Кэрри Гринберг - Длинная серебряная ложка. Приключения британцев в Трансильвании
– Да что же за времена такие пошли, если только вампиры в Бога и веруют? Неужели у нас всех не хватит веры, чтобы освятить одно ведро воды?!
– Можем попытаться, – развел руками Уолтер.
Эвике тут же набрала воды, молча поставила ведро перед Уолтером и посмотрела вопросительно – дальше что?
– Давай прочтем молитвы, – предложил англичанин, опускаясь на колени. Эвике с Жужи последовали его примеру.
– Я могу псалом прочесть, – отважилась девушка, – только я не знаю, про что он.
– А я помолюсь архангелу Михаилу, защитнику от нечистой силы. Мы ему всегда молились, чтобы сестра Схоластика нас не била, – пропищала Жужи.
Уолтер начал нетвердым голосом:
– Дорогой Господь, освяти, пожалуйста, нашу воду, много времени это не отнимет…
– De profundis clamavi ad te Domine…
– … я понимаю, что у Тебя много других дел, но нам очень нужно…
– … и защити нас от всякого зла…
– …Domine exaudi vocem meam… эммм… fiant aures tuae int… intendentes…
– …мы постараемся не грешить, но сначала нам нужно выжить…
– … молим тебя…
– … Domine quis sustinebit…
– … помоги нам.
– Amen.
Друзья с надеждой заглянули в ведро, ожидая какое-нибудь чудесное знамение, но увидели лишь свои обеспокоенные лица. Вода осталась прежней.
– Другого выхода нет, – вздохнул Уолтер. – Что ж, открываем дверь.
* * *Они отодвинули тяжеленный стол и приоткрыли дверь, сначала на полпальца, потом распахнули ее, следуя принципу «пришла беда – отворяй ворота». В коридоре их ждали. Вампиры с кислыми минами разглядывали импровизированный крест на полу, но перешагнуть через него никто не решался. Изабель среди них не было. Уже одно это обстоятельство вызвало бурный прилив радости.
Без дальнейших рассуждений Уолтер плеснул в них водой из ведра. То был единственный шанс если не выиграть битву, то хотя бы уравнять шансы. Святая вода выведет из строя несколько вампиров и нагонит страху на остальных, зато простая… Раз обычные вампиры так и дышат злобой, то злобу мокрого вурдалака можно смело помножить на десять.
Первые крики были для Уолтера столь же сладостны, что и ангельские хоры.
Дико завопив, один из вампиров покатился по полу, хватаясь за обожженную щеку. Зеленоватая кожа разом покраснела, вспухла, покрылась огромными влажными волдырями, из которых, как из гейзеров, повалил пар. Еще несколько вурдалаков завыли в унисон, потрясая дымящимися руками. В толпе началась суматоха.
Однако те из них, что стояли дальше всех, успели переместиться в авангард. Намерения у них были серьезные. К Уолтеру потянулись когтистые руки, которые, впрочем, быстро отдернулись. На подмогу жениху бросилась Эвике, скрестив перед собой две серебряные ложки. Один из нападающих помедлил и сразу же схлопотал ложкой по руке, будто мальчишка, посягнувший на сахарницу. На запястье заалел ожог. Визг в коридоре сделался громче и гуще.
Из кухни показалась и Жужи, волоча полупустой мешок с картошкой. Отшвырнув ведро, опять же в толпу, Уолтер перехватил мешок и потянул девочку за собой. Пора ретироваться. Теперь, когда от кровожадной толпы их отделяла лишь лужа на полу, да кресты из ложек и ножей, соотношение сил вновь стало неравным.
Враги тоже это поняли. Некоторые еще лежали на полу, уткнувшись в колени и поскуливая, но те, что посообразительней, начали двигаться вперед, лавируя между лужицами. Как только Эвике ткнула ложками в их сторону, они опустили глаза, но не остановились.
– Сдавайтесь, смертные, вам все равно не спастись, – прошипела черноволосая вампиресса с дергаными движениями.
– А если сдадимся, что тогда?
– Ввсе равно вас убьем! Но в этом случае обещаем не мучить… слишком долго.
– Не знаете, как скоротать вечерок? – переспросила Эвике. – Так вот вам развлечение!
По ее знаку, Уолтер вытряхнул перед ними мешок с картошкой. Задорно подпрыгивая, клубни покатилась по сторонам. Вампирша подобрала юбки, глядя на картофелины с брезгливым недоумением.
– Это еще что такое? – посыпались вопросы.
– Картошка.
– И что нам с ней делать?
– Считать.
Запрокинув голову, предводительница отрывисто рассмеялась.
– Нет, вы только послушайте! Да за кого ты нас принимаешь… пять, шесть… Думаешь, нам только покажи рассыпанные предметы и все, мы начинаем их считать? Даже смешно!… семь, восемь…
Смех перетек в истерику, потому что она уже не могла остановиться. Глаза сами собой отыскивали мерзкие, грязные клубни, а губы шевелились, ведя им счет. То же самое происходило и с остальными – они то нагибались, чтобы рассмотреть картофелины под ногами, то вытягивали шеи, отыскивая клубни в дальних уголках.
Коридор гудел, как начальный класс во время урока арифметики.
На самом деле, картофелин в мешке было раз-два и обчелся, но попробуйте сосчитать двадцать картофелин в узком коридоре, да еще целой толпой, где каждый бубнит себе под нос и ненароком задевает клубни, гоняя их по всему пространству. Некоторые, сбившись, начинали считать заново, и так по несколько раз. Зрелище было завораживающее, но наша троица не успела им как следует насладиться. Воспользовавшись хаосом, они убежали не оглядываясь.
Когда вампиры не только посчитали весь картофель, но отсортировали его по размеру, они, наконец, умолкли, избегая смотреть друг другу в глаза.
– Давайте скажем, что их было тридцать, – предложил чей– то неуверенный голос.
– Виктор знает, что их трое, – раздался другой, – он нас упокоит, если вместо трех голов мы принесем ему двадцать семь картофелин.
– Двадцать восемь!
– То была гнилая картофелина, она не считается.
– А-а-а…
– Что же делать?
– Искать их, что ж еще, – простонала дерганая мадемуазель. – Вы пятеро, займитесь парадной лестницей. Остальные пусть прочешут коридоры. Никуда они от нас не денутся!
Вампиры переглянулись и на каждом лице прочли одну и ту же мысль – «А если денутся, то это уже не наша забота». В таких ситуациях важен не результат, а имитация бурной деятельности. Этим и собирались заняться коллеги Виктора.
* * *Тяжело дыша, друзья вырвались в вестибюль, но и там их поджидал неприятный сюрприз, ибо у подножия лестницы стояла их добрая знакомая. Жужи завизжала от страха, Эвике тоже вскрикнула, и Уолтер сжал ее руку. Хотя какая уж тут поддержка! И так ясно – Изабель слишком зла, чтобы играть с ними в головоломки. Эвике зажмурилась, готовясь к худшему, но когда открыла глаза, то увидела неожиданную перестановку сил. Изабель медленно оседала на пол, а за ее спиной стояла леди Аркрайт, держа на вытянутых руках тяжелую каменную урну с барельефами. На урне остался отпечаток головы, и Эвике успела отметить краем сознания, что Гизела, наверное, очень расстроится – это была ее любимая ваза…
