Фредерик Марриет - Иафет в поисках отца
Вот все сведения, которые мы получили от Пледжида и его помощников.
— Я никогда не слыхал такого имени, — сказал Гаркур Мастертону.
— Это верно де Беньон, мы должны простить их невежество. Во всяком случае, оно послужит нам ключом к делу. Де Беньон!.. Это ирландская фамилия.
— Итак, я завтра же поеду в Ирландию, — ответил я.
— Зачем так торопиться. Придите лучше завтра ко мне, и я скажу вам, за что прежде всего надобно приняться.
Я не опоздал явиться к Мастертону, и он объявил мне, что фамилия де Беньон очень важная б Ирландии и несколько раз получала пэрское достоинство. Он сказал, что напишет своему агенту в Дублин, чтобы он собрал подробнейшие сведения обо всех членах этой фамилии, и пока не получит от него ответа, мне ничего нельзя предпринять решительного. Я же ему рассказал о поступке Эйвинга с Тимофеем.
— Тут, верно, кроется какая-нибудь тайна, — ответил Мастертон. — Когда едете вы опять к вашей сестре?
Я ответил, что теперь не имею особенной нужды к ней ехать.
— Но, может быть, вы хотите видеть эту девочку? — спросил я.
— Да, Ньюланд. Я думаю, что хорошо сделаю, если возьму ее под свою протекцию вместе с вами. Мы поедем к ней завтра. Воскресенье — единственный день, которым я могу располагать и который употребляю на богоугодные дела.
На следующее утро мы отправились. Флита чрезвычайно удивилась, что я так скоро опять к ней приехал. Мастертон, увидев красоту, манеры и любезность моей воспитанницы, не знал, что и делать от восхищения. Он предложил ей несколько вопросов и заставил ее припомнить многое из своего детства, о котором она почти совершенно забыла.
— Вы правы, Иафет, она должна быть не низкого происхождения. Наружность ее говорит за нее.
По приезде в город я был долго в бездействии и ничего не начинал, ожидая писем из Дублина от агента Мастертона.
Три недели жил я в этой неизвестности с Гаркуром, и положение дел моих было все в том' же виде. Но раз утром Тимофей сказал мне:
— Не знаю, заметили ли вы, сударь, но я вижу человека, который беспрестанно шатается около нашего дома и подсматривает за вами. Мне кажется, что я видел его где-то, но где, не припомню.
— Да что же это за человек? — спросил я.
— Это черный мужчина, высокий ростом, одет полуматросом, полуджентльменом, но наружность его вовсе не похожа на джентльменскую. Я с неделю уже слежу за ним и заметил, что всякий раз, когда вы выходите со двора, он за вами следует и подсматривает за вами.
— Нам надобно узнать, чего он от нас хочет. Покажи мне его, Тимофей.
После завтрака Тимофей показал мне таинственного незнакомца. Черты лица его были мне знакомы, но я не помнил, где его видел. Чтобы увериться в словах Тимофея, я вышел из дому и, идя по улице, раз шесть за метил, что незнакомец за мной всюду следует. Не показывая виду, что его вижу, я пошел в Вейт-Хорс Селлер и сел в дилижанс, отправлявшийся в Бентфорт.
Приехав туда, я увидел опять этого человека, сидящего наверху экипажа.
Вдруг мне пришло в голову, что это тот цыган, который приехал с известием к Мельхиору, по которому он оставил табор.
— Секрет открыт, — подумал я. — Мельхиор, верно, поручил ему отыскать, где живет Флита. Вероятно, они уже отправлялись по адресу, данному Тимофеем, и теперь, подсматривая, думают найти ее. Вы ошибаетесь, друзья, — подумал я, входя в женский пансион с намерением обмануть плута, и позвонил у дверей. Меня впустили, и я сказал, что пришел спросить об условиях этого заведения, желая поместить девочку, и обещал прийти в другой раз, если эти условия будут сообразны с желанием ее родителей. Пробыв там как можно долее, я вышел и увидел, что цыган недалеко от дома.
Я сел в первый дилижанс, приехал домой и рассказал все случившееся Тимофею.
— Я думаю, сударь, — сказал он, — что если бы вы взяли недели на две другого лакея, то я мог бы быть вам очень полезен. Он меня не знает, а я бы, вычернив себе лицо и надев цыганское платье — что нетрудно сделать, — выдал бы себя за цыгана. Я узнал их язык и ухватки, прожив с ними так долго.
— Но для чего ты хочешь сделать это? — спросил я.
— Отыщу, где он живет, и сам там поселюсь. Потом познакомлюсь с ним и узнаю, кто такой Мельхиор и где
— В таком случае, тебе надобно быть очень осторожным, потому что он, верно, знает нас.
— Это предоставьте моему попечению. Согласны ли вы с моим предложением?
— Да, и если хочешь, то хоть сейчас можешь начинать свои приготовления.
Глава XXXIX
На следующее утро Тимофей доставил мне другого лакея и, сняв свою ливрею, явился ко мне в тот же вечер, велев сказать, что один человек желает со мной поговорить. У него были толстые сапоги, шерстяные чулки, кожаные панталоны и сверх всего синий сюртук. Лицо его было окрашено в оливковый цвет. Когда он вошел ко мне, то Гаркур не мог узнать его, но так как я Гаркуру доверял все мои секреты, то намерен был рассказать и план Тимофея. Впрочем, прежде я хотел видеть, можно ли узнать мнимого цыгана, , для чего только сказал ему, что отпустил Тимофея на несколько дней.
— Может быть, вы желаете, чтобы я вышел? — спросил Гаркур.
— Для чего же? Здесь никого нет, кроме меня и Тимофея, мой любезный Гаркур.
— Как? Тимофей? Что за чудо! Я бы его никак не узнал. Но к чему это превращение?
— Он ищет приключений.
— Ну, сэр, если вы находите, что это хорошо, то я не буду терять времени. Теперь темно, и я уже открыл, где живет цыган.
— Кажется, успех везде следует за тобой, но будь осторожен, Тим. Ты бы лучше мне писал, нежели сам приходил.
Когда Тимофей ушел, я рассказал его намерения Гаркуру.
— Ваша жизнь наполнена приключениями, Ньюланд. Вам желают вредить беспрестанно, и вы в свою очередь делаете то же другим. Мне кажется, что вы наконец будете великим человеком, потому что иначе зачем бы столько хлопотать вашим врагам?
— Хлопочут теперь о Флите, и, по вашему мнению, она должна быть великой особой?
— Может быть, и она. Я бы хотел видеть эту девочку, Ньюланд!
— Теперь невозможно, по известным вам причинам, но после с большим удовольствием я познакомлю вас с нею.
Два дня спустя я получил от Тимофея письмо по городской почте. Он познакомился с цыганом, но не задавал никаких вопросов, боясь подозрений. Тим писал, что новый товарищ его не отказывается от стакана водки, и он надеется напоить его пьяным и через несколько дней думает сообщить важные сведения. Все время я проводил в беспокойстве. Я сходил к Мастертону и рассказал ему о нашей переписке. Старик был удивлен, и это так его заинтересовало, что он просил сейчас же по получении новых сведений дать ему знать. Сам же ничего еще не получал от своего поверенного из Дублина.
