Юрий Иванов-Милюхин - Разбойничий тракт
Выждав долгую паузу, казак пригнулся и неслышно заторопился туда. То, что он увидел, можно было бы назвать маскарадом, если бы этот праздник был нацелен на добро. Разбойники, одетые кто во что, саженях в тридцати от кромки леса старательно разжигали над костром истекающую смолой сосновую головешку, парочка таких же уже потрескивала возле нескольких куч хвороста. Наконец факел разгорелся, и лесные братья, посовещавшись, разделились. Двое из них направились в обход избушки, держа направление к крыльцу, остальные задержались у костра.
Дарган метнулся назад, стараясь опередить разведчиков. Он догадался, что бандиты решили сначала заблокировать выход, а потом поджечь лесную обитель.
Глава восьмая
Казак успел добежать до самой удобной позиции – вершины вывернутого с корнем дерева, вытащил из ножен кинжал и стал ждать. Глаза его быстро привыкли к темноте, они хорошо различали окружающие предметы, и когда впереди выросли два силуэта, Дарган сделал несколько шагов навстречу и резко выбросил руку вперед, ощутив, как затрепетала на острие живая плоть первой жертвы. Не дожидаясь конца агонии, он тут же перенес тяжесть тела на другую ногу. Лезвие выскользнуло из раны, но только для того, чтобы вновь воткнуться в расслабленную плоть другого человека. Оба бандита будто сломались пополам, забились на траве в предсмертных судорогах. Дарган уже приготовился оставить место поединка, когда почти рядом послышался хриплый человеческий голос:
– Хтось иде?
Казак понял, что выход из кельи отшельника не оставался без присмотра и с наступлением темноты. Ему повезло, что сумел выскочить из дома, успеть оценить обстановку и как следует поработать до момента встречи с наблюдателем. Теперь можно было не торопиться ни с ответом на вопрос, ни с решением судьбы третьего бандита, притаившегося на другом конце упавшего дерева, под его корнями. Он имел полное право даже пристрелить его, тем самым наказав за беспечность. Разбойники, услышав выстрел, просто посчитали бы, что это разведчики дают им знать о том, что заняли исходные позиции. Дарган так и сделал: отведя курок, он направил ствол пистолета туда, откуда прозвучал неловкий вопрос.
– А кого ты ждешь? – с издевкой спросил он.
– Михась, чи ты, чи ни?
Наблюдатель заволновался, в интонации его голоса проскользнули тревожные ноты, наконец он не выдержал и приподнялся над стволом дерева. Казак хладнокровно нажал на курок, подождав, пока затихнет возня, продвинулся по стволу до самых корней, носком сапога ковырнул бездыханное тело. Затем он перезарядил пистолет и поспешил на защиту временного жилища, в котором сейчас находилась его жена.
Разбойники успели обложить хворостом избушку со всех углов, они не решились начинать с крыши, посчитав, что та, проеденная плесенью, вряд ли загорится. Требовалось лишь поднести факелы, но бандиты медлили, сойдясь в кружок, они озадачились какой-то проблемой. Почуяв неладное, затопали копытами кони, привязанные к перилам крыльца.
Дарган подобрался так близко, что различал отдельные фразы, отдаленно напоминающие русскую речь, в них проскальзывали польские, украинские и белорусские слова, вместе составляющие некую общеславянскую смесь. Казак вдруг подумал о том, что лишь в сердце империи дух нации проявлял себя в полный рост – еще никто не сумел поставить на колени великую Русь, в один момент рождающую из своих недр партизанские ватаги. Ее могучая сила волнами растекалась далеко за пределы государства, заставляя скрипеть зубами многочисленных врагов. А вот здесь, на окраине страны, под самым боком у Европы, так же как перед азиатским подбрюшьем империи, сорвиголовы из представителей окраинных народов, начисто лишенные совести, собирались в стаи и грабили и своих, и чужих. Вот и сейчас братьям по крови хотелось лишь одного – вместе со шкурой содрать приличный барыш с одиноких путников, пополнив их душами счет своим грехам. Эта несправедливость вызывала у Даргана ответную реакцию, ему тоже не терпелось отправить разбойников на тот свет.
Но спешить, как бандиты, он не собирался. Дождавшись, когда они снова разбредутся по углам избушки, он выбрал момент и метнул кинжал в спину зазевавшегося поджигателя. Видимо, острие не попало между ребрами, а задело лопатку, разбойник огласил окрестности диким воплем, он кинулся к другу, на ходу заворачивая руку за спину. Второй бандит бросился было бежать, но вскоре опомнился, повалил вопящего товарища на землю. Дарган видел, как он поднял кинжал над головой, в лучах факела стараясь рассмотреть оружие получше.
Больше медлить было нельзя. Прицелившись, казак выстрелил не в того бандита, который склонился над раненым, а в его сообщника, в отдалении подносившего смоляную чурку к хворосту. Расчет оказался верным, оставшиеся в живых разбойники забыли обо всем и галопом помчались к лесу. За ними заковылял раненый, пробежав половину расстояния, он упал в траву, наконец-то выронив из рук факел.
Дарган направился к стене дома, чтобы подобрать кинжал, оружие было гурдинской работы, и разбрасываться им было бы непростительной ошибкой. Но кинжала нигде не оказалось, скорее всего, его забрал с собой тот бандит, в которого он не стал стрелять.
Дарган метнул по направлению к деревьям раскаленный взгляд, еще ни разу он не оставлял своего оружия врагу. Возле кучи хвороста, сваленного под стеной избушки, сыпала искрами еще одна чурка, он растерзал ее сапогом и отбросил головешку во тьму. Дарган успел заметить, как к третьему факелу потянулась Софи, выскочившая из-за угла, и в этот момент прогремел выстрел.
Казак замер на месте, стараясь угадать, в кого метил стрелявший, и вдруг увидел, как его жена повалилась ничком рядом с вязанкой хвороста. Но падала она совсем не так, как убитые или раненые, Софи просто постаралась обезопасить себя. Он бросился к раненому разбойнику, но того нигде не оказалось.
Новый залп заставил Даргана нырнуть за кочку, всмотреться в черноту перед собой. Звезды подсвечивали прохладный воздух, делая его призрачно-синим и зачерняя остальные предметы. Нужно было уподобиться кошке, чтобы что-то различить в этой кромешной тьме.
Казак пальцами растянул концы век и увидел какую-то тень, словно летевшую по воздуху, она быстро удалялась по направлению к просеке. Он вскинул пистолет и тут же со злостью пристукнул его рукояткой по коленке, вспомнив, что новый заряд не забивал. Дарган поднялся и скорым шагом пошел к жене, которая продолжала лежать на земле. Но как только он приблизился, она вскочила и бросилась ему на грудь.
– О, месье, они не уходят, – с тревогой прошептала она. – Их так много.
![Юрий Иванов-Милюхин - Драгоценности Парижа [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)