Александр Майборода - Последняя амазонка
— Он с войском? — спросил Гостомысл.
— Нет, с ним только личная охрана, — сказал начальник отряда.
Князья переглянулись, и князь Святозар вполголоса проговорил:
— Мы были правы, бек не хочет войны с нами.
— Это хорошее известие. Честно говоря, мне не очень хочется вести войско по этим гиблым местам, — также вполголоса ответил Гостомысл и громко проговорил: — Пусть послы подъедут!
Начальник отряда подал знак рукой, и хазары слезли с коней и трое из них подошли к Гостомыслу. Они были в дорогих одеждах.
Поклонившись и поприветствовав князей, один из них сообщил, что он посол великого бека и что его зовут Моше.
— Чего хочет от меня твой господин? — спросил Гостомысл.
— Каган знает, что ты идешь на него войной. Но каган — человек мирный, он не хочет воевать со своими соседями, поэтому он поручил беку Абадии выяснить у тебя, чем ты обижен и что ищешь в нашей земле.
Гостомысл хмыкнул:
— Договариваться всегда лучше, чем воевать. Я согласен на переговоры с вашим беком. Пусть приезжает сюда.
Моше поклонился:
— Прости, князь, но бек предпочитает встретиться там, где ничто не будет угрожать ни ему, ни тебе.
— Так в чем же проблемы? Я даю слово, что бека никто не тронет, — заявил Гостомысл.
Моше снова поклонился:
— Удобнее будет, если на этом месте будет поставлена юрта, в которой и пройдут переговоры. А чтобы никто не мешал переговорам, пусть по десять воинов с каждой стороны охраняют ее.
Гостомысл оглянулся на князя Святозара. Тот кивнул.
— Хорошо, — сказал Гостомысл, — только не юрту поставим, а шатер с двумя входами. Один будет с нашей стороны, другой — с хазарской. Шатер будет разделен столом.
— Как скажешь, князь, — проговорил Моше.
— И со мной будет еще три человека.
— Позволь узнать, кто? — спросил, кланяясь, Моше.
— Князь тмутараканский Святозар и мой воевода, — ответил Гостомысл.
Моше возразил:
— Святозар — наш слуга, и потому бек не может вести с ним переговоры.
— Князь Святозар уже не ваш слуга, — сказал Гостомысл.
Моше поклонился:
— Я передам твои слова беку.
— Через час шатер будет готов, — сказал Ратиша.
— Слышал? — спросил Гостомысл посла.
— Да, великий князь.
— Пусть бек поторапливается, мое войско не может стоять на месте без дела.
— Он не задержит тебя, — заверил его Моше и удалился.
Князь Святозар с удивлением взглянул на Гостомысла:
— Значит, дела у хазар плохи, если они соглашаются вести переговоры в шатре, установленном на их земле.
— Это их земля? — спросил Гостомысл.
— Да.
— Что же, будем настороже. Кто легко соглашается, тот легко и отказывается.
Глава 86
Абадия не заставил себя ждать. Как только шатер с двумя входами был установлен, его свита показалась на ближайшем холме. Увидев Гостомысла, стоящего в ста шагах от шатра, всадники остановились.
Гостомысл подал знак и десять славянских воинов медленно пошли к шатру. У хазар также десять воинов слезли с коней и двинулись к шатру. Обе стороны постарались подойти к шатру одновременно.
Осмотрев шатер, старший из хазарских воинов подал знак, и от группы хазар отделились три человека и пошли к шатру.
— Пора и нам, — сказал Гостомысл и обратился к Ратише и князьям: — Идем?
— Погоди, князь, — сказал Медвежья лапа, — возьми и меня с собой.
— Ты не доверяешь Ратише? — удивленно спросил Гостомысл.
Еще год назад Ратиша был любимцем старого воеводы, но с тех пор как Ратиша стал близким другом Гостомысла, в их отношениях стал ощущаться холодок.
— Ратише я всецело доверяю, — ответил Медвежья лапа. — Я беспокоюсь только за твою безопасность.
— Там десять наших воинов, — сказал Гостомысл.
— Не воинов я опасаюсь.
— Но в шатре будут только Абадия и его приближенные.
— Абадия — опытный воин.
— Князь, остальные двое тоже весьма сильные воины, — сказал князь Святозар. — Абадия очень коварен, опасен, как ядовитый гад, и может напасть в любое время. Двое молодых людей, как бы они ни были смелы и искусны, не выстоят против них. Я один тоже их не удержу. Поэтому я прошу тебя взять Медвежью лапу.
— Хорошо, — проговорил Гостомысл, — пусть будет так.
Вчетвером они пошли к шатру. Абадия дожидался Гостомысла у входа в шатер со своей стороны. В шатер вошли одновременно.
Внутри шатер, как и договаривались, разделял широкий стол. С каждой стороны стола были приставлены лавки.
Абадия встретил славян с нескрываемым любопытством. Он слышал, что Гостомысл молод, но не ожидал увидеть перед собой почти мальчика. Пусть обветренного, загорелого, но все же пока мальчика.
Тем не менее Абадия помнил, что именно этот мальчик разбил его войско под Белой Вежей.
Медвежья лапа внушал Абадии уважение — это был богатырь, какие редко встречаются среди людей.
Князь Вячеслав заинтриговал его — вятичи северные соседи; сильные соседи, с которыми он предпочитал воевать чужими руками.
А князя Святозара Абадия знал. Учитывая, что бывший вассал переметнулся на сторону противника, он постарался не обращать на него внимания, но в уме сделал отметку: — при случае Святозару за предательство надо будет отомстить.
Но сейчас Абадия придал лицу почтительную улыбку и высокопарно проговорил:
— Я рад видеть тебя, великий князь славян.
— И я рад, — сказал Гостомысл.
— Я рад видеть тебя, князь вятичей Вячеслав.
— И я рад, — ответил Вячеслав.
— Я слышал о тебе, Гостомысл, как о великом богатыре, — начал льстивую речь Абадия, но Гостомысл остановил его знаком руки.
— Бек Абадия, и я много слышал о тебе. Спасибо за учтивые речи, но думаю, что ни у тебя, ни у меня нет времени выслушивать их.
«А мальчик-то крут!» — отметил про себя Абадия и заметил: — По нашим обычаям положено…
— А по нашим — воину не пристало много говорить, — отрезал Гостомысл. — Присаживайся и давай начнем разговор по делу.
Абадия сел на стул и с досадой отметил, как легко он поддался Гостомыслу.
«Однако этот мальчик обладает тем, что не каждому дано — умением подчинять себе людей. Он настоящий царь», — с завистью подумал Абадия и некстати вспомнил, что отцом Гостомысла является страшный князь Бравлин, который на несколько десятков лет отбил хазарам охоту нападать на славянские земли.
Абадия поторопился начать переговоры:
— Великий князь, позволь узнать, что ты ищешь в хазарской земле?
— Мне хазарская земля не нужна, — сказал Гостомысл, — я всего лишь хочу оборонить свои земли.
