Андрей Марченко - Письмо никому
И, действительно, уже уставшим солдатам донесли новый приказ — прибавить шагу.
Солнце уже было далеко на западе. Все ближе была ночь. Уже послали за фонарями, но многие думали: лучше окончить это до темноты. Все равно — в темноте много не пройдешь, а оставаться на ночь не очень хотелось.
Пару раз солдатам казалось, что они видят какое-то движение. Они кричали, садили из автоматов одиночными и очередями.
Друзья слышали крики, выстрелы. Егору казалось, будто шумят и сзади, и по бокам. Неужели в котле?.. Неужели не выбраться.
Снова выстрел, длинное лесное эхо, но сомнения не было — стреляли слева и сзади.
— Мы забираем влево? — полукрикнул Егор.
Зверобой кивнул.
— А зачем?
Тот только кивнул еще раз и отер рот — вроде как сказал: все нормально, следуйте за мной, берегите дыхание.
Скоро выбрались на узкую поляну.
Следопыт осмотрелся.
— Да где же оно. Ага, тут… Давайте за мной… Старайтесь идти след в след. Если кто оступится, то сделайте одолжение — тоните молча.
Над ними одна за другой зажигались звезды.
***На ту поляну преследователи вышли минут через пять. Пересекли ее быстрым шагом, углубились в лес за ней. Вернее, попытались это сделать — прошли совсем недалеко, когда в нескольких местах сразу кто-то закричал, заорал благим матом. Кто-то звал маму.
Солдаты сначала остановились. Но продолжалось это недолго — они не продвинулись вперед, но и не отступили. Бросились спасать своих.
Затем отошли на поляну, местный подполковник пересчитал людей. Худшего не произошло.
Все потери части исчислялись в семи кирзовых сапогах, утопленных в болоте. Но их командир оказался гораздо более категоричным:
— Я своих людей дальше не поведу. Это будет убийство…
Ничего не оставалось, кроме как остановиться, задуматься.
Присели на большом камне. Даже через подбитые каким-то синтетическим мехом штаны ощущалось, какой камень холодный.
— Не шлялись бы вы, сэр Баскервилль, по Грампинским трясинам… — мрачно пошутил Игорь, глядя на окна болота. — Вот и делу конец. Не думал, что он будет таким…
— А может быть все же оцепить болото. Обыскать с вертолетов, попробовать все же пройти… — не успокаивался Макс.
— Вертолеты на самом деле помогают мало. Слышно их издалека, а за дерево зашел и тебя не видно. Да и прочесывать болото — не сахар. Пойдем вглубь — уже потерянными сапогами не отделаемся. Да и без надобности это. Если у них нет проводника, то им уже давно кирдык.
Капитан милиции радостно кивнул. Было бы неплохо закончить это здесь и сейчас. Он уже стал замерзать, а дома ждал суп и относительно молодая жена…
— А проводник у них не может быть по определению, — вступил он в разговор. — Из машины-то они вдвоем рванули.
— В деревне говорили что-то про лешего, — осторожно напомнил Макс.
— Леших не существует, — отрезал местный капитан милиции.
— Возможно, мы где-то здесь допускаем какую-то фундаментальную ошибку. Их никто не видел мертвыми… — чуть с нажимом проговорил Игорь.
— Может, и не видел. Но ты можешь попробовать туда сунуться, поискать. Велик шанс, что тебя тоже никто и никогда не увидит мертвым.
Макс поднялся на ноги:
— Игорь, отойдем…
Тот пожал плечами, пошел вслед за напарником. Когда отошли достаточно далеко, чтоб не быть услышанными, Макс громко зашептал:
— Ну ведь у них шифровка! Этот кусок на несколько миллионов! Ведь можно что-то сделать? Нагнать этих, как их… Мелиораторов! Осушить болото!
— Ага… А заодно повернуть реки вспять. Пока это болото осушишь, порежешь на торф — они все в метан изойдут, сгниют то бишь.
— Они зачем-то ехали в Ветровальск. Наверное там что-то есть… Нам надо ехать туда…
— Кто его знает зачем они туда ехали. Может, приятеля навестить. Да и наводил я справки о том городе. Он не такой уж и маленький, как нам того хотелось. Даже если письмо отправили туда — не факт, что мы найдем адресата. Тем более не факт, что письмо не выбросили в мусоропровод. Так что все могут быть свободны. Мы просто не будем снимать этого Егора с розыска. Вдруг где-то что-то и всплывет.
Собственно, можно было бы попытаться сделать еще что-то. Хотя бы поехать в тот же Ветровальск, забросить сети, вдруг и повезет. Но накопленный опыт подсказывал — нет, не повезет.
Вот уже с неделю у Игоря крепла уверенность, что это дело из тех, которые не имеют положительного исхода. Даже не сколько из-за неумения, а какой-то злой рок висит над ними. Все складывается абсолютно не так, как хотелось — просто фатально не везет — были привлечены огромные ресурсы, как технические, так и людские. И что толку — два голодранца ушли от преследования четыре раза! Очевидно, что сейчас они ушли на дно этих болот, но все равно, расклад не в их пользу.
Лучше, думал он, перестать тянуть пустышку, плюнуть на это дело. Вернуться в столицу, постараться забыть об этом досадном недоразумении. Начать все с чистого листа.
Но надо было сделать еще что-то. Чисто для очистки совести.
Игорь аккуратно стянул перчатки, убрал их в карман. Вернулся к капитану и подполковнику, все так же сидящему на камне. Из рук последнего взял автомат. Закинув его на плечо, подошел к краю болот. Снял с предохранителя, передернул затвор.
Пустил длинную очередь — стрелял с бедра в сторону болот, пока в магазине были патроны. Последние были неважной выделки, давали белесую копоть, и армейский подполковник боялся — ведь заклинит же оружие. Но нет, автомат исправно выплюнул весь магазин.
Когда упала последняя гильза, ствол разогрелся так, что от него, вероятно, можно было прикуривать.
— Теперь все, — сказал Игорь подполковнику. — Убираемся отсюда. Как говорится — благодарю за сотрудничество…
***Просто удивительно, что пули из автомата никого не задели.
Когда засвистели пули, Егор упал в жирную болотную грязь сам и бросил на землю Антона. Услышав шум, он сначала, напротив, пытался рассмотреть, что происходит.
Секундой позже на землю лег и проводник, впрочем, успев выбрать себе место получше. Он тут же повернулся в сторону, откуда стреляли, насыпал пороху на полку, изготовился к стрельбе сам. Может быть и рад был бы нажать на спусковой крючок, но не сделал этого — перезарядить ружье заняло бы, наверное, с минуту.
Лежали долго, так, что даже устали. Ожидали других выстрелов, крика. Но на болоте было убийственно тихо. Солнце садилось, но часто высыпали звезды, всходила огромная луна.
Наконец, первым поднялся Егор. Сперва на четвереньки, потом осмотрелся, встал на ноги.
