, упоминается в трудах египетского алхимика Гермеса Трисмегиста.
Бартизаны – сторожевые башни, расположенные по углам замка.
Бафомет – египетский алхимик Гермес Трисмегист (IV век н. э.) писал в труде «Изумрудные скрижали»: «Бафомет или Бахмит – арабское божество. Его имя означает: «пугало страшного суда». Есть другое предположение: «бафо» – крещение, «мете» – смесь, полукровка. У шумеров и аккадов он фигурирует как бог Бафос (Бафомете), действительно полукровка. По преданию он был сыном коварной красивой женщины Наины, которая соблазнила Энлиля, верховного бога земли, плодородия и воздуха. Бафос вырос коварным, жестоким и порочным. В наказание боги превратили его в маленькую статуэтку. Но бог Энлиль пожалел сына и оставил ему часть божественной магической силы, чтобы он хотя бы изредка обретал тело человека.
