Питер Марвел - В погоне за призраком, или Испанское наследство
Шевалье Ришери явился с началом сумерек и за ужином кратко поведал обо всем, что ему удалось узнать от местного общества. Перед тем как усесться за накрытый стол, он не упустил возможности преподнести Лукреции дежурный комплимент, сопровождаемый поцелуем руки и проникновенным взглядом. Лукреция, примиренная с жизнью ванной и выкуренной трубкой, приняла эти знаки внимания более благосклонно, чем обычно, мимолетно подумав, а не привязать ли к себе этого мужественного шевалье узами более приятными, чем служебные. И, хотя она предпочитала держать в отдалении людей, с которыми ей приходилось сотрудничать, она полагала, что любовная интрижка вовсе не повод для близости, посему окинула шевалье весьма недвусмысленным взглядом и улыбнулась.
Заметив выражение ее лица, шевалье несколько удивился и, галантно улыбнувшись в ответ, спросил:
– Что-то изменилось, мадам?
– Мне кажется, сегодня прекрасный вечер и было бы глупо потратить его напрасно...
Шевалье придвинул свое кресло поближе и, завладев ее рукой, нежно поднес ее к губам.
Мадам руки не отняла и снова улыбнулась.
– Итак, что-нибудь слышно о купце?
– Только о нем все и говорят, сударыня! Пронесся слух, что Абрабанель отправил в Европу корабль с грузом серебра и пряностей для Вест-Индской компании и буквально на следующие сутки он стал легкой добычей Черного Билла.
– Черного Билла?! – взволнованно повторила Лукреция, отнимая у шевалье свою руку. – Расскажите мне об этом подробнее!
– Подробностей никто не знает, – покачал головой Ришери. – Но история темная. Говорят, будто «Голова Медузы» – так называлось это судно – появлялось и здесь, на Мартинике. И будто бы капитаном на ней был некий Веселый Дик...
– Веселый Дик... Кажется, я однажды слышала это имя, но я не уверена... – Поборов волнение, Лукреция медленно отпила вина. – Ничего, продолжайте, продолжайте, капитан! Я внимательно вас слушаю.
– Так вот, «Голова Медузы» появилась здесь почти сразу же после того, как на нее было совершено нападение. Заметьте, никаких признаков Черного Билла! Да он бы и не рискнул появиться на Мартинике. Веселый Дик – другое дело. Он никогда напрямую не конфликтовал с французами и к тому же...
– Ну что? Что к тому же? – от нетерпения Лукреция пристукнула ладонью по ручке кресла.
– К тому же все были уверены, что Черный Билл давно покончил с Веселым Диком.
– Как покончил?!
– Не знаю, насколько можно верить молве, но, говорят, Черный Билл в один прекрасный день выбросил своего квартирмейстера за борт. В общем, пауки перегрызлись, как это часто бывает. То ли Веселый Дик задумал сместить капитана, то ли не так разделил добычу, но в любом случае мерзавец приговорил его к смерти. Однако добрая половина команды настояла, чтобы какой-то шанс Дику дали. Говорят, Черный Билл выполнил это пожелание – он не просто выбросил квартирмейстера на корм акулам, а оставил его привязанным к мачте затопленного им судна. Вообще-то это означало верную смерть – только еще более мучительную... Но вот видите, Веселый Дик неожиданно воскресает на том самом флейте, который взял на абордаж его злейший враг Билл. Не знаю, как вы, а я не могу разгадать эту загадку.
– Что сталось с ним дальше? Где теперь эта «Голова Медузы»?
Ришери пожал плечами.
– Карибское море большое, – сказал он. – Они починили здесь такелаж, подлатали паруса и снялись с якоря. Кажется, с тех пор больше их никто не видел. Черный Билл тоже не давал о себе знать. Возможно, и тот и другой отдыхают сейчас на Тортуге. Нас будет интересовать их судьба?
– Обязательно! Нас будет интересовать каждая мелочь, которая как-то связана с именем Абрабанеля.
Ришери слегка наклонился к ней и многозначительно сказал:
– Тогда вот вам самая великолепная мелочь, которая связана с этим именем, сударыня! Ходит слух, будто бы на «Голове Медузы» не было ни унции серебра! Вообще ничего, кроме бесполезного балласта. Об этом говорил какой-то моряк, который остался здесь, на Мартинике. Должен вам сказать, что Веселый Дик освободил всю команду трофейного судна. Всех до одного.
– Всех до одного? – изумленно произнесла Лукреция, прижимая пальцы к вискам. – С захваченного судна, на котором не было ни унции серебра? Но на котором откуда-то взялся Веселый Дик, этот чертов висельник... Я ничего не понимаю! А впрочем...
Она вдруг вскочила и порывисто прошлась по усыпанной галькой дорожке мимо пышно цветущих клумб. Ее зеленые глаза метали молнии. Капитан Ришери, который прежде никогда не видел свою спутницу в таком волнении, невольно залюбовался ею. Но при этом он еще испытывал смешанное с разочарованием беспокойство, так как эта женщина вновь ускользала от него. При этом он чувствовал себя так, словно оказался в лодке без весел, к тому же влекомый сильным подводным течением. Он даже явственно услышал, как ревут буруны вокруг рифов, о которые вот-вот разобьется его утлый челн.
– Капитан, мы снимаемся с якоря! – резкий голос Лукреции развеял наваждение. – Послезавтра мы отплываем на Барбадос! Вам хватит суток, чтобы пополнить запасы воды и пищи?
– Но, сударыня... – Ришери был растерян. – Половина команды на берегу. Вы сами говорили, что смертельно устали от плавания... Я не говорю о том, какое удивление вызовет наше отплытие у губернатора. Я предупредил его, что мы пробудем здесь не меньше недели...
– Вас никто не уполномочивал делать заявления, капитан! – жестко заявила Лукреция. – И впредь будьте добры советоваться по этому поводу со мной! – Но, заметив огорченное лицо Ришери, она добавила уже более мягким тоном: – Вы человек военный, действуете по приказу самого министра Кольбера, чего вам бояться? Вы вольны поступать, как вам вздумается, без оглядки на любого губернатора, не так ли? А команду, я полагаю, можно вернуть на корабль. Для этого у вас существуют всякие боцманы, или как их там... Я не права?
– Разумеется, сударыня. Но мне казалось, что небольшой отдых пойдет вам на пользу...
Лукреции показалось, что, говоря о ней, он гораздо больше беспокоится о команде. Эта рассудительность взбесила ее.
– Я уже отдохнула! – оборвала его Лукреция. – Не говорите вздора! Кстати, этот дом можно будет оставить за мной? Справьтесь об этом – я намерена сюда возвращаться. Разумеется, я готова платить за аренду, но на время нашего отсутствия она уменьшается втрое. Об этом можете сообщить владельцу. Что еще?
– Барбадос – английская колония, – напомнил Ришери. – Появление французского военного корабля неизбежно привлечет внимание и не всем понравится.
– Вы правы, – кусая губы, согласилась Лукреция. – Но мы что-нибудь придумаем. В конце концов, мы же не воюем!..
