Питер Марвел - В погоне за призраком, или Испанское наследство
Джереми загадочно хмыкнул и смущенно почесал нос.
– Простите, сэр, но вы совсем молодой человек! И душа у вас, можно сказать, невинная. И я так полагаю, нашлись люди, которые воспользовались вашей неопытностью...
Уильям после этих слов густо покраснел и нарочито грубым тоном буркнул:
– Что ты мелешь? Чепуха какая-то! Что это ты имеешь в виду?
– Так ведь, сэр, вот тут какая штука! – развел руками моряк. – Вы-то полагаете, что у нас в трюме ценный груз находился, а на самом деле не было его там...
– Как не было?! – ошеломленно воскликнул Уильям, подавшись вперед и едва не схватив моряка за грудки. – Как не было?! Что ты выдумываешь?
– Да ничего я не выдумываю! – Джереми даже сплюнул в сердцах. – Все правда, до последнего слова! Хоть кого спросите. Пираты все мешки и ящики на корабле выпотрошили, а в них, кроме разного хлама, – ничегошеньки! Тряпье всякое, камни, песок... Совсем ничего!
Нчего не понимая, Уильям хлопал глазами. Он долго и недоверчиво смотрел на матроса, но выражение лица Джереми все-таки убедило его, что все сказанное – истинная правда.
– Вот дьявол! – воскликнул он наконец с почти детской обидой. – Я вез в Европу песок! Но как это могло случиться? Куда исчезло серебро?
– Позвольте вас угостить, сэр? – любезно произнес Джереми. – Стаканчик рома вам сейчас не повредит. И прошу вас, не говорите так громко – на серебро и золото тут каждая собака откликается.
Уильям посмотрел по сторонам. Действительно, головорезы за соседними столиками как будто бы начинали проявлять интерес к их разговору.
– Да что толку! – сказал он с отчаянием. – Все равно никакого серебра нет. Но куда же оно делось?!
– А никуда, сэр, – хладнокровно отозвался Джереми. – Я так думаю, что его никогда и не было.
Давая Уильяму возможность переварить эту новость, матрос отвернулся и махнул рукой хозяину таверны, толстому краснолицему человеку, заросшему до самых глаз рыжей курчавой бородой. Тот принес две глиняные кружки рома. Джереми поднял свою и кивнул Уильяму.
– Ваше здоровье, сэр! А насчет груза не сомневайтесь. Нарочно нам этот хлам сплавили. И Черный Билл у нас на траверзе неспроста оказался. Такие дела здесь случаются. Выпьем!
Следуя примеру Джереми, Уильям опрокинул в рот стакан. Тростниковый самогон обжег ему горло и пищевод так, что перехватило дыхание. Уильям помотал головой и поставил кружку на стол.
– А знаете что, сэр! – вдруг сказал Джереми. – Позвольте вам еще один совет дать. Бросайте вы эти раздумья и пойдемте со мной – есть один человек, который как раз команду набирает. По правде говоря, многие из наших к нему пошли. Это тот самый пират, что «Голову Медузы» сюда привел. Черт одноглазый. Он теперь бросил якорь в соседней деревне. Там поблизости укромная бухта есть – говорят, он туда нашу посудину и увел. Я вот тоже поискал-поискал, а теперь, пожалуй, все-таки к нему подамся.
– Одноглазый? – рассеянно переспросил Уильям. – Откуда же он взялся? Выходит, он тоже из шайки Черного Билла?
– Ходят слухи, что решил он от него отколоться! – шепотом сообщил Джереми, наклоняясь поближе к собеседнику. – А на Мартинику пошел, чтобы следы запутать. Но след следом, а медлить нельзя. Вот подлатает он немного флейт и поднимет паруса... Так что и нам с вами поторапливаться надо!
– И зачем же вам так спешить, джентльмены?! – вдруг раздался за спиной Уильяма довольно неприятный вкрадчивый голос. – Этот кабачок самое приятное место на всем побережье, особенно для тех, кто так бойко щебечет по-английски. Здесь и выпивка что надо, и обращение душевное. Может быть, вы думаете, что джентльмену здесь не с кем перекинуться в кости? Это не так, можете мне поверить...
Джереми и Уильям вздрогнули и разом уставились на говорящего. Господин, неслышно подошедший к их столу, выглядел как настоящий флибустьер – в коричневом засаленном кафтане, в грязной шляпе, надвинутой глубоко на лоб, с испитым скуластым лицом и крупными костлявыми руками. За спиной у него, едва не задевая земляной пол, болталась тяжелая абордажная сабля в когда-то богато отделанных серебром ножнах, а за пояс были заткнуты два пистолета. И что хуже всего, незнакомец был не один – его сопровождали еще двое вооруженных людей, один из которых чертами и невозмутимостью лица был похож на местного индейца-аравака, а у другого, курчавого мулата, обнаженные руки были сплошь покрыты шрамами, точно его некоторое время держали в мешке с дикими кошками. Вся эта троица была настроена очень решительно, а тон джентльмена с саблей был даже несколько вызывающ.
– Почему вы, господа, решили, что мы собираемся играть? – спросил Джереми. – Мы с джентльменом находимся сейчас на мели, и наше бедственное положение не располагает к азартным играм. Извините, но вы ошиблись, мы не собирались играть в кости.
– Э, да ты ловкач, парень! – вскричал человек в черном. – Разом сбросил весь балласт! Но мы с товарищами старые морские волки, которых нелегко провести. Мы своими ушами слышали, как вы говорили тут про серебро. А где серебро, там и веселье, разве не так? Если вы собираетесь проиграть свой капиталец в каком-нибудь дрянном кабаке, то вы совершаете большую ошибку, джентльмены! Даю вам слово, что лучшего места, чем здесь, нет на всей Мартинике! А мое слово, слово Длинного Мака, чего-то да стоит!
На лбу Джереми выступили мелкие капли пота. Он был безоружен и вообще не желал драться. Ему очень хотелось, чтобы недоразумение кончилось миром. Поэтому он попытался еще раз все растолковать.
– Мы не сомневаемся в слове Длинного Мака, – сказал он. – И когда заведутся денежки, мы обязательно с вами сыграем. Но сейчас у нас наберется разве что еще на один стаканчик рома. А того серебра, про которое мы тут вспоминали, никогда и не было, господа! Это была... м-м... шутка!
– Шутка?! – зловеще повторил Длинный Мак. – Разрази меня гром! Я похож на человека, над которым можно шутить?
Уильям, который до того только и думал что о своей печальной судьбе и об одноглазом пирате, предъявившем права на «Голову Медузы», растерялся. Этот разговор о серебре, которого никогда и не было, и об игре в кости не укладывался у него в голове. Но он ясно понимал, что в претензиях незнакомца заключена агрессия и просто так от него не отделаться.
Посетители таверны начали проявлять интерес к зарождающемуся конфликту. Со всех сторон на Уильяма направились любопытствующие взгляды. Сочувствия в них не было. Битые жизнь бродяги и матросы чувствовали в Уильяме человека иного сорта и не возражали бы, если бы кто-то хорошенько вздул этого благородного щенка. А волшебное слово «серебро», которое многие тоже слышали, только подогревало интерес к происходящему. Хотя переговоры пока что вел один Джереми, на него не обращали внимания. Каким-то шестым чувством все угадывали главное действующее лицо в Уильяме, и именно на нем в эту минуту сосредоточили оценивающие взгляды.
