Алексис Бувье - Кредиторы гильотины
Но не успел я сделать и нескольких шагов, как какой-то человек бросился ко мне и схватил меня за горло. «Негодяй! – закричал он. – Пусть доктор пройдет в то купе. О-о, несчастный!»
Между тем пассажиры, выходя из поезда, начинали расспрашивать, что случилось. Вокруг меня собралась толпа. Начальник станции схватил меня и не выпускал из рук. Я слышал в толпе слова «суд, на каторгу», что же касается женщин, то они смотрели на меня больше с любопытством, чем с негодованием. Вдруг в дверях вагона появился доктор и сказал: «Мать и ребенок совершенно здоровы». Послышался всеобщий смех».
Рассказ был встречен взрывом громкого хохота. Панафье взглянул на Нисетту, которая встала со словами:
– Это отлично придумано, мой милый. Было очень забавно, но позволь мне уйти.
Изумленный Панафье молча смотрел, как она вышла, силясь понять, что она хотела этим сказать. Он ровно ничего не понимал. Может быть, только что выслушанная история имеет к ней какое-то отношение? Когда Нисетта ушла, он вспомнил о своем свидании, поспешно встал и вышел, не заботясь о громком смехе, сопровождавшем его уход.
Мы доходим до главного момента в нашей истории, но прежде, чем продолжить рассказ дальше, мы дадим возможность читателю присутствовать при таинственных событиях, происшедших утром того же дня.
Глава 26. Появление особы в странном костюме
Утром того же дня, когда Панафье находился с Нисеттой у Баландье, какой-то прохожий остановился над третьей аркой моста Шарантона и стал смотреть в воду. Это не был человек, решившийся лишить себя жизни, – это был просто чиновник, уверявший, что он может предсказать погоду, посмотрев утром на воду. Он постоянно проходил по этому мосту, и все знали о его мании, так что как только он наклонился над парапетом, к нему подошли трое рабочих.
– Ну что? Какая сегодня будет погода?
– Такая же, как вчера. Будет страшная жара.
– Но откуда вы это знаете?
– По туману, расстилающемуся над водой. Через полчаса, когда он опустится, вы увидите, что все лодки покрыты росой.
– Но ведь каждый день бывает так.
– Нет – только в те дни, когда бывает жарко. Посмотрите, туман рассеивается, и видна вода.
Они все вместе наклонились над парапетом.
– Да, это правда.
– А это что такое? – вдруг спросил один, указывая на противоположный берег.
– Это какой-нибудь купальщик.
– Нет, – отвечал тот, что отгадывал погоду. – Это купальщица.
– Это уж слишком.
– Тем не менее, это правда. Пойдемте, посмотрим скорее.
И четверо любопытных, забыв, что им пора идти на работу, поспешно сбежали с моста.
Прибрежные лодочники, видя бегущих людей, стали выходить из кабаков.
– Что такое? – поинтересовался один из них. – Может быть, кто-то тонет? Скорее, дети мои.
И, оставив наполовину опорожненные бутылки, лодочники побежали за ними. На берегу, заросшем высокими ивами, в том месте, куда они все устремились, среди высокой травы под одним из деревьев сидела какая-то голая женщина двадцати восьми – тридцати лет. Она была очень хороша собой и восхитительно сложена. Густые распущенные волосы почти полностью покрывали ее. Лоб незнакомки был нахмурен, а глаза глядели с испугом. В то же время она смеялась безумным смехом. Когда к ней подошли, она тронулась с места, глядя не на окружающих, а словно сквозь них, как будто взгляд ее был прикован к какому-то предмету, невидимому для всех.
Один из мужчин подошел к ней, но она не замечала его.
– Что с вами, мадам? – спросил он. Незнакомка не отвечала.
– Вы больны? Вам плохо?
Она бросила на говорившего сердитый взгляд, но снова ничего не сказала.
В эту минуту к толпе подошла какая-то женщина и бросила несчастной простыню, в которую та поспешно завернулась.
– Что вы здесь делаете? – спросила ее женщина.
Незнакомка посмотрела на окружающих, не узнавая никого, закрыла лицо руками и зарыдала.
– Ну, что с вами? – повторила свой вопрос подошедшая женщина.
Несчастная пристально посмотрела на нее и сказала: «Он умер, он умер!»
– Что такое? – вскрикнули присутствующие в один голос.
– Да, – повторила она, – он умер, он умер!
Сказав это, она встала и, закутавшись в простыню, как в саван, побежала к воде, крича: «Да-да! Он умер! Умер!»
Все присутствующие бросились вслед за ней, и им удалось схватить ее в ту минуту, когда она хотела броситься в воду. Никто не знал, что с ней делать, но к берегу прибежало несколько санитаров из сумасшедшего дома, и они узнали в несчастной больную, которую искали с утра. Они рассказали, что она находилась в сумасшедшем доме около года, и единственной фразой, которую она говорила, была: «Он умер! Он умер!» Одним из проявлений ее безумия было желание постоянно оставаться голой; как только на нее надевали платье, она его разрывала.
Затем санитары, накинув на нее платье, отвели несчастную в экипаж, ожидавший их неподалеку. Когда сумасшедшую привезли в госпиталь, ее одели и заперли, а вечером по приказанию доктора она получила холодный душ. Бедняжка страшно кричала и наконец, упала на пол в нервном припадке. Тогда ее положили в постель, и она сразу же уснула.
На второй день при посещении больной доктор был очень удивлен, увидев, что несчастная совершенно спокойна и отвечает на вопросы, чего с ней ни разу не было за все время пребывания в госпитале.
– Как вы поживаете сегодня? – спросил доктор, беря ее за руки.
– Очень хорошо. Но я была серьезно больна, да? – проговорила она, как бы стараясь восстановить все в памяти.
– О да, очень серьезно.
– Но где же я сейчас?
– В больнице за городом.
– За городом… – проговорила больная.
– Вы ничего не чувствовали сегодня утром?
– У меня голова немного тяжелая, и кроме того, я не могу повернуть шею.
– Именно здесь причина вашей болезни. Может быть, вы вспомните?
– Но что же у меня было?
– В этом месте, где вы теперь чувствуете боль, У вас была воткнута золотая булавка, входившая в тело на два сантиметра.
– Золотая булавка?.. – проговорила молодая женщина, стараясь припомнить.
Доктор был удивлен переменой, происшедшей в состоянии больной и, взяв стул, сел у изголовья.
– И вы не помните ничего? – спросил он.
Молодая женщина закрыла лицо руками и сидела так долго.
– Нет, ничего, – сказала она, наконец.
– Имеете ли вы понятие, сколько времени пробыли здесь?
– Нет, не знаю.
– Вы здесь уже год.
– Год? Но кто же приезжает меня навещать?
– Никто.
– Никто?
– Вот в чем дело, дитя мое, – сказал доктор. – Припадок, вследствие которого вы попали сюда, произошел с вами ночью. Однажды утром вы были найдены на улице в очень странном состоянии. Когда вас привезли сюда, от вас ничего не могли добиться, даже вашего имени.
