Эрнест Капандю - Рыцарь курятника
– Простите ли вы мне все огорчения, причиной которых я был?
Королева, добрейшая женщина на свете, образец снисхождения и доброты, как дочь, как жена и как мать, не могла вымолвить ни слова в ответ; бросившись на шею королю, она плакала «целый час», как говорится в Журнале болезни короля в Меце. Король не упрекал Бойе за то, что он привез королеву.
Недавним доказательством упорства, неумолимости и могущества епископа был его спор с герцогом Ришелье. Сестра герцога, настоятельница в Руане, очень желала получить место настоятельницы в аббатстве Боа, которое осталось вакантным после госпожи де Кариньян. Людовик XV, фаворитом которого был герцог Ришелье, обещал в январе ей это аббатство. Мирнуа же сам назначил другую настоятельницу, просто объявив, что поведение сестры герцога кажется ему неприличным. Король не посмел ничего возразить. Взбешенный Ришелье попытался было требовать обещанного, но король попросил его не настаивать.
Обычно епископ никогда не выезжал из Версаля. Дофин, имевший к своему наставнику глубокую привязанность, любил, чтобы он находился вместе с ним. Никогда Бойе не приезжал в Шуази, из которого были удалены и королева и принцессы; никогда не переступал порог этого замка, куда приглашали женщин, предварительно запретив им брать с собой мужей (обычай очень странный, но соблюдавшийся строго). Словом, визит епископа должен был не только удивить короля, но и встревожить его. Скука и разочарование отразились на физиономиях всех присутствующих. Дверь отворилась, слуга доложил:
– Монсеньор де Мирнуа.
Почтенный прелат вошел в спальню короля. Тогда ему было семьдесят лет, но он бодро переносил тяготы старости. Высокий, сухощавый, он имел походку благородную и при-
личную его званию. Он поклонился королю, не удостаивая придворных даже взглядом.
– Что такое случилось, месье де Мирнуа, и какая причина привела вас сюда? – спросил Людовик XV. – Во всяком случае милости просим. Не больна ли королева?
– Ее величество, к счастью, совершенно здорова, государь, – отвечал епископ.
– Мой сын?
– Монсеньор дофин, ее высочество дофина и все принцессы крови совершенно здоровы.
– Так чем же мы обязаны удовольствию видеть вас в Шуази?
Епископ сделал шаг вперед и протянул руку.
– Государь! – произнес он. – Я приехал требовать правосудия.
Тон, которым были произнесены эти слова, был так серьезен и так спокоен, что король вздрогнул: он догадывался, что приезд епископа вызовет какие-нибудь неприятные последствия.
– Правосудия! – повторил Людовик XV. – Для кого?
– Для невинной жертвы, государь. Человек был арестован от имени вашего величества как разбойник, между тем он – праведный служитель Бога, смиренный и добродетельный.
– О ком вы говорите?
– Об аббате де Ронье, канонике и декане благородного Брюссельского капитула. Этот человек был арестован недостойным образом по приезде в Париж и отвезен в отель начальника полиции. Он – жертва ошибки, которую я не могу объяснить. Его заключили в тюрьму. Я требую свободы для аббата де Ронье не потому, что он мой друг вот уже двадцать лет, а просто потому, что правосудие должно восторжествовать!
И, скрестив руки на груди, епископ смолк. Людовик XV, услыхав слова, произнесенные прелатом, обернулся к аббату де Берни и бросил на него вопросительный взгляд.
– Месье де Мирнуа, – сказал он после некоторого молчания, – за несколько минут до вашего приезда я первый раз услышал об аресте человека, выдающего себя за аббата де Ронье, которого начальник полиции принимает за Рыцаря Курятника, это чудовище, которое слишком долго опустошает Париж. Об этом человеке идет речь?
– Да, государь.
– Этот человек есть – или он только уверяет, я этого не знаю, – дядя аббата де Берни.
Берни низко поклонился.
– К несчастью, – продолжал король, – аббат не может ни опровергнуть, ни подтвердить этого, потому что не узнает дядю, которого он не видел двадцать лет.
– Я знаю аббата де Ронье, государь, – сказал епископ,
– с того времени, когда аббат де Берни перестал с ним видеться. Я прошу ваше величество отдать приказание свести нас, и тогда правосудие пойдет своим чередом.
Людовик XV, нахмурив брови, глубоко размышлял. Мориа, которому вошедший слуга сказал что-то шепотом, сделал шаг к королю и сказал:
– Государь…
Людовик XV обернулся к нему.
– Месье Фейдо де Марвиль приехал в Шуази и ждет приказаний вашего величества.
– А вот и начальник полиции, – встрепенулся король,
– пусть войдет. Он приехал кстати, – прибавил король, обращаясь к епископу.
Любопытство, возбужденное этой неожиданной сценой, читалось на лицах придворных. Прошло несколько секунд, и начальник полиции вошел, держа в руке толстый портфель.
– А, месье де Марвиль! – воскликнул король. – Вы приехали кстати. Надо разъяснить одну тайну.
– Государь, – сказал Фейдо, низко кланяясь, – присутствие монсеньора Мирнуа в Шуази объясняет мне, что ваше величество желаете узнать.
– Монсеньор маркиз д'Аржансон, – доложил слуга.
Министр иностранных дел вошел быстрыми шагами и,
пользуясь своими привилегиями, переступил за балюстраду кровати. Поклонившись Людовику XV, он сказал вполголоса, так чтобы придворные не слышали:
– Не угодно ли вашему величеству сейчас удостоить особенной аудиенции монсеньора де Мирнуа, начальника полиции и меня.
– Разве это не терпит отлагательств? – спросил король.
– Да, государь.
Людовик XV выпрямился с видом, полным достоинства, который он умел принимать, когда этого требуют обстоятельства, объявил:
– Месье де Мирнуа, месье д'Аржансон, месье Фейдо де Марвиль, ступайте ожидать моих приказаний в мой кабинет!
Все трое поклонились и вышли из спальни среди возрастающего недоумения тех, которые оставались.
XV Маркиз д'АржансонКороль, озабоченный, в задумчивости сидел в большом кресле. Напротив него, на табурете, сидел епископ Мирнуа. Фейдо де Марвиль стоял перед столом, на котором лежал его открытый портфель. Ренэ Луи Войэ де Польми – маркиз д'Аржансон, министр иностранных дел, стоял между королем и епископом, прислонившись к высокой спинке большого кресла. Эти четыре особы собрались в кабинете короля.
– Государь, – начал маркиз д'Аржансон, – простите мне, что я вдруг помешал вашему отдыху, но обстоятельства серьезны, и преданные слуги короля не должны останавливаться перед препятствиями.
– Что случилось? – спросил Людовик XV.
– В Париже, государь, происходят странные события.
– Опять?
– Вашему величеству известны все донесения о Рыцаре Курятника, которого полиция пока никак не может отыскать?
