Виктор Зайцев - Drang nach Osten по-Русски. Книга третья
Третью неделю Ярослав Малежик ждал в Пешаваре свой поисковый отряд, не прежний, с которым прошёл по горам Сулеймана добрую тысячу вёрст, выполнив приказ наместника. Ещё восемь месяцев назад поиск богатых залежей железных руд и угольных пластов увенчался полным успехом. Почти два месяца ушли на локализацию наиболее перспективных участков, на разметку удобных путей вывоза добычи. После чего, поступила команда по рации, оставить биологов и филологов с рабочими в обжитом лагере, а самому Малежику с группой геологов двигаться налегке на север, в сторону Пешавара. Попутно произведя перспективную оценку горного массива на предмет наличия полезных ископаемых.
Легко говорить начальству, сидя в тёплых кабинетах, «произвести оценку», а это не так просто, даже в пустынных горах. Да и профессиональное чувство гордости не позволяло пройти мимо интересных выходов на поверхность многочисленных разломов. В результате, четыреста вёрст на север до Пешавара превратились в добрую тысячу вёрст, доконавших многострадальные сапоги геолога. Знатные были сапоги, лет шесть служили верой и правдой, да закончились. Долго ли протянут новые, сшитые уже в Пешаваре, Ярослав не знал, на всякий случай заказал две пары, у разных мастеров. Что ни говори, для опытного геолога хорошая обувь значит очень много, не хотелось бы под палящим солнцем в кирзачах ходить. Наслаждаясь лёгкостью обуви, геолог через полчаса добрался до своего жилища, переделанного под казённую гостиницу караван-сарая.
Не спеша, мужчина вымыл лицо и руки в протекавшем ручье, зашёл в столовую, где его уже ждал накрытый стол, с большим блюдом плова, ломтиками дыни и свежезаваренным зелёным чаем. Духанщик, вовремя заметивший возвращение главного руса и накрывший стол, молчаливо поклонился, скрываясь в своей комнатке. Любуясь в окно на изумительный вид на горы, геолог поужинал, поблагодарил духанщика, и, пошёл в свои комнаты. Там его с нетерпением, тщательно скрываемым за игрой в шашки и шахматы, ждала немногочисленная команда. Молодые парни давно изучили местные достопримечательности, последние несколько дней откровенно мучились от неизвестности ожидания. Сегодня, наконец, Малежик получил чёткие распоряжения по будущему району поиска и особенностям работы.
— Значит, так, парни. — Покосился Ярослав на дверь, намекая на секретность разговора. Тут же один аз аспирантов осторожно проверил, не подслушивает ли кто, и успокаивающе кивнул. — Значит, так. Вчера утром войска Новороссии перешли границу Афганистана, с целью выдворения остатков могольских отрядов и присоединения Афганистана, Туркестана и прочих ханств к Новороссийской Индии. Судя по тому, что орудийной канонады мы не слышали, наступление идёт привычно быстро, по сто-двести вёрст в день, если не больше. Завтра в Пешавар прибывает колонна нашего поиска в составе сорока грузовиков и двух боевых машин.
— Однако! — Удивился самый молодой из аспирантов, Александр Гумбольдт. — Это целый батальон! Мы, что, воевать будем?
— Не прерывай. В колонне для охраны придан один взвод, остальное содержимое грузовиков — горючее, вода, продукты, запчасти, и особо важный груз. Взрывчатка. Закройте рты, новейшая взрывчатка, без взрывателей она горит, а не взрывается. От выстрела не взрывается и не детонирует от взрыва. Особо мощная и секретная. Потому официально везём запасы горючего для войск. Чтобы аборигены не воровали, не вздумайте ляпнуть, что там вода или пища! — Ярослав взглянул по посмурневшие лица своих парней, загоревшие до черноты скулы и лоб, на фоне белых, недавно выбритых щёк и подбородков. — Наше задание простое и недолгое. С помощью взрывчатки пробить удобную дорогу до Средней Азии, в Бухару, Самарканд и так далее. Наметить и расчистить десяток взлётных полей для транспортных самолётов. На всё даётся месяц, от силы полтора. Чтобы через сорок пять дней от пешаварской взлётки можно было с пересадками добраться до Астрахани или до русской Сибири.
— Почему мы, а не технари?
— Технари идут за нами, они будут заселять взлётные поля и строить всё, что нужно. У нас попутная задача, — изучение геологических перспектив Гиндукуша. Чёткой цели нет, никаких предварительных данных по залежам не имеется. Полная свобода, всё, что найдём — наше! — Малежик улыбнулся, как сытый кот. Он давно не получал такого свободного поиска, когда глаз не выбирает заказанный начальством результат, а наслаждается комплексным изучением незнакомых гор. — Считайте, парни, повезло нам здорово! Настоящие первооткрыватели станем, эти горы до нас никто не изучал. А руководство Новороссии намерено Афганистан захватить всерьёз и надолго, так, чтобы все горы изучить и все ископаемые выбрать досуха. Работы здесь развернутся, как чувствую, на уровень серьёзнее, чем в Европе. Индусов рядом много, мусульман недовольных для каторжных работ хватит надолго. Заводы по переработке руды в горах строить одно удовольствие, уголь мы быстро отыщем. Никаких муссонов или сезонов дождей, всегда сухо и тепло.
— Так вывозить отсюда рудный концентрат в копеечку выльется. — Недоумённо высказался один из парней. Чай, экономику все изучали.
— Отчего же? Местные рабочие раз в десять меньше зарабатывают наших, на Острове. Чугунку кинуть вёрст на двести-триста недорого встанет, железо-то мы для чего искали? От берега Инда до Кабула, к примеру. Или немного дальше, до судоходной Амударьи. Тогда Афганистан будет настоящим мостом между Индом и Амударьёй, между русской Индией и русской Средней Азией. Пусть афганцы добывают у себя руду, делают концентрат и по чугунке вывозят к берегам Инда. Там её и будут плавить в слитки, в прокат, в те же рельсы, чтобы на север до Руси добраться. Тогда Оттоманская империя и Персия окажутся в русском кольце со всех сторон. В Европе Русь с нами почти граничит, через Западный Магадан и Польскую империю. Да в Азии соединимся с Русью, выйдем к Южному Уралу. Там я давно хотел побывать, мечта геолога, братцы. Железо, золото, изумруды, редкоземельные металлы, уголь, нефть, — всё, что душа желает! Говорят, на южном Урале есть гора Магнитная, почти чистый магнетит высокого качества. Павел Аркадьевич, наш преподаватель в Магаданском университете по истории и географии, рассказывал, что в горах Гиндукуша и Памира, в затерянных долинах, есть настоящие озёра из ртути, асфальта, что местные жители веками добывают урановые руды, которые подмешивают в краски для свечения в темноте. А мы этот уран, пятый год в центральной Африке ищем, в непроходимых джунглях. Вот так. А ты — дорого! Тут, брат, политика с экономикой связаны намертво. Это наше будущее!
Петро чувствовал, что его куда-то везут, причём, ногами вперёд, совершенно равнодушно и неторопливо. Он ощущал повороты длинного извилистого коридора, чертыханье санитаров при случайных столкновениях каталки со стенами. Головлёв вспомнил, что последний раз его так везли весной две тысячи четырнадцатого года, в Киеве, после ранения в спину возле Майдана. Так же равнодушно катили непонятно куда, едва успели доставить в операционную, когда он пришёл в себя и начал ругаться с санитарами. Тогда, пьяные ублюдки ляпнули, что катили его в морг. Офицер не понял до самой выписки, соответствовало это действительности или было специфической медицинской шуткой. До сих пор, спустя почти тридцать лет проживания в шестнадцатом веке, он вспоминал то своё пробуждение с долей иронии.
