Наталья Павлищева - Ледовое побоище
– Хочешь переправиться со мной?
В его голосе напряженное ожидание. Что ты там обо мне думаешь, сотник Вятич? Боишься, что я спасую, что поведусь на возможность перейти вместе с тобой и сыном, забыв о том, что я нужна здесь?
– Нет. Сядь, поговорим.
Он присел. Я помнила, что люди, которые ничего не видят, во много раз лучше слышат, а уж Вятич тем более. Потому любую фальшь в голосе он услышит сразу, но я не собиралась ничего скрывать от любимого человека.
– Мне трудно, очень трудно, и я никакая не героиня. Но я не могу вернуться, ни с тобой, ни без тебя. Не могу, пока не сделала главного – не убила Батыя.
– Настя, ну дался тебе этот Батый! Пусть живет.
Совершенно не задумываясь о том, что делаю, я сунула мужу кукиш под нос:
– А вот это видел?! Или Батый, или я!
Чуть сдуру не добавила: «Выбирай!»
Вятич рассмеялся, впервые за много последних дней и ночей рассмеялся:
– Это я видел и хорошо помню, как выглядит. Слушай, воительница, не устаю повторять: убив Батыя, ты ничего не добьешься.
– А как я должна чего-то добиваться? С запада рыцари, с юга этот гад, а я посередине буду сидеть и ждать, пока они сообща погубят Русь?! Нет, ты мне скажи, ты это советуешь?!
– Узнаю свою буйную подругу, – пробурчал Вятич. – Так, а теперь серьезно. Я буду тебе помогать, но только если ты станешь поступать осмысленно.
– Это как?
– И нечего корчить подозрительные рожи. Ты должна понять одно: теперь ты главная, а не я. Значит, придется все взять на себя.
– А ты, значит, будешь сидеть и ждать? Ладно, выкладывай свои соображения, я послушаю.
Он притянул меня к себе, даже оказать сопротивление не успела, вот тебе и незрячий, такой кому хочешь шею свернет!
– Настя, ты не просто послушаешь, ты подумаешь, и хорошо подумаешь, прежде чем сделать хоть один шаг. Помочь некому, я только советчик. И погибать ты тоже не имеешь права, потому что у тебя есть Федька.
– И ты.
– Ну, и я, конечно.
– Хорошо, клянусь думать, думать и еще раз думать. Говори.
Русь зажата в тисках – с одной стороны монголы, с другой Ливонский орден. Он разбит, но это ненадолго, слишком много желающих поживиться богатством русских земель. Стали поднимать головы литовцы, чуют, что Новгороду не до них, то и дело разоряют приграничные земли. Шведы тоже вспомнят, что не всегда их предводители получали копьем в глаз… И биться на два, а то и три фронта даже князь Александр не сможет. В этот раз то ли что-то не стыковалось, то ли вообще не договорились, но рыцари опоздали, потому что напади они в 1238 году, когда Батый почти дошел до Новгорода, князь Александр почти ничего не смог бы противопоставить ни шведам, ни тем более Ливонскому ордену.
Это я прекрасно понимала и без Вятича.
Но у них не заладилось, и это спасло северную Русь. Пока спасло, а что дальше? Батый вернулся из Европы на нижнюю Волгу в район Астрахани и будет там. Ливонцы пока тоже притихли, но всем ясно, что это ненадолго, как только очухаются, так и полезут снова.
Куда бедному русскому податься? Подаваться, конечно, никуда не надо, но надо решить, как либо перессорить между собой Восток и Запад, либо с кем-то подружиться против кого-то. Выбор страшный, но делать его князю Александру, да и не только ему, придется. Мы-то с Вятичем уже знали, какой выбор сделает Невский, за этот самый выбор его столько раз обольют грязью потомки! Конечно, князь далеко не ангелё он бывает до глупого жесток и легко «заводится» там, где можно бы и перетерпеть, но лично я была готова простить ему очень многое за полководческую гениальность.
Но ратные подвиги князя позади, насколько я помнила, теперь предстояли только дипломатические. И неизвестно, что труднее.
В Орде противостояние, с одной стороны Гуюк, выбранный Великим ханом, пусть и при противодействии Батыя, но все же законно. С другой – сам Батый. Если бы один не трогал другого, то они могли бы существовать каждый сам по себе, но они смертельные враги, оскорбившие один другого, а потому будут драться, как скорпионы в банке, до конца, до полного истребления.
Хуже всего, что я этой же банке оказалась и Русь. Один смертельный укус мы уже имели – в Каракоруме погиб князь Ярослав Всеволодович.
Ни открыть эту банку, ни выбраться из нее мы не можем. Остается либо ждать, когда укусят, и погибнуть, либо… Второй выход был прост, как логика идиота: нужно помочь одному из скорпионов.
– А если тот, которому поможем, нас и укусит?
– Тоже возможно, но может и не укусить. Так хоть какая-то надежда есть…
Оставалось выбрать того самого скорпиона, которому следовало помогать.
Ну, этот выбор я для себя сделала несколько лет назад: кому угодно, только против Батыя! Я готова лично покусать его, чтобы сдох!
Вопрос Вятича меня ошарашил:
– Почему?
– Как это почему? За Рязань, за Козельск, за все-все!
– Настя, я не прошу тебя прощать Батыя, ему нет прощения. Я прошу подумать и взвесить реальность на данный момент. Что мы имеем?
– Холодный пол и насморк.
Вятич рассмеялся:
– Понял, пойдем к себе.
Да уж, лучше у себя, там печка натоплена и на полу большая медвежья шкура… Но я не собиралась почивать ни на каких перинах, требовалось продолжение, причем пока не объятий, а рассуждений. Что объятья будут потом, я не сомневалась.
– Продолжай меня убеждать.
– Настя, а на сей раз ты меня слышишь?
– Я всегда слышу.
Это была ложь, все это он много раз мне уже говорил, и про скорпионов, и про банку, только я пропускала мимо ушей. Пришлось вздохнуть:
– Сейчас слышу.
– Надеюсь… Я тебе сейчас еще раз расскажу о положении дел, а ты решишь, какого скорпиона выбирать.
Гуюк там, в Каракоруме, там и будет. Он Великий хан, к этому стремился, для него Русь где-то далеко и не слишком важна. Если и нужна, то только против Батыя.
Батый здесь, в Сарае, то есть недалеко, для него Русь очень важна, потому что иметь противника под боком, притом что нужно воевать с Великим ханом, а они обязательно будут воевать, опасно.
А на западе рыцари, которые хоть и просили вечный мир, но соблюдать его не будут, как только позволит ситуация. И Гуюка они не испугаются не потому, что он слаб, а потому, что между ними и Гуюком стоит Батый. А вот Батыя боятся.
Теперь подумай, кого больше бояться нам самим. Помочь Гуюку – значит вступить в конфликт с Батыем, который, напоминаю, рядом. И второй раз его в лесные чащи мордвы не заманишь и тавро не выжжешь. И если он решит наказать Русь, то на западе сразу воспрянут духом, забыв уроки Невы и Чудского озера. И Батыю это будет на руку.
А если помочь Батыю?
Ты хорошо знаешь: Орда берет дань с тела, но не трогает душу, им наплевать, какой ты веры и веришь ли вообще. А вот орден подчиняет все, все, понимаешь, делает полными рабами, им русские не нужны. Ты меня знаешь, я не хожу в церковь и не молюсь, как все, но я не хочу, чтобы закованные в железо уроды диктовали мне веру. Им тоже все равно, в кого мы верим, им нужно, чтобы мы платили налоги их епископам и папе римскому.
