Александр Лермин - Сын графа Монте-Кристо
Монте-Кристо вышел из кабачка. Жакопо долго смотрел вслед графу, в его глазах блеснула надежда.
27. Прихоть богатой девушки
Между тем мисс Клари и гувернантка бешеным галопом неслись по направлению к Марселю. Г-жа Караман была не особенно довольна этой поздней верховой прогулкой, о цели которой она ничего не знала.
— Послушайте, Клари, куда это мы с вами скачем в ночную пору? И что бы на это мог сказать ваш отец?
— Не беспокойтесь — я отвечаю за все.
— Даже если мы свернем себе шеи?
— Даже и тогда.
Они доехали до города, и Клари повернула на улицу Ноаль, где остановила лошадь перед большим и роскошным домом.
Гувернантка, наконец, поняла, в чем дело.
— Вы, кажется, собираетесь сделать визит банкирам «Мортимер и К»? — сказала она с удивлением.— Немного поздновато, и вряд ли теперь касса будет открыта.
Вместо ответа Клари приказала груму сойти с лошади и постучать в ворота. Джон исполнил приказание своей госпожи.
— Послушайте, Клари! — вскричала гувернантка.— Там в доме… танцуют!
Действительно, из дома слышались звуки музыки и в освещенных окнах мелькали тени гостей.
Швейцар отворил ворота.
— Что прикажете, сударыня? — спросил он.
— Доложите вашему господину,— повелительно сказала Клари, — что мне необходимо сейчас же с ним переговорить.
— Это невозможно — контора закрыта и откроется лишь завтра в восемь утра.
При этих словах швейцар хотел захлопнуть ворота, но этому помешал Джон, по знаку госпожи продвинувший свою лошадь вперед.
— Попросите своего господина немедленно пожаловать сюда, — сказала мисс Эллис.
— Извините, сударыня, сегодня у нас в доме большой бал: господин Мортимер справляет свадьбу своей дочери, и если вы приехали по приглашению…
— Нисколько… я приехала по делу.
— Извините, но в таком случае я никак не могу вас допустить.
— Так я сама проеду. Посторонитесь! Дайте мне дорогу!
В одну минуту Клари и гувернантка въехали в сени, где прислуга хотела их задержать, но Клари махнула хлыстом — и обе дамы верхом поднялись по лестнице.
В зале оркестр играл ритурнель кадрили. Пары заняли свои места. Вдруг портьера на двери поднялась, и из-за нее показалась голова лошади.
Хозяйка дома вскрикнула, господин Мортимер остолбенел.
Собственно говоря, пугаться было нечего — на этой лошади сидела прехорошенькая из наездниц. Но гости г-на Мортимера были окончательно поражены, когда в дверях показалась вторая лошадь, на которой сидела г-жа Караман.
«Неужели,— подумал банкир,— я, сам того не зная, устроил у себя дома манеж?»
— Господин Мортимер,— сказала Клари, вежливо поклонившись банкиру,— пожалуйте на минутку сюда. Мне необходимо с вами переговорить.
Мортимер не отвечал и машинально смотрел, как лошадь Клари рыла копытом дорогой бархатный ковер, а лошадь г-жи Караман между тем окончательно забыла всякие приличия…
— Подойдите же сюда, господин Мортимер,— повторила Клари.
Банкир решительно подошел и узнал мисс Клари Эллис.
В один миг к нему вернулось самообладание.
Он хорошо знал, что молодая девушка владела состоянием в миллион фунтов стерлингов, и поэтому склонился перед ее капризом.
Забыв о лошадях, о недоумении гостей, он спросил самым вежливым тоном:
— Чем могу служить?
— Мне необходимо безотлагательно поговорить с вами.
— К вашим услугам, не угодно ли вам пожаловать ко мне в кабинет?
— Позвольте мне сначала сойти с лошади.
Банкир любезно помог обеим дамам сойти с лошадей и провел своих неожиданных гостей в кабинет, между тем как дворецкий распорядился, чтобы лошадей отвели в конюшню.
Клари извинилась перед банкиром за свое «оригинальное» вторжение.
— Обладательница такого состояния, как ваше, сударыня, может позволить себе почти все,— любезно ответил банкир.
— Благодарю вас, в данном случае мне, действительно, пришлось идти напролом. Но перейдем к делу, мне необходимо получить деньги.
— Сколько прикажете?
— 250 тысяч франков.
— Это безделица, завтра утром вы их получите.
— Мне они необходимы немедленно!
— Это невозможно: касса уже закрыта.
— Прикажите ее открыть!
— Это противоречит правилам фирмы.
— Сделайте исключение, в противном случае я переведу все мои капиталы, находящиеся у вас, господам Брадвуду и Коми.
Последняя фраза подействовала на банкира. Он написал записку, позвонил и приказал вошедшему слуге передать ее господину Эдвардсу.
— Ваше желание будет тотчас исполнено, сударыня,— сказал он. — Чем я еще могу быть вам полезным?
— Еще вот что: завтра на рассвете я уезжаю в Алжир.— Гувернантка при этом широко раскрыла глаза.— Потрудитесь для этого снарядить корабль.
— Вы требуете невозможного. Откуда я ночью достану его?
— Это ваше дело, даю вам пять минут на размышления.
Банкир совершенно растерялся.
— Извините меня, но я, право, не могу…
— В таком случае, прощайте, я обращусь к господам Брадвуду и Коми.
— Повторяю вам, что вы требуете невозможного.
— На свете нет ничего невозможного, прощайте!
Она направилась к двери, гувернантка же вздохнула свободнее: нелепому намерению ее воспитанницы, очевидно, не суждено было осуществиться.
— Позвольте, сударыня,— простонал банкир, помнивший угрозу Клари обратиться за содействием к его конкуренту,— я не обещаю, но постараюсь…
— Достать мне корабль, который я могла бы купить, а также найти капитана и экипаж?
— Да…
— — Отлично, в таком случае распорядитесь — я дорожу каждой минутой.
— Позвольте,— вмешалась в разговор гувернантка,— я этого не допущу, я обязана перед лордом Эллисом…
— Дорогая моя,— сказала Клари, обнимая ее,— но я этого желаю, и мы едем завтра.
Г-жа Караман покорилась своей участи.
В эту минуту вошел Эдвардс и вручил банкиру пачку банковских билетов.
— Здесь ровно 250 тысяч франков, которые вы требовали,— сказал он.
— Мой милый Эдвардс,— обратился банкир к молодому человеку (это был жених его дочери),— что, господин Бартон здесь?
— Да, он танцует.
— Пусть он подойдет сюда.
Решительность Клари подействовала на банкира. Можно ли было думать о кадрили, когда дело шло о миллионах?
Эдварде церемонно поклонился и вышел.
— Кто этот господин Бартон? — поинтересовалась Клари.
— Единственный человек, способный, по моему мнению, уехать с бала для того, чтобы снарядить корабль. Но только эта фантазия обойдется вам недешево!
