Ольга Сарник - Карьера Югенда
Глупец. Он вспомнил одного глупца. Года четыре назад редактор еженедельника «Ди вохе» позволил себе разместить фотоснимок грампластинки, с которой в радиоэфир шли фанфарные позывные, предваряющие сообщения о самых громких победах вермахта. Дубина! Он не имел права ронять авторитет печатной прессы! Фокусник не выдаёт своих секретов! То же самое касается и радио. Два увесистых кулака доктора Гёббельса,– печатные средства массовой информации и радио. Ими он победит! Аудитория – семьдесят миллионов немцев! Поэтому – никаких разоблачений священного процесса создания мифов! За это сразу в концлагерь! И редакторов, и цензоров! Всех!
Колоссальная ложь.
Главное в ней – детали. Фотографически «точные» детали. Например, секретное оружие Германии во времена Сталинградской битвы. Танковые огнемёты, в пять секунд сжигающие шестиэтажные дома. Один выстрел – и весь дом заполыхает, как стог сена! Под Сталинградом солдатами вермахта «впервые был применён» автомат со скорострельностью три тысячи выстрелов в минуту. И хотя все эти сообщения – чистейшие выдумки, немцы и в тылу, и на фронтах до сих пор верят в этот миф, ждут чудо-оружия. Что ж, на войне – как на войне, как говорят французы. Союзники.
Властитель немецких душ презрительно ухмыльнулся. Союзники… Сбросили десант в Нормандии, скоты. Впечатлила их Сталинградская битва! Таскают каштаны из огня чужими руками. На переговоры не идут, – им подавай безоговорочную капитуляцию!
Ничтожества! Да один рядовой вермахта стоит их жалкого взвода. Не говоря уже об СС!
Немецкая «чёрная» радиостанция будет вещать на Англию обычные инструкции по гражданской обороне. Но в таких угнетающих подробностях, чтобы каждый англичанин, от мала до велика, усомнился в своей способности выдержать сокрушительные немецкие бомбардировки.
В итоге надо убедить их всех в опасности большевизма в целом для Запада. Забить между союзниками клин. Они все, как огня, боятся марксистского учения. Трясутся за свою собственность. Что ж, пусть полюбуются всласть на сталинградскую катастрофу. Пусть знают, что сделает с ними русский Чингисхан. Хотя он грузин… Плевать.
Всё ясно, как день. Красные хотят уничтожить не только нашу страну, но и весь наш народ. Они нас ненавидят. Они варвары, и мстить нам будут варварски. Убедительно? Вполне.
И опубликуем карту. Карту раздела Германии, «подготовленную» руководством СССР.
Для большей убедительности это карта будет «перехвачена немецкой разведкой». Та-ак. Опубликовать «план раздела Германии» на первой полосе. Или дать на разворот второй и третьей? И запустить её в прессу нейтральных государств.
Гм… Нет. Карту публиковать нельзя. Нельзя! Иначе немецкие беженцы забьют все дороги, и армии негде будет пройти. Вот тогда и настанет коллапс. Только слухами. Только через устную пропаганду. Пожалуй, и через прессу нейтральных стран. Но никаких карт! Никаких документов!
Гёббельс взволнованно зашагал по кабинету. Ходьба стимулирует умственную деятельность. «Секретное оружие» – мы «собирались» применить его в битве за Сталинград. Пришла его пора. Секретное оружие! Оно спасёт Великую Германию от поражения!
Гёббельс внезапно остановился посреди кабинета и горько усмехнулся. «От поражения»! Давно ли мы делили добычу?
К чёрту сантименты! Надо работать. Нами введены в эксплуатацию первые в мире реактивные ракеты «ФАУ-1» – новейшее современное оружие. Аналогов нет в мире. Так и запишем.
Находится в разработке самый совершенный в мире истребитель – реактивный бомбардировщик «Мессершмитт» – Ме-262. Но мы напишем – «запущено серийное производство». Самолёта быстрее него в мире не существует. Он – совершенство! Он в одиночку одолеет красную чуму!
Придётся строго засекретить, что поставить на поток производство этих реактивных установок и самолётов мы не в силах. Нет мощностей…Ресурсы на исходе. Тяготы войны… Да и Ме-262 ещё далёк от завершения. Мы не были готовы к… такому темпу войны.
Он поморщился. Вспомнил, как летом далёкого тридцать второго года Путци рассказал ему о своём знакомстве с Уинстоном Черчиллем, нынешним английским премьер-министром. Черчилль тогда остановился в мюнхенском отеле «Регина Паласт». Ресторан этого отеля аккуратно посещал фюрер, каждый вечер, в пять часов. Черчилль искал встречи с фюрером, специально для этого прибыл из Англии и остановился в этом «Регина Паласт». Проболтавшись в ресторане несколько вечеров кряду, он ни с чем отбыл восвояси.
Путци, он же Эрнст Ханфштенль, выпускник Гарварда, прекрасно говорил по-английски и входил в круг приближённых фюрера. Этот Путци имел наглость передать самому фюреру слова того напыщенного англичашки: «Передайте вашему боссу, что антисемитизм хорошо стартует, но не выдерживает темп.». С английской элегантностью оплевал весь Третий Рейх. Ничего. Доберёмся и до тебя!
Путци имел наглость поссориться с ним, с самим Гёббельсом. И до него он добрался.
В одна тысяча девятьсот тридцать шестом году Путци получил приказ фюрера сесть в самолёт, десантироваться над Испанией, пробиться к республиканцам и, работая под прикрытием, помогать сторонникам мятежного генерала Франко. Для Путци выполнение этого приказа означало злую смерть. Республиканцы разорвали бы его на куски сразу по приземлении. Но Путци, полумёртвый от страха, покорно сел в самолёт. Он был убеждён, что, откажись он, его немедленно расстреляют на месте, прямо под брюхом самолёта.
Они пролетели довольно долго, когда из-за поломки самолёт совершил вынужденную посадку. Выйдя, Путци обнаружил, что они по-прежнему в Германии! Всё это время их самолёт кружил над Германией!
Это они с Гитлером так здорово его разыграли! Хохотали до слёз! И Путци не выдержал, сбежал в Англию, а оттуда – в Америку. Скатертью дорога.
За утечку информации карать будем строго, вплоть до расстрела. Лично прослежу!
Итак, «секретное оружие», страх перед русскими и вера в фюрера – вот что спасёт Великую Германию от позорного поражения!
Тонкие бледные пальцы стремительно летали по клавишам пишущей машинки.
Доктор изобрёл новое лекарство. Он заставит немцев воевать, он спасёт немецкий народ от позора. Выведет на широкую тропу новой, счастливой жизни. Сами же потом будут его благодарить и прославлять.
Лишь бы они не раскисли, как этот Путци, и не сложили оружия.
XVII
I
То осеннее утро было непривычно холодным для Германии. Макаров проснулся рано и сразу же огляделся. Фронтовая привычка ожидать нападения никогда не изменяла ему.
