Бернард Корнуэлл - Воины бури
— Вы приплыли за шлюхой Сигтрюгра? Так идите и возьмите её! — Орвар сплюнул через борт.
— Она нужна ярлу, — прокричал я на датском, — он не может ждать!
Орвар снова сплюнул. Этот мужчина крепкого телосложения, седобородый и загорелый, стоял рядом со своим рулевым. На Хрёсвельге было гораздо меньше людей, чем на Сэброге — около пятидесяти.
— Ждать шлюху осталось недолго, — прокричал он в ответ, когда два корабля сблизились, — они скоро начнут голодать!
— Как здесь можно голодать? — спросил я, когда из воды выпрыгнула рыба, вспыхнув серебристой чешуей. — Нам придётся на них напасть!
Орвар пробирался между скамейками гребцов, направляясь на нос Хрёсвельга, чтобы получше нас разглядеть.
— Кто ты? — спросил он.
— Ранульф Годриксон, — прокричал я в ответ.
— Никогда о тебе не слышал, — прорычал тот.
— А я о тебе слышал.
— Тебя послал ярл?
— Он устал ждать, — сказал я.
Теперь мне не приходилось кричать, поскольку корабли уже находились в нескольких шагах и медленно сближались.
— Так сколько воинов должны погибнуть, чтобы он мог раздвинуть ноги этой сучке? — потребовал ответа Орвар, и тут корабли соприкоснулись бортами, а мои люди схватились за верхний пояс обшивки Хрёсвельга и притянули его к правому борту Сэброги.
— Вперед! — прокричал я.
С кормы я не мог перепрыгнуть через брешь между бортами, но поспешил вперед, когда первый мой воин поднялся, обнажив оружие. Их повел Финан, с обнаженным мечом прыгнув через разделяющую корабли воду.
Прыгнул, чтобы начать резню.
В команде Хрёсвельга оказались достойные люди, храбрецы, северные воины. Они заслуживали лучшего. Они не были готовы к битве. Мгновением ранее они с ухмылками приветствовали нас, а теперь умирали. Лишь немногим удалось добраться до оружия. Мои люди, как гончие, лавиной хлынули через борт и начали убивать. Они мгновенно вырезали воинов по центру Хрёсвельга, расчистив пространство в его утробе. Финан повел людей на корму, а я возглавил атаку на украшенный орлом нос. К этому времени некоторым из людей Орвара удалось схватить мечи и топоры, но на них не было кольчуг. Кто-то ткнул меня мечом в бок, но удар не пробил кольчугу. Я наотмашь рубанул Вздохом Змея, основанием клинка поразив противника в шею. Воин рухнул, и мой сын прикончил его ударом Воронова Клюва. Стоящие перед нами воины попятились, спотыкаясь о скамьи гребцов, а некоторые даже предпочли перемахнуть за борт, нежели противостоять нашим окровавленным клинкам. Орвара я не видел, но слышал, как кто-то кричал:
— Нет! Нет! Нет! Нет!
С палубы на меня устремился юнец, нацелив обхваченный обеими руками меч мне в живот. Я отбил выпад Вздохом Змея и пнул ему коленом в лицо, а потом заехал в пах.
— Нет! Нет! — все еще слышался голос. Юнец ударил меня, и я, споткнувшись о канат, растянулся на палубе. Двое моих воинов незамедлительно шагнули вперед, заслонив меня. Эдгер вогнал острие меча юнцу в рот и резко дернул меч вниз, к палубе. Видарр протянул мне руку и помог подняться. Голос по-прежнему не смолкал.
— Нет! Нет!
Я ударил Вздохом Змея человека, замахнувшегося на Эдгера топором. Воин завалился на спину. Я уже собирался вогнать ему в грудь Вздох Змея, как внезапно кто-то вырвал из его руки топор, и я заметил, что Орвар проложил себе путь с носа корабля и теперь стоит на скамье над поверженным воином.
— Нет, нет! — прокричал мне Орвар, но понял, что выбрал неверные слова, поскольку бросил топор и развел руки в стороны.
— Я сдаюсь! — воскликнул он — Сдаюсь!
На обращенном ко мне лице застыла маска изумления и боли.
— Я сдаюсь! — повторил он. — Прекратите сражаться!
— Прекратить битву! — теперь настал мой черед кричать. — Хватит!
Палуба стала скользкой от крови. Раненые стонали, кричали и звали матерей, пока два корабля, сцепившиеся вместе, мерно покачивались в безмятежных водах залива. Один из воинов Орвара перегнулся за борт Хрёсвельга, и его вырвало кровью.
— Прекратить битву! — эхом подхватил мой приказ Финан.
Орвар по-прежнему не сводил с меня взгляда, потом взял меч у одного из своих людей, сошел со скамьи для гребцов и протянул мне меч рукоятью вперед.
— Я сдаюсь, — повторил он. — Сдаюсь, ублюдок.
И теперь у меня было два корабля.
Глава десятая
Воду окрасило красное пятно. Оно уплывало вдаль, розовея и мало-помалу исчезая. Палубу Хрёсвельга покрывал густой слой крови, воняло кровью и дерьмом. Там оказалось шестнадцать мертвецов и восемь пленников, остальная команда Орвара бултыхалась в кровавой воде, цепляясь за весла, что плыли неподалеку от корабля. Мы втащили этих людей на борт, обыскали их и трупы, забрав монеты, серебро и всё ценное. Сложили добычу и захваченное оружие к мачте Сэброги, рядом с ней сидел и Орвар, наблюдая, как первого мертвеца из его команды выбросили за борт Хрёсвельга, который все еще был привязан к большему кораблю.
— Кто ты такой? — спросил он меня.
— Я и есть отец этой сучки, — произнес я.
Он вздрогнул и на секунду зажмурился.
— Утред Беббанбургский?
— Утред.
Он засмеялся, что меня удивило, хотя смех этот был горьким и лишенным какой-либо радости.
— Ярл Рагналл принес в жертву Тору вороного жеребца, прося о твоей смерти.
— Жеребец умер как надо?
Он покачал головой.
— Они всё испортили — потребовалось аж три удара молота.
— Не так давно мне подарили вороного жеребца, — сказал я.
Он снова вздрогнул, признав, что боги мне благоволят, а жертву Рагналла отвергли.
— Значит, боги тебя любят, — сказал он, — тебе повезло. Он был примерно моего возраста, то есть старым. Седой, морщинистый и суровый. В седую с темными прядями бороду были вплетены костяные кольца, в ушах он носил золотые кольца, а еще толстую золотую цепь с золотым молотом на шее, пока мой сын ее не снял.
— Обязательно было их убивать? — спросил он, глядя на обнаженные трупы, плывущие по красноватой воде.
— Ты держишь в осаде мою дочь, — гневно ответил я, — и внучку. И что прикажешь мне делать? Расцеловать тебя?
Он неохотно кивнул, признавая справедливость моего гнева.
— Но они были славными воинами, — сказал он и поморщился, когда с борта Хрёсвельга сбросили очередной труп. — А как ты захватил Окстивар? — спросил он.
— Окстивар?
— Его корабль! — он стукнул по мачте. — Этот корабль!
Так вот как звали Сэброгу — Окстивар. Это означало «топор богов» и было хорошим именем, но Сэброга лучше.
— Тем же способом, что и отогнал Рагналла от Честера, — ответил я, — победил его в битве.
