Питер Марвел - В погоне за призраком, или Испанское наследство
Что имел в виду Кроуфорд, говоря о глупостях, Уильям догадывался. Но что он подразумевал под великими делами и сюрпризами – оставалось загадкой. Было ясно одно – это не было следствием ни каперства, ни вообще пиратства. Шестым чувством Уильям догадывался, что речь идет о чем-то действительно грандиозном, пред чем бледнеют и меркнут простые пиратские подвиги, в основном состоящие из грабежей да кутежей. И еще все это было как-то связано с письмом Элейны. После этого письма Кроуфорда как будто подменили. Ему до зарезу понадобилось попасть в Бриджтаун к себе домой. Теперь-то сэр Фрэнсис не скрывал от Уильяма существование этого дома. Он даже попытался объясниться.
– Поймите, Уильям, когда мы с вами встретились впервые, обстоятельства этой встречи были столь драматичны, а вы так искренне переживали за мою судьбу, что я не мог не проникнуться к вам ответной симпатией. Но вдаваться во все нюансы своей биографии я не имею желания даже сейчас. На кое-что я вам усиленно намекал, кое о чем вы могли догадаться и сами, но про дом рассказать я вам не мог и не хотел по многим причинам. Теперь вы о нем узнали от других, и тайна перестала быть тайной.
Моя оплошность: я как-то забыл, что женское любопытство – это страшная сила. За этими неграми уследить невозможно! Они все на одно лицо. Мое убежище раскрыто, и один Бог ведает, чем это может обернуться для нас в будущем. Благодарю вас, что не стали утаивать от меня сей эпистолы. Если бы не она, я бы до сих пор пребывал в неведении... Теперь мы должны забрать из моего дома кое-что очень важное...
Судя по всему, сэр Кроуфорд был не на шутку встревожен раскрытием своего секрета. Он очень спешил, и теперь, быстро шагая по берегу, он хмурил брови, озабоченно поглядывая в сторону города, словно опасаясь каких-то неприятностей оттуда. Уильям был не менее расстроен, но совсем по другому поводу. Элейна, беззащитная и несчастная, была так близко, а он ничего не мог поделать! Она просила у него помощи, она взывала к его любви, а он струсил и предал ее, подчинившись капитану шайки пиратов, человеку безбожному и конченому, пусть даже сочиняющему сонеты и свободно цитирующему Шекспира.
Но странное дело, поднять мятеж против своего двуликого покровителя Уильям не мог. Он ощущал, что прочная нить связала их судьбы, и Харт не желал рвать ее. Может быть, потому, что в этом человеке крылась какая-то тайна, которую Уильям жаждал раскрыть, может быть, потому, что Кроуфорд завораживал его, как завораживает гадателя стеклянный шар, а может быть, и потому, что он жаждал верить в то, что их с Кроу фордом действительно ждет славное будущее. Эти неясные соображения примиряли его с самоуправством сэра Фрэнсиса и заставляли покорно шагать за своим поводырем. Но все равно по Элейне он тосковал ужасно. Торопясь вслед за Кроуфордом, Уильям все время возвращался мыслями к единственному вопросу, который собирался задать после того, как они достигнут цели и проникнут в дом: «Но теперь-то я могу навестить Элейну?»
Не дойдя до рыночной площади, Кроуфорд вдруг свернул налево и, протиснувшись между двумя хибарами, притулившимися у самого берега, двинулся вверх по узкой улочке, выложенной булыжником. За их спиной остались огни портовой таверны, где веселились моряки. Были слышны крики и нестройное пение, доносившееся из-под шаткого навеса из тростника. Но чем дальше продвигались Кроуфорд и Уильям в глубь города, тем приглушеннее звучал шум пьяного веселья. Вокруг было тихо и темно. Каменные дома, сменившие прибрежные хибары, были погружены во тьму, только кое-где горели подвешанные над дверями масляные светильники. Из внутренних двориков сладко пахло ночными орхидеями да заливисто лаяли почуявшие чужаков собаки.
Уильям вертел головой, тщетно пытаясь сообразить, в какой части города они с Кроуфордом находятся. Он не успел изучить Бриджтаун так же хорошо, как его спутник. Кроуфорд прекрасно ориентировался в тесных улочках, и без него Уильям несомненно заблудился бы.
Наконец они, кажется, добрались до места. Кроуфорд вдруг замер и внимательно осмотрелся по сторонам. Прямо перед ними был сложенный из камня забор высотой чуть больше человеческого роста, за которым смутно белел одноэтажный домик, полностью погруженный во тьму. Кроуфорд вытащил из-за пазухи ключ и, обернувшись, вложил его в замок. Окованная железом калитка беззвучно поддалась, и двое мужчин быстро скользнули внутрь.
Уильям очутился в небольшом, выложенном глиняными плитами дворике, где их встречал появившийся из ниоткуда огромный негр. Он выглядел как бес из чистилища: его уродливое плосконосое лицо было испещрено страшными белесыми шрамами, черная кожа блестела как антрацит, а толстые вывороченные губы обнажали в улыбке крупные кривые зубы. Уильям невольно содрогнулся, увидев вблизи такую жутковатую рожу.
– Это мой верный Петроний! – усмехаясь, сказал Кроуфорд, указывая на негра. – Он присматривает за моим гнездом. Однако времени у нас в обрез – идем в дом.
Прихватив у негра светильник, он провел Уильяма во внутренние покои. Уильям увидел, что они находятся в небольшой овальной зале с высокими окнами, одно из которых, узковатое для того, чтобы в него мог влезть взрослый человек, выходило во внутренний дворик. Пол в комнате был выложен розовой узорчатой плиткой. Кроуфорд опустился на колени и несколько мгновений рассматривал узор на полу. Затем он извлек из-за пояса кинжал и острием подцепил одну из плиток. Плитка звякнула и отскочила в сторону, а за ней еще одна, и еще. Под ними обнаружилась деревянная крышка, которую Кроуфорд без труда извлек наружу, сразу же запустив руку в тайник, для чего ему пришлось лечь на пол. Уильям с интересом наблюдал за всеми манипуляциями, держа лампу над головой. Пошарив в образовавшейся дыре, сэр Фрэнсис с радостным восклицанием извлек оттуда перевязанный пакет из просмоленной парусины и показал его Уильяму.
– Знаете, что это такое, Уильям? – осклабившись, спросил он, не вставая с пола. – Это патент. Только не каперский, не пугайтесь. Это патент на могущество. Это патент на то, чтобы владеть миром, – ну, может быть, не всем миром, а только тем, что в нем покупается и продается. Правда, что бы патент вступил в силу, нам необходимо выполнить одно несложное, но необходимое условие...
Кроуфорд вдруг оборвал свою речь и прислушался, явно чем-то встревоженный. Уильям тоже обратился в слух и явственно услышал, как стучат по мостовой подковы лошадей и грохочут обитые железом колеса.
«Кого принесло сюда в экипаже в столь поздний час? – подумал Уильям. – В такую-то дыру?» Тревога охватила его, и сейчас же шум экипажа затих. Он остановился прямо напротив дома. А через несколько секунд чьи-то кулаки грубо застучали в калитку.
