Робер Гайяр - Мари Галант. Книга 1
Господин де Пуэнси кашлянул со скучающим видом. Лефор замолчал, но он тем не менее попросил:
– Продолжайте, сударь, я вас слушаю…
– Если Мерри Рулз де Гурсела будет завтра назначен губернатором Мартиники, то недалек тот час, когда он станет и генерал-губернатором всех островов! Я не преувеличиваю. Судя по тому, что он начал с уничтожения единственной силы, способной обуздать его тщеславие, – флибустьеров…
– Хм! – обронил господин де Пуэнси. – В ваших грубых мозгах больше сообразительности, чем может показаться на первый взгляд… И что же?
– Ну а то! – вскричал Лефор, польщенный комплиментом. – Мне неведомо, знаете ли вы, какое поручение отец Фейе получил от Высшего Совета: он должен добиться от короля, чтобы тот утвердил назначение госпожи Дюпарке. Совершенно очевидно, что в интересах кого-то, вроде шевалье де Виллера, помешать удачному выполнению этого поручения. Либо шевалье пользуется, как он сам утверждает, достаточным влиянием при дворе, чтобы выиграть свое дело, либо я недорого дам за жизнь этого славного монаха, который отправляется во Францию, ничего не видя вокруг…
– Да, да… Мысль интересная, – проговорил господин де Пуэнси. – Очень интересная!.. Лефор, я от вас такого не ожидал! Ведь я принимал вас за грубияна, не более того. А вы дорогого стоите! Какого черта вы так заносчивы? Ну, продолжайте…
– «Маргарита» вот-вот поднимет якорь. Шевалье де Виллер целый месяц будет находиться рядом с отцом Фейе. Я бы удивился, если бы порыв ветра или удар шпагой не унесли святого отца в царство акул вместе с письмами, которые он везет во Францию…
– Что за письма?
– Аккредитивы Высшего Совета и последнее деловое письмо, которое генеральша отправила ему с этим самым шевалье…
– Это письмо у меня, – вставил господин де Пуэнси. – Я дам вам его прочесть, если интересно, однако, как видите, ваше сообщение заняло гораздо больше времени, чем я могу вам уделить. Лефор, у вас есть один немалый недостаток: для вас значение имеют только ваши собственные дела или, по крайней мере, те, что затрагивают вас за живое. Но у генерал-губернатора есть и другие заботы; они вынуждают его порой откладывать решения, которые в глубине души ему хотелось бы принять незамедлительно…
– Господин командор, примите мои нижайшие извинения, – задыхаясь от переполнявшей его благодарности, пролепетал Лефор и опустил голову.
– Поздно, сударь…
Генерал-губернатор подал знак Лавернаду, молчаливому свидетелю этой сцены; лейтенант вынул из папки листок и протянул его командору.
– Вот письмо, о котором вы говорили, – продолжал тот. – Похоже, оно очень вас интересует, но вы сами убедитесь, что ошибались. Один из наших шпионов – есть у нас и такие, слава Богу, и повсюду, что позволяет нам быть в курсе, когда наши флибустьеры ведут себя, словно разбойники, – сумел стянуть это письмо у отца Фейе.
Лефор взял бумагу и прочел ее с видимым удовольствием. Флибустьер был счастлив узнать, что вдова генерала все еще пребывала в глубокой печали, вопреки клеветническим намекам, согласно которым она на следующий же день после смерти супруга изменила его памяти с шевалье де Мобре.
* * *Отец мой! Я имела честь получить ваше письмо, которое могло бы меня утешить, если бы страдания мои были меньше, однако это невозможно. Мне не под силу выразить все это, да вы и не ждете этого от меня, потому что были живым свидетелем моих несчастий, моей утраты, моего горя. Признаюсь вам, я теряю разум перед величием этих причин и незаметно для себя поддаюсь отчаянию, хотя на самом деле оно более чем естественно…[14]
* * *Лефор сложил листок и, ни слова не говоря, вернул его командору. Тот принял письмо и передал его Лавернаду.
Помолчав, командор произнес:
– Господин Лефор! Вы отказались и от звания, и от разрешения на каперство. Отныне вы – ничто. Я могу располагать вашим судном и передать его другому капитану, надеясь на то, что он поведет его к лучшему будущему, чем то, что избрали для него вы. Учитывая услуги, оказанные вами Мартинике, Сент-Кристоферу, мне лично и, следовательно, его величеству, ныне я хочу отнестись к вам со всем милосердием. Я мог бы немедленно заключить вас в тюрьму, завтра же предать суду и отправить на виселицу…
Ив смертельно побледнел, у него задрожали ноги. Его губы и ноздри трепетали. Он оказался во власти такого волнения, что был не способен выговорить ни слова.
– Из двух одно, – продолжал командор, – либо вы станете колонистом здесь в Сент-Кристофере, поступив на три года к плантатору, либо отправитесь в изгнание… Решайте сами.
У великана пересохло во рту. Он осознавал, что его стихия – море, судно, что он просто не сможет жить без сотни людей в подчинении и тридцати пушек под ногами, когда они выставляют свои угрожающие жерла в порты отличного быстроходного судна. Превратить его в колониста! Лакея у какого-нибудь плантатора! В колонии, конечно, не хватает рабочих рук; но для того чтобы обрабатывать землю и плодиться на ней, существуют трусы, скромники, безразличные люди. А он – сильный!
Изгнание представлялось ему не более заманчивым. Ведь он уже прикипел душой к тропикам и не мыслил себя вне войны, сражений, каперства. Он не смог бы жить без опасностей и непредвиденных трудностей.
– Каков ваш ответ? – спросил господин де Пуэнси.
Командор удивился, увидев, как лицо Ива осветила улыбка. Великан перевел дух.
– Ну что? – с любопытством продолжал настаивать господин де Пуэнси.
– Ваше превосходительство, – начал великан, – я вам уже сказал, что опасаюсь за жизнь отца Фейе. Вы по доброте своей предложили мне изгнание, то есть возможность вернуться во Францию. Могу ли я оставить свой выбор на изгнании и, надеясь на ваше доброжелательное отношение, просить обеспечить меня местом на «Маргарите»? Черт меня побери, если с головы отца Фейе упадет хоть один волос, когда он прибудет в Гавр!
Господин де Пуэнси окинул мощную фигуру своего флибустьера благосклонным взглядом. Он повернул голову, словно продолжая напряженно думать, потом поскреб подбородок и вдруг заулыбался:
– Ну что же, капитан! Капитан Лефор, договорились! Вы отплываете на «Маргарите». Лавернад, передайте приказ капитану Бельяру.
– Вы назвали меня «капитаном», – заметил Ив, и от волнения у него перехватило горло.
– Да-да, – подтвердил господин де Пуэнси. – Капитан! Я восстанавливаю вас в звании при том условии, что вы покончите со своими подвигами. И постарайтесь, чтобы это изгнание длилось как можно меньше времени. Вы нужны здесь, мне необходимы верные люди. Вам, Лефор, я могу доверить заботу о наследстве юного Жака д'Энамбюка!..
