Мишель Зевако - Последняя схватка
— Вот тебе расписка на двести тысяч ливров, которые ты в любую минуту можешь получить у моего казначея Барбена.
Леонора не взяла драгоценную бумагу. Устремив на королеву холодный взгляд, она удивленно спросила:
— Двести тысяч ливров?.. Почему двести?..
Королева не успела и рта раскрыть, как Галигаи сама ответила:
— А, понятно!.. Половина для меня!..
Она выпрямилась, нахмурив брови, презрительно скривила губы и насмешливо произнесла:
— Сто тысяч ливров!.. В сто тысяч ливров оцениваете вы доброе имя Леоноры Дори, маркизы д'Анкр! Как и услуги этой отвратительной ведьмы по имени Ла Горель!.. В ту же сумму, до последнего су!.. Клянусь мадонной, для доброго имени Леоноры это большая честь!.. А я-то, я-то, глупая, из чистой преданности хотела подарить вам то, чему вы изволили назначить столь высокую цену!.. Какой урок, мадам!.. И какое незаслуженное оскорбление!..
Праведный гнев величественной Леоноры ошеломил Марию Медичи. Можно было подумать, что королева здесь — не она, а ее гордая наперсница. Мария Медичи полагала, что расщедрилась, и ожидала только изъявлений благодарности. Она никак не думала, что ее подарок может оскорбить Леонору. И сразу поняла, что совершила серьезную ошибку, которая может привести к еще более серьезным последствиям. С чувством пожимая Леоноре обе руки, королева воскликнула со всей искренностью, на которую только была способна:
— О! Cara mia, как ты могла подумать, что я хотела унизить тебя, оскорбить?!! Как можно? Да ведь это же просто глупо! Ты сейчас так мне нужна, своей беспримерной преданностью ты спасаешь мне больше, чем жизнь!.. Это было бы не только бестактностью, это было бы чистым безумием!.. А я, слава Богу, еще не лишилась рассудка!.. И никогда не была неблагодарной!.. Ты же прекрасно это знаешь!..
Такие бурные и искренние извинения нельзя было не принять. Сообразив это, Леонора смягчилась и промолвила:
— Значит, я ошиблась?
— Конечно, — горячо заверила ее Мария Медичи.
— Тогда соблаговолите ответить, мадам, почему вы выписали эту сумму? — поинтересовалась Галигаи.
— Но ведь ты же сама сказала, что мне придется раскошеливаться не один раз, так? — пробормотала королева.
— Не отрицаю этого, мадам, — сдержанно кивнула Леонора.
— Вот я и подумал: раз ты хочешь уладить все без моей помощи, раз я ничего не буду знать об этом несчастном деле, то я избавлю тебя хотя бы от необходимости платить за меня из своего кармана. Расходы ведь предстоят немалые, — объяснила Мария Медичи. — Именно потому и я предложила тебе эти сто тысяч. Как видишь, ничего унизительного для тебя тут нет. Это золото будет потрачено на меня. Надеюсь, что теперь ты не станешь от него отказываться.
— Конечно, нет, — проговорила Леонора и спокойно положила протянутую ей расписку в карман. Вздохнув, Галигаи добавила: — Боюсь только, что от этой суммы скоро не останется ни ливра, и мне придется снова обратиться к вам за деньгами.
Женщина заявила это с удрученным видом, украдкой наблюдая за королевой. Как мы уже сказали, Мария Медичи решила денег не считать. Даже не поморщившись, она спокойно ответила:
— Сколько понадобится, столько и выпишу. Вот и все. Надо уметь идти на жертвы, если уж они неизбежны…
Тонкая улыбка тронула губы Леоноры. И у Галигаи хватило наглости упрекнуть королеву:
— Если бы вы сразу все объяснили, этого печального недоразумения не произошло бы.
— Ты мне и слова не дала сказать! — пожаловалась Мария Медичи. — И остановить тебя было невозможно. Так возмутилась, что просто ужас!.. Не хочу тебя корить, милая моя Леонора, но нельзя быть такой обидчивой.
— Вы правы, мадам, — признала Леонора с виноватым видом. — Прошу вас извинить меня. Видите ли, я сегодня какая-то взвинченная, нервная…
— Отчего же? — ошеломленно воззрилась на нее Мария Медичи.
— И вы еще спрашиваете?.. — вскричала Галигаи. — Ради вас я приношу себя в жертву… Думаете, мне легко было решиться на такое?!
С трудом сдерживая ярость, она продолжала:
— Эта девушка, мадам… она дочь Кончини… Его дочь, его!.. А мне приходится ей улыбаться… Мне! О, как это тяжко, мадам, как тяжко!..
— Да-да!.. — закивала головой королева. — Какая же я глупая! Я об этом и не подумала!.. Бедная Леонора, как я тебе сочувствую!
Эти слова были полны фальши. Но Мария Медичи тут же с искренним беспокойством добавила:
— Надеюсь все же, что ты найдешь в себе силы преодолеть отвращение… оно вполне естественно, я понимаю… Иначе… Если ты не сможешь… если возьмешь назад свое обещание… это обернется для меня величайшим несчастьем!.. И не только для меня, но и для всех нас… Ведь мое падение…
— Увлечет всех нас в пропасть, верно? — прервала ее Леонора. Глаза маркизы д'Анкр сверкнули.
— Увы, это так, — простонала Мария Медичи, которая ничего не заметила.
В душе королева торжествовала. Она сочла, что ее скрытая угроза привела Леонору в трепет. Как же Мария Медичи заблуждалась! Ей следовало бы знать, с кем она имеет дело! А Галигаи думала:
«Напугать меня решила!.. Поспешила напомнить, что, спасая тебя, я действую и в собственных интересах!.. А ты, стало быть, ничем нам не обязана!.. Per Dio, да я лучше тебя понимаю, что твое падение — это наша гибель!.. Только не жди, что я в этом признаюсь!..»
И Леонора заговорила с мрачным спокойствием, от которого Марию Медичи бросило в дрожь:
— Да, мадам. Мне известно, что нас ненавидит весь двор, начиная с короля. Не приходится сомневаться, что вы — наша единственная опора и что без этой опоры мы пропадем… Но вы должны понимать, что, зная это… не один год… я приняла кое-какие меры предосторожности… и уже достаточно давно. Если вы падете, мадам… а вы падете, если я вас оставлю… — Мария Медичи вздрогнула от испуга. А Леонора хладнокровно продолжала: — Если вы падете, вам конец… после таких потрясений не выживают… Мы же не будем дожидаться, когда эта буря сметет и нас… Уверяю вас, мадам, что все будут страшно рады от нас избавиться и никто не воспротивится нашему отъезду. Наоборот, нам поспешат помочь. Конечно, мы чего-то лишимся. Но вы сами только что так прекрасно сказали: «Надо уметь идти на жертвы, если уж они неизбежны.» Мы вернемся в Италию, мадам. И сколько бы мы здесь ни потеряли, будьте уверены, что у Кончини хватит средств, чтобы купить маленькое княжество, где мы будем спокойно доживать свои дни, окруженные почетом и уважением. Как видите, наша участь будет сильно отличаться от вашей… если в один прекрасный день вы падете.
Галигаи говорила так уверенно и рассуждения о принятых мерах настолько соответствовали ее предусмотрительной натуре, что Мария Медичи поверила Леоноре на! слово. Зная, что в одиночку ей не устоять, королева страшно испугалась и взмолилась:
