Валентин Тарасов - Чеслав. Воин древнего рода
Да так, что Зоряна вскрикнула от боли.
— Надарила ваша мать одних девок на мою голову, — тяжело вздохнув, пробормотал Зимобор. — Нет бы хоть одного сына народить… Вот теперь и майся с вами, пустоголовыми. И поговорить толком не с кем…
Как ни желал того Зимобор, а у него отчего-то рождались одни дочери. Он и жену себе еще одну взял, но и от той тот же результат — девки. Полон дом. А Зимобор, как глава своего рода, ой как сына хотел!
— Ну ладно, не реви! Я ведь не со зла. Добра тебе только желаю. — Зимобор погладил дочь по голове.
— Так ведь больно. Ты, батюшка, сперва за косу оттаскаешь, а уж потом про добро вспомнишь.
— Ты мне поговори еще! Я и оттаскаю, я и пожалею. А кто тебя еще уму-разуму научит, дуреху? — опять миролюбиво заговорил Зимобор. — Пошто тебе теперь тот Чеслав? Они после смерти Велимира не в силе. Мы теперь сами той силой будем. Вот завтра встречусь с Колобором, чтоб поддержал меня на совете… — И, понизив голос, добавил: — И богов за то попросил. Тогда и о достойном муже для тебя подумать можно будет. Чтоб и нам, и роду нашему выгода от того была. Ай, как кстати ушел к предкам Велимир. — Зимобор хлопнул себя по колену.
— Да ведь не сам он, батюшка, ушел, а спровадили его туда. Уж тебе ли не знать про то? — осторожно напомнила отцу Зоряна.
— А про то сына его меньшого спросим, когда поймаем, — отрезал отец и сердито засопел.
— Да ведь не на Чеславе Велимирова кровь, — прозвучал в ночи тихий, но убежденный голос Зоряны.
— Молчи, дура! — грозно захрипел Зимобор, но тут же убавил гнев. — Не твоего ума забота, девка! Видать, Великим так угодно было. Каждому свой срок. И не нам про то ведать. Был Велимир, да в костер ушел… А нам дальше жить и про то думать надо. А ты иди лучше в дом да спать ложись, а то разбужу поутру ни свет ни заря и за водой погоню. Попробуй мне только сказать, что не выспалась! И про беглого злодея Чеслава забудь, как про прошлогодний снег. Уйми свою дурь!
Зоряна ничего не ответила отцу. Упрямо тряхнув косой, она пошла в дом. А в ночи снова раздался тяжелый вздох отца семейства, обремененного заботами и думами. Его грузное тело застыло на бревне.
Но вдруг Чеслав заметил, как Зимобор вскинул голову и насторожился. Что-то, скрытое в ночи, привлекло его внимание.
— Кто там прячется? Подь сюда! — громко окликнул Зимобор.
Сердце Чеслава так и обмерло. Как смог его заметить Зимобор? Ведь он вовсе не шевелился и даже едва дышал…
— Это я… Борислав.
Чеслав увидел, как от противоположной от него стороны овина отделилась фигура и не спеша двинулась к Зимобору.
— Ну, зачем пришел? — проворчал Зимобор, очевидно недовольный тем, что прервали его раздумья.
— Да так… пробегал мимо, — уклончиво ответил парень.
И даже самому глупому было бы понятно, что это не так.
— Ночью? Как же! — скептически произнес Зимобор и почесал брюхо. — Небось Зоряну хотел повидать? Э-ть, что пчелы на мед, а скорее трутни.
— Да разве что с твоего позволения, почтенный Зимобор.
Себялюбивому Зимобору слова парня, видно, пришлись по душе. Он хлопнул рукой по бревну рядом с собой, указывая Бориславу, чтобы тот сел. Что Борислав с охотой и сделал.
— Правильно. Ты держи мою сторону, парень. Возле меня достойное место займешь в общине. И долю от добычи и урожая бóльшую иметь будешь.
— Да разве ж я против? — Борислав даже слюну жадно сглотнул, услышав такие обещания. — Я же завсегда за твой интерес стоял.
— Дело за малым осталось — совет на мою сторону склонить… — Помолчав, Зимобор добавил: — Эх, если б ты на тех ловах, которые я устраивал, Чеслава не упустил, так уже вся община за меня горой стояла бы. Как же, убийцу Велимира изловили!
— Я ведь не нарочно, — пробубнил Борислав. — Ох и верткий он!
Чеслав даже усмехнулся от такой похвалы Борислава.
— Верткий! — передразнил Зимобор. — А ты что же, не верткий? Завтра к Колобору пойду, так ты со мной ступай, сопровождай. — Он тяжело поднялся с бревна. — Да, оружие возьми с собой.
— Знамо дело! — Борислав тоже встал, но уходить не спешил.
— Ну, чего ждешь? Зоряна спит уж давно. — Зимобор схватил Борислава за шею и, притянув его голову, проговорил ему в самое ухо: — Не про то сейчас думать надо, парень! Не про то!.. — Затем хрипло рассмеялся и, оттолкнув юношу от себя, поучительно добавил: — Сперва дело!
Развернувшись, Зимобор потопал в дом, на ходу повторяя себе под нос: «Сперва дело! Дело сперва!» Борислав же, проводив его взглядом, не спеша пошел прочь.
«Надо будет послушать, о чем с волхвом будет говорить толстопузый, — отметил про себя Чеслав. — Если, конечно, выберусь к утру из городища».
Чеслав решил пробраться в свою избу так, чтобы не потревожить ни Болеславу, ни Неждану, ни Ратибора. Он понимал, что стоит им проснуться, шума не избежать. Встревожатся, потом пока разберут в темноте, что это он, пока отойдут от радости, а после еще накинутся с расспросами — опасно. Жилища у них в городище стоят слишком тесно — друг возле дружки, до соседнего рукой подать. А ну как услышат шум?..
Нет, ему нужно добыть одну Голубу.
Чеслав бесшумно вошел в родное жилище. Здесь ему было все знакомо настолько, что он мог ориентироваться с закрытыми глазами. Прислушался: все спали.
— Здравствуй, хозяин! Чуешь, свой пришел, — прошептал он приветствие домовому и, нагнувшись, дотронулся рукой до пола.
Таким образом Чеслав хотел задобрить духа, чтоб не помешал ему в его задумке, а, наоборот, поспособствовал. Ведь известное дело: с домовым нужно быть почтительным и привечать его, тогда и он к тебе добр будет.
Чеслав все еще продолжал стоять у порога. Сколько себя помнил, он всегда выбегал из этого дома, не очень-то задумываясь, вернется ли сюда и как скоро. Его больше тянуло за порог, туда, где, как ему казалось, было гораздо интереснее, туда, где столько дел и забав молодецких ждали его… И вот теперь он и рад бы вернуться в это дорогое, почти священное для него место, где он появился на свет, где покинула этот свет его мать и где он сделал свой первый шаг. Жаль только, что сейчас он может прийти сюда только вот так, крадучись в ночи, словно злодей. И нет в этом доме отца…
Неожиданно во сне глухо вскрикнула Болеслава. Выждав, пока она успокоится, Чеслав, ловко лавируя между немногочисленным домашним добром, подошел к тому месту, где спала Голуба. Благо она всегда спала с краю. Склонившись над девушкой, он услышал ее ровное, безмятежное дыхание. Осторожно, словно юркая змея, его рука проскользнула под ее шеей. Ладонь тихо опустилась на губы. Вторая рука обхватила стан. Стараясь не делать резких движений, он поднял Голубу с ложа и понес к выходу. Чеслав нес девушку, словно ковш с водой, которую боялся расплескать. Она даже не проснулась…
