Рихард Дюбель - Кодекс Люцифера
Киприан поднял руку на собственного отца, и, когда он – четырнадцати лет от роду, сложенный, как глотатель огня, выступающий на подмостках, – выбежал на Кэрнтнерштрассе, его охватила эйфория от того, что он совершил. То, что теперь отец вряд ли снова пустит его на порог дома и как ему не помереть на уличном дне, – все это совершенно не беспокоило его в первые мгновения после бегства. Страх охватил его лишь минутами позже.
Четверо мужчин окружили Агнесс и ее горничную. И вот так, все вместе, они пошли прочь: отец, прогуливавшийся вместе с друзьями, случайно повстречавший свою дочь и провожающий ее теперь домой. То, что настроение и у обеих женщин, и у мужчин несколько хуже, чем обычно бывает в подобных ситуациях, никому не бросится в глаза. Радость Киприана улетучилась. На что намекал епископ Хлесль, когда отпускал непонятные замечания по поводу сфальсифицированного прошлого Агнесс, связанного с венским сиротским приютом и следом, ведущим в Прагу? «Да ни на что, – подумал Киприан, – он просто пытался манипулировать тобой, чтобы ты выполнял его желания». Но хотя дядя и вправду частенько манипулировал им все прошедшие годы, он никогда не лгал. И если он сказал, что Никлас Вигант с помощью Себастьяна Вилфинга скрыл настоящее прошлое Агнесс, значит, так оно и было.
Группа из четырех мужчин и двух женщин уже скрылась из поля зрения. Киприан подождал на всякий случай еще пару минут, после чего отправился в путь, чтобы подготовить совместный побег с Агнесс в Новый Свет.
– Я так и думал, – произнес чей-то голос у него за спиной, не успел он пройти и нескольких десятков шагов от ворот Кэрнтнертор и завернуть за угол.
Киприан остановился.
– Ну надо же, – сказал он, не оборачиваясь. – Мой старый друг. Ты что, подкрался сзади, через Ноймаркт?
– Изволь стоять ко мне лицом, когда я с тобой разговариваю.
Киприан обернулся. Лицо Себастьяна Вилфинга было свекольно-красного цвета; оба его друга улыбались.
– Я тебя в прошлый раз предупреждал: оставь мою невесту в покое, Киприан. Я тебе говорил, что больше предупреждать не буду.
– Ты говорил достаточно ясно, – подтвердил Киприан.
Себастьян Вилфинг сделал шаг вперед. Киприан ощущал жар, излучаемый справедливым гневом парня.
– Однако я, похоже, недостаточно ясно выразился!
– Вовсе нет, – возразил Киприан и стал бесстрастно разглядывать противника. – Мне стало совершенно ясно, что ты не хочешь, чтобы я докучал твоей невесте.
– Ну и? – рявкнул Себастьян.
– Агнесс не твоя невеста, – ответил Киприан.
– Взгляни правде в глаза, Хлесль! Агнесс – моя невеста, и я женюсь на ней. А если ты вдруг решишь повеситься от горя, то позволь сказать тебе прямо: я водружу венок невесты на твой труп, если вдруг натолкнусь на него.
– Как изысканно, – усмехнулся Киприан.
– И что же?
Киприан снова уставился на Себастьяна Вилфинга. Юный коммерсант ответил ему таким же прямым взглядом. Киприан развернулся и пошел прочь.
– Секундочку! – крикнул Себастьян.
Киприан почувствовал, как кто-то схватил его за руку и развернул.
– Я в прошлый раз тебе говорил, что больше предупреждать не буду, – процедил Себастьян Вилфинг. – Но, похоже, до тебя плохо доходит. Твой старик правду говорил, когда орал на тебя на улице.
– Отстань от меня, – попросил Киприан; собственный голос доносился до него, как издалека.
– В следующем году, сразу после Пасхи, я женюсь на Агнесс. И когда ты будешь помогать своему братцу раздавать оставшиеся у него яйца, подумай о том, что твоя дорогая Агнесс в этот самый момент массирует мои яйца и умоляет меня трахнуть ее еще разочек!
Слой дрожащего воздуха возник перед глазами Киприана и размыл лицо Себастьяна Вилфинга. Он слышал, как засмеялись парни, шедшие с Себастьяном.
– Ты говоришь о перепелиных или о воробьиных яйцах? – услышал Киприан собственный голос.
– Ах ты, тварь!
Рука, сжимающая рукав Киприана, переместилась вперед и вцепилась в рубашку на его груди. Другая рука широко размахнулась. Киприан – по-прежнему будто отгороженный от всего маревом, и прежде всего от себя самого – взялся за чужое запястье, быстрым рывком убрал руку противника со своей одежды, согнул ее и резко развернул Себастьяна. Свободная рука Вилфинга, все еще старавшаяся размахнуться как можно шире, чтобы влепить запланированную театральную оплеуху, изогнулась. Вилфинг вскрикнул и невольно нагнулся вперед. Киприан еще сильнее вывернул ему руку по направлению к лопатке, пока зад его противника не оказался значительно выше его головы. Тогда он отпустил Себастьяна, размахнулся и врезал ему ногой по заднице. Вилфинг неуклюже шлепнулся на брюхо прямо на землю. Вверх взметнулась пыль, хоть и не так высоко, как мука в подвале пекарни под домом семьи Киприана. Себастьян завизжал. Оба его приятеля потрясенно переводили взгляды с него на Киприана и обратно. Казалось, для них все произошло слишком быстро.
– Ах ты, свинья! – охнул Себастьян и пополз на четвереньках подальше от Киприана. – Да чего вы ждете, парни? Давайте, покажите ему!
Киприан покачал головой, когда друзья Себастьяна направились к нему.
– Хватит уже, – заявил он. Язык у него еле шевелился. – Я не хочу драться с вами. – Он хотел пойти прочь, но ноги его не слушались.
– А может, мы хотим? – возразил ему один из парней.
– Так подеритесь друг с другом, вас ведь двое, – предложил Киприан.
– Ну нет, нам хочется подраться с тобой, – тяжело дыша, заявил парень с предательским блеском в глазах, никогда еще не видевших лучше бойца, чем их обладатель; еще не договорив, он широко размахнулся и изо всей силы влепил удар прямо под ложечку Киприану.
Когда невыносимая боль пронзила его пальцы, он глянул вниз и увидел, что его кулак врезался в огромную руку Киприана вместо его внутренностей, и услышал резкий хруст. Он понял, что звук исходит из костяшек его пальцев.
– А-а-а-а! – завопил молодой человек и рухнул перед Киприаном на колени. – Отпусти, отпусти!
– Неужели так сложно скумекать? – удивился Киприан. – Не хочу я с вами кулаками махать.
Он отпустил руку противника. Она секунду повисела в воздухе, как увядший листок, а затем обладатель прижал ее к груди.
– Ты сломал мне руку! – проскулил он.
– Нет, – возразил Киприан. – Тебе просто кажется.
Второй парень колебался и растерянно переводил взгляд со своего коленопреклоненного товарища на Киприана и обратно. Себастьян Вилфинг уже снова поднялся на ноги. Он едва не захлебывался от злобы.
– Трусы! – заклокотал он. – Вас же двое!
Второй драчун, оставшийся невредимым, осторожно, бочком крался мимо своего скорчившегося друга. Киприан повернулся к нему. То, что так поступать не следовало, он понял, лишь когда увидел, что лицо противника слегка вздрогнуло, и обернулся.
