Аркадий Крупняков - Пояс Ипполиты
- За тобой, мой мальчик! - почти шепотом ответил Спарток.
И только тут Митро догадался, что это не «Арго», на этой фелюге он ходил с Аркадосом в первый поход, здесь ему было все знакомо так же, как на корабле Аргоса.
- Ты с ума сошел, дед! Тебя сочтут шпионом и повесят.
- Не посмеют. Я царь Боспора!
- Где гребцы?
- Все повязаны, на нас набросились такие буйволы...
- Это Аргос! - воскликнул Митро.- Где он?
- Кто зовет Аргоса? - раздалось где-то вверху, и сходни заскрипели под тяжелыми шагами. В кубрике показался архистратег.
- Митро? Почему ты пришел сюда? А это что за чучело?
Спарток вылез из тряпок, встал, пошевелил плечами и проскрипел:
- Я не чучело! Я царь Боспора!
- А не врешь? Царей не возят в тряпье.
- Он говорит правду, Аргос. Это мой дед Спарток. Он приехал за мной.
- Хо-хо! Царь Боспора врет, однако. Его судно шло с юга, а не из пролива. И гребцы говорят, что они были на Геллоспон-те. Он ходил туда за военной помощью.
- И она придет, будь уверен, буйвол! Где мой кибернет Аркадос?
- В море, уважаемый Спарток. Он сам спрыгнул туда. Садись, поговорим. И ты садись, Митро.
- Я сказал правду,- спокойно сказал Спарток, когда сел. Он понял, что его не собираются вешать - За внуком я зашел попутно. Ему давно пора домой. Мальчик загулялся.
- Он мой зятек, между прочим,- сказал Аргос.
- А ты кто?
- Да, никто. Я дед верховной жрицы храма, отец царицы амазонок Лоты, муж Фериды - вот кто я. И я отпущу тебя с богом домой до рассвета. Но пойдет ли с тобой Митродор, вот вопрос?
- Пойду,- решительно сказал Митро.
- А Мелета?!
- Она отказалась от меня. Мне тут больше нечего делать.
- Как это - отказалась?! Я эту телку выпорю!
- Она сказала, что отдала свое сердце богине и храму. Она закрылась в наосе.
- Проклятье! Я совсем забыл, что храмовые держат обет безбрачия. Тут, малыш, нам ничего не поделать. Если бы она сменила тебя на какого-то скифа, либо грека, мы бы набили ему морду, окунули раза три в море и дело с концом. Но храм и богиня... Нет, наше дело безнадежное. Поезжай с дедом и...
- Но я ее люблю, подлую! Я умру без нее! - Митро в отчаянии стукнул кулаком по столу.
- А она, думаешь, не любит. Вот ты гремишь кулаком, а она сейчас не спит в храме, и я уверен, воет, как белуга. И утром пошлет тебя искать. А то и побежит сама.
- Пойдем со мною к ней. Тебе она откроет...
- Не торопись, малыш, будь мужчиной. Поезжай в Пантикапею и надейся... Пусть она перемучается, перестрадает, пусть она пресытится храмовой славой и властью - вот тогда ты придешь ко мне и мы, эту Священную телку, возьмем за рога. Идет? Давай я обниму тебя.
Когда Аргос был уже на сходнях, Спарток спросил:
- А почему ты не спросил меня про помощь Херсонеса и Эллады?
- Но ты уже сказал, что помощь идет.
- Но какая?
- Это не важно. Мы перетопим их, как котят. До встречи старый Спарток!
Через пять минут возвратились гребцы и царская фелюга двинулась к проливу.
Глава 10. ПОД ЗВОН МЕЧЕЙ И ПЕНЬЕ СТРЕЛ
Митродора встретили во дворце радостно. Хотя Спарток и Левкон знали, с какой целью Митро торчал полгода за пределами Пантикапея, но царя Сотира они держали в неведении. Ему было сказано, что он влюбился в Мелету, и ничего больше. Царь радостно сказал любимому сыну:
- Сейчас не до любви, мой мальчик, вот окончим войну, разгромим это бабье войско, и твоя Мелета приползет к тебе на коленях. Я обещаю тебе.
Левкон ухмыльнулся, выслушав красивые речи отца. До разгрома бабьего войска было, увы, далеко.
- Бабы словно с цепи сорвались,- начал тут же рассказывать Левкон.- Особенно Тира. Она вооружила всех рыбаков, виноградарей, скифов и прочую мразь - поднялась вся Синдика...
- Где она взяла столько оружия?
- Как ты не знаешь, что в Танаисе на рынках горы железных наконечников для стрел. А сделать стрелу и лук для простолюдина раз плюнуть. Делают копья, ножи. Наши винодельни и рыбокоптильни на Синдике все разграблены, да что Синдика - наши города стонут от набегов амазонок. Они неуловимы. Гекатей убежал...
- Знаю. Он по ночам закрывается подушками. Ему всюду чудится звон мечей и пенье стрел. И помощи ниоткуда нет. Где корабли херсонитов?
- Их самих донимают скифы.
- А нас не донимают?
- Доброхоты из степей доносят - кон Агат и его сын движутся к Горгипии. И если этот вонючий Перисад посадит их на триеры и перебросит на наш берег...
- Где же могучий флот Боспора?
- Теперь на воде хозяин Перисад, а не наш трухлявый флот.
- Прекрати! - царь опустил свой пухлый кулак на стол. Флот был в его ведении, и он не терпел критики по поводу кораблей, давно не ремонтированных.- Ты лучше скажи, что сделано с моим приказом убрать эту суку Тир-гатао?
- А почему я должен убирать ее?
- Потому, что после я займусь Перисадом.
- Хороший способ вести войну с помощью наемных убийц. Достойный древнего рода Спартокидов.
Сотир побагровел. Сейчас разразится ссора... Но в дверях появился Спартак и крикнул:
- Царь! Ойропаты в городе! Они перебили охрану дворца и скоро будут тут.
- Пошел вон, старый пень! Ты должен защищать царя в воротах замка, а не паниковать.
- Ты, ублюдок! - У Спартака от гнева затряслась голова.-Впереди разбойниц царица Годейра, а ты, как кот, прячешься в замке. Трус!
Царь Сотир, поняв, что сейчас не время ссориться, схватил меч и выбежал из зала. За ним выскочили Левкон и Митродор.
Царица Годейра и в самом деле дошла с амазонками до дворца. Но штурмовать его она и не думала. Замысел был прост: после каждого набега на прибрежные города пролива Левкон бросал воинов из Пантикапея, те бесполезно топтались на разграбленных улицах, и Годейра поняла, что в столице войска совсем нет или очень мало, и решила ударить по Пантикапею. С группой лучниц приковала внимание царей к замку, а это позволило остальным грабить город без помех. Через час тяжело нагруженные добычей амазонки не спеша уехали на вал. Убитых в городе почти не было. Воины при криках «Ойропаты!» разбежались, а женщин и детей амазонки щадили. Пострадал от набега больше всего царь Синдики Гекатей. Он в это время спал на балконе третьего этажа замка, и когда над его головой запели стрелы лучниц, он так перепугался, что свалился с балкона и вывихнул руку.
Когда город успокоился, Сотир снова собрал Совет. Гекатей пришел на Совет с рукой на повязке через шею. Он кряхтел, стонал, но не осмелился не явиться на зов царя. Приглашен и старый Спартак.
- Я мыслю так,- начал говорить Сотир,- сей набег - это сигнал к бунту по всей Синдике. Каковы твои гарнизоны, царь Гекатей?
- Все города мои укреплены стенами, но воинов там мало. Больше всех укреплена Фанагора — мой дворец и винные склады, воинов там много.
