В. Вейнланд - Руламан
Все бросились в лес, и работа закипела. Несколько часов подряд стучали топоры. Руль внимательно прислушивался к малейшему шороху доносившемуся из оврага.
Вдруг волк бросился бежать вдоль обрыва и скрылся из вида. Через минуту из глубины ущелья раздался рев, стоны и лай. Руламан узнал голос своего любимца.
— Стальпе! Стальпе! — закричал он со слезами, думая, что волк вступил в борьбу со львом.
— Буррия мертв, — утешил его Руль: — волк дерется с гиеной или с лисицей из-за добычи. Не бойся: он легко сладит с ними. Вскоре снизу снова послышалось рычание волка, перешедшее в испуганный вой, который, постепенно удаляясь, наконец, затих в долине.
— Странно! — сказал Руль и покачал головой.
Между тем наступила страшная темнота. Тучи заволокли все небо, поднялся сильный ветер; по лесу пошел стон и треск. Издалека доносились глухие раскаты грома. Яркая молния по временам освещала группу мужчин, тащивших по лесу тяжелый ствол дерева.
Подтащив бревно к оврагу, айматы легли на край его, стараясь рассмотреть, что делается внизу.
Вдруг молния осветила глубину оврага. Руламан затрепетал: на дне лежало мертвое тело льва, а над ним стоял огромный пещерный медведь.
— Где же мой бедный Стальпе?.. — с ужасом крикнул мальчик.
— Ого-го!.. — сказал Руль. — Дедушка (так называли айматы в шутку пещерного медведя) хочет украсть нашу добычу, как жалкая гиена! Руламан! Радуйся: мы будем сегодня жарить медвежьи лапы. Сколько у нас копий?
— Только три, — отвечал Репо: — все остальные мы побросали в буррию.
Но у нас есть много стрел.
— Прекрасно! Все за мной! — шепотом отдал приказ Руль и расставил всех по местам с оружием наготове. Сам он взял в левую, здоровую руку копье, второе передал Репо, а третье другому своему брату.
— При первой молнии цельтесь, а при второй бросайте! — приказал он.
Руль весь трепетал и готов был, забывши боль и слабость от потери крови, броситься в рукопашную со зверем.
Блеснула молния. Все ясно разглядели медведя и прицелились. Медведь, почуяв близость врага, отошел от трупа льва и, став на задние лапы, беспокойно нюхал воздух.
Неужели гроза прошла? Неужели молния не придет к ним на помощь?
Неужели за это время медведь переменит положение и они промахнутся?
Но вот опять ярко сверкнула молния, — копья и стрелы засвистели.
Страшный рев потряс скалы и разнесся эхом по лесу.
Глава 8. ПЕЩЕРНЫЙ МЕДВЕДЬ
Гроза утихала и молния не освещала больше глубокого мрака. Руль приказал зажечь огонь и стащить дерево к оврагу, а сам прилег на край его, прислушиваясь к малейшему звуку.
Снизу послышался глухой шум от падения тела. На небе стало светлее; кое-где даже показались звезды; тучи уходили дальше.
— Руламан! — радостно закричал Руль, — скоро взойдет луна, и мы спустимся в овраг.
Мальчик не отвечал, он с тоскою думал о своем пропавшем волке. К краю оврага удалось, наконец, притащить срубленный с таким трудом ствол дерева.
Вдруг со стороны леса раздались пять резких пронзительных свистков.
— Это Ангеко и его люди, — обрадовался Репо.
Руль не знал еще, что за Ангеко посылали, и очень удивился этому. Он сейчас же отправил одного из своих к нему навстречу. Руль недолюбливал вождя дружественного племени. Он не верил в чудодейственную силу «старого филина», как он втайне называл Ангеко. Бабушка Парра знала не меньше предводителя Гуки. Но Руль уважал в Ангеко его возраст и положение. Медленно и важно приближался Ангеко, окруженный своими людьми. Впереди шел посланный Тульки с факелом в руках. За ним шел Ангеко в своей шкуре белого волка; филина, топор и копье нес один из его племени, а остальные восемь человек были в полном охотничьем вооружении. Высокий кожаный колпак на голове Ангеко придавал внушительную представительность его невысокой фигуре; белые пряди волос падали на кунью опушку его длинной одежды из оленьей шкуры. На шее и груди висели блестящие ожерелья из звериных зубов; кожаный пояс был увешен челюстями дикой кошки, считающимися волшебными и очень поэтому ценными. К поясу были привешены также кожаные мешочки с целебными травами. Такие далекие путешествия были нелегки для старика Ангеко, и Руль должен был считать за большую для себя честь его приход сюда. Руль встал при приближении старого вождя. Остальные братья его с благоговением приветствовали Ангеко, и в знак почтения они с поклоном клали его левую руку себе на голову. Оба вождя приветствовали друг друга с особыми знаками обоюдного уважения и уверения в дружбе.
Прежде всего Ангеко спросил Руля об его ранах, удивляясь тому, что видит его уже на ногах. Он долго и серьезно исследовал раны, слушал сердце, потом взял из мешочка, висевшего у его пояса, коричневый порошок, посыпал им раны и, ударив Руля посохом, торжественно сказал:
— Когда три раза взойдет солнце, боль утихнет; когда три раза всплывет полный месяц, рана заживет.
Руль вспомнил о медведе и заторопился; он подбежал к краю оврага, но свет взошедшего месяца не достигал его дна; по прежнему не было видно, что случилось с медведем.
Несмотря на это Руль принял безумное по своей смелости решение: он приготовился лично спуститься в овраг с помощью дерева. Айматы поспешно спустили в глубину принесенное из леса бревно. Верхний конец бревна они обмотали веревками и четверо из них стали крепко держать его. Руль схватил горящую головню из костра, передал ее Репо и, сделав знак Руламану остаться с Ангеко, закричал:
— Кто хочет за мной?!
С этими словами он стал спускаться; Репо следовал за ним, освещая ему путь. Остальные один за другим тоже стали спускаться. На расстоянии нескольких футов от земли Репо раздул факел, и айматы увидели плоды своей охоты.
Могучий буррия лежал мертвым, растянувшись у подножия скалы во всю длину своего громадного тела. Медведь сидел в десяти шагах от него и старался выдернуть из тела копья и стрелы. Руль понял всю опасность своего положения и крикнул товарищам:
— Назад, назад!
Одна рука его не действовала; ему приходилось держаться за ствол только одной здоровой рукой. А медведь в это время поднялся и пошел, прихрамывая, к дереву.
К своему ужасу Руль и Репо поняли, что их спутники за шумом ручья не слыхали крика и увидали грозившую им опасность слишком поздно. Медведь уже поднимался по дереву. Рост зверя вдвое превышал рост человека. Обхватив дерево лапами, медведь так качнул его, что охотники закричали в ужасе и только благодаря счастливой случайности не попадали вниз; люди Ангеко, державшие наверху дерево, едва не выпустили его, — так силен был толчок. Зверь уже настигал Руля; его левая раненая лапа бессильно висела, а правую он поднял, почти касаясь ног аймата.
