Понсон дю Террайль - Капитан Мак
И его шпага со свистом рассекла воздух.
Заговорщики отступили.
— Как видно, вы больше привыкли работать кинжалом, я не шпагой, — продолжал он.
Ловко и быстро он сделал несколько выпадов налево и направо. Его шпага, создавая впечатление, что воздух рассекает несколько клинков, а не один, описала в воздухе одно из тех прекрасных мулине, которые коннетабль Оливье де Клиссон изобрел в Масличном лагере.
Но тут дон Хиль закричал:
— Назад, назад!
И все испанцы, уклонившись от шпаги Мака, отступили и сгрудились в другом конце зала. Они поняли, что хотел сделать их главарь.
Дон Хиль вытащил из-за пояса пистолет и направил его на Мака.
— Трус! — прошептал капитан.
— Капитан, — крикнул ему дон Хиль, — я — добрый католик.
— На испанский лад? — усмехнулся Мак.
— Я не хочу, что бы ты умер, не вручив свою душу Богу.
— Ба! — сказал капитан, — верного присяге солдата в раю всегда хорошо принимают. К тому же я еще не умер!
И, перевернув огромный стол, стоявший посреди зала, он спрятался за ним.
— Молись! — повторил дон Хиль.
— Это ты должен просить у Бога прощения за свои преступления, презренный! — ответил Мак.
— Тогда умри, — произнес испанец.
И он вытянул руку и прицелился.
Но прежде чем успел прозвучать выстрел, от которого Мак, как мог, пытался прикрыться столом, на верхней площадке лестницы раздался голос:
— Остановитесь, дон Хиль, остановитесь! — произнес он.
Дон Хиль отпустил пистолет и взглянул наверх.
По ступеням лестницы медленно спускался какой-то человек.
Это был дон Фелипе д'Абадиос.
Глава 29. Реванш
Подняв голову и увидев дона Фелипе, Мак тоже настолько удивился, что уронил стол.
— Ну, — подумал он, — значит я его поразил не насмерть.
Дон Фелипе д'Абадиос спустился по лестнице. Испанцы переглядывались с вполне понятным изумлением.
Они не понимали, почему дон Фелипе хотел сохранить жизнь человеку, который, с их точки зрения, был предателем.
Дон Фелипе продолжал.
— Назад, дон Хиль! Господа, шпаги в ножны. Капитан Мак должен иметь дело со мной, потому что это не дон Руис, как вы подумали.
— Он хочет взять реванш, — прошептал капитан.
Дон Фелипе, обращаясь к заговорщикам, заговорил снова:
— Господа, — сказал он, — моя шпага уже познакомилась со шпагой этого человека, и мы разберемся, с вашего позволения, в наших спорных вопросах сами. Здесь твой пистолет лишний, дон Хиль. Мы ведь находимся в подземелье, своды которого могут рухнуть от любого толчка. Выстрела из пистолета, может быть, будет достаточно, чтобы они обрушились и погребли нас всех.
При последних словах дона Фелипе заговорщики в ужасе переглянулись.
— Выйдете, господа, — сказал дон Фелипе. — У каждого из нас есть свой долг, который он должен выполнить. А мне нужно побеседовать с капитаном Маком.
И дон Фелипе сделал повелительный жест, не допускавший возражений.
Дон Хиль и его товарищи в полном молчании подошли к лестнице и поднялись по ней. Капитан, следивший за ними глазами, увидел, как они один за одним исчезают в темном проходе. Оставшись с доном Фелипе один на один, он воскликнул:
— Честью клянусь, дорогой кузен, я полагал, что продырявил вас насквозь.
— Хм! — усмехнулся дон Фелипе, — я, конечно, мог ответить вам, что вернулся специально с того света, чтобы оказать вам небольшую услугу, но предпочитаю признаться, что ваша шпага скользнула вдоль моего ребра.
— Это доказывает, что шпага у меня добрая, а ребра у вас крепкие, кузен.
— А потом, — все также насмешливо продолжал дон Фелипе, — нашлась добрая душа, которая пришла мне на помощь.
— Плохо она распорядилась свои добротой, эта душа!
— Славный малый позаботился обо мне, привел меня в чувство.
— О, в самом деле?
— Он отвел меня в трактир, где перевязали рану, которая, к тому же, оказалась просто царапиной, и совершенно неопасной.
— И кто же этот милосердный человек? — спросил Мак также насмешливо, как дон Фелипе.
— Да ваш лакей, дорогой кузен!
— Сидуан?!
— Он самый.
— Вот дурак, каких мало! — прошептал Мак.
— Но я нахожу, кузен, — продолжал дон Фелипе, — что вы несколько неблагодарны.
— Я?!
— Да, вы. Стоит принять во внимание, что если бы ваш лакей Сидуан обо мне не позаботился, то я и по сию пору валялся бы без чувств наверху.
— И что же?
— И не смог бы появиться здесь вовремя, чтобы спасти вас.
— Ну… — протянул Мак, — сомневаюсь, чтоб у дона Хиля была уж такая меткая рука… А потом, вы же сами сказали: при малейшем сотрясении своды бы рухнули.
— И вы были бы погребены заживо.
— Да, но со мной вместе все эти изменники, которые хотят предать Францию Испании.
Дон Фелипе засмеялся:
— Вот уж и в самом деле, рыцарские чувства!
— Вы находите?
— Они делают вам честь, капитан. Примите мои комплименты… и до свидания!
И дон Фелипе направился к лестнице.
— Что это? — спросил Мак. — Куда это вы идете?
— А вам какое дело?
— А реванш? — продолжал капитан, крайне удивленный тем, что дон Фелипе не торопится обнажать шпагу.
— Терпение! — ответил дон Фелипе. — Я возьму реванш.
— В час добрый! — воскликнул Мак. — Мы начали эту партию, но мне кажется, что на ничью мы не согласимся.
— Мне тоже так кажется, — усмехнулся дон Фелипе.
И он поднялся еще на десять ступенек.
— Послушайте, — окликнул его Мак, — что вы делаете? Вы хотите драться на лестнице? Это оригинально, но не слишком удобно.
— Дело в том, что я хотел вам сказать пару слов, милый кузен.
— Да?
— Хочу предложить вам сделку.
— Договор, вы хотите сказать? По-моему, с чертом подписывают договор.
— Пусть так… Моя сестра, донья Манча, любит вас.
— Хорошо, — сказал Мак, — и что же дальше?
— А я люблю Сару Лоредан.
— Презренный!
— Поклянитесь, что вы не станете вмешиваться в мои дела.
Мак оперся на свою шпагу, как на трость.
— Продолжайте, — сказал он, — у меня терпения хватит.
Дон Фелипе поднялся еще на две ступеньки.
— Позвольте мне похитить Сару, — окончил он свою мысль, — и я закрою глаза на вашу любовь с доньей Манчей.
— Смерть Христова! — прорычал Мак, — ты всей своей кровью смоешь низости, которые ты тут наговорил.
Дон Фелипе продолжал подниматься.
— Спускайся, негодяй, спускайся! — в ярости закричал Мак.
— Еще рано, — ответил дон Фелипе, — я еще не все сказал. Вы сегодня заходили к кардиналу, капитан.
