Энтони О'Нил - Империя Вечности
— И они ведут в эту комнату?
— Сир, вы застали меня врасплох. То есть… это надо изучать… — На его лбу появились морщины. — Неужели кража?
Наполеон вздохнул.
— Прошлой ночью… прошлой ночью меня кое-кто навестил… — Он укоризненно посмотрел на Денона: — Вы понимаете, о ком речь, — и, не дождавшись ответа, пояснил: — «Красный человек».
Веки художника дрогнули.
— «Красный человек»…
— Верно. Помните? Полгода назад вы уверяли, будто бы он — плод моего воображения?
— Сир…
— Не отпирайтесь! Даже не вздумайте!
— Сир…
— Вы утверждали, что я его создал из собственных грез!
— Сир, я всего лишь назвал его порождением…
— Порождением чего?
— Вашей… усталости.
Наполеон усмехнулся.
— Значит, он — плод усталого воображения?
— Ну…
— А прошлая ночь? Может, вы снова заявите, что я переутомился?
— Сир… — пробормотал Денон и переступил с ноги на ногу. — Прошу вас, расскажите, что именно произошло прошлой ночью. Вдруг это нам поможет?
Бонапарт раздраженно потянул воздух носом.
— Я вошел сюда посмотреть на макет собора, когда… — Тут он запнулся, не желая признавать, что его одолела смертельная усталость. — Когда захотел присесть. Потом я открыл глаза — и пророк уже стоял в кабинете, почти на том же месте, где теперь стоите вы.
Денон обернулся через плечо на гобелен с изображением шейхов.
— Оставьте! Знаю, о чем вы сейчас подумали. Скажете, я не могу отличить живого человека от картинки на ковре?
— Нет, сир. Но вам неизвестно, как он проник в кабинет?
— Поэтому я и вызвал вас!
— А вы уверены, что это не был кто-нибудь из ваших братьев? Например, Луи? Он, кажется, любит рядиться призраком?
— Нет, это не были мои братья. Что же я, не смогу распознать голос родственника?
— Или Папа Римский? Вдруг он пробрался к вам, чтобы побеседовать с глазу на глаз?
— Ну почему вы такой твердолобый? С какой, интересно, стати Пию тащить меня на ночную прогулку?
— Вы покидали дворец?..
— Да, по какому-то подземному коридору, и вышли где-то в садах, а потом долго шли, покуда не оказались на улице Юшетт.
— Это же в Латинском квартале? — недоверчиво уточнил Денон.
— Да, я уверен… — Тут голос Бонапарта впервые дрогнул: — «К-красный человек»… хотел напомнить мне мое прошлое.
— Оно было ему известно?
— Конечно, во всех подробностях. Мы заходили в мой номер в гостинице «Кадран блё»… Там совершенно ничего не изменилось.
Денон красноречиво молчал.
— Ну что? Теперь вы решите, что я спятил?
— Отнюдь, сир. Однако… Латинский квартал? Вы настаиваете?
— Если даже и не Латинский квартал, то его точное подобие. И комната всей обстановкой напоминала мой номер. И люди… Кстати, там был угольщик в белой шляпе — он определенно нас видел. Осталось только найти его… Что вы так смотрите?
— Сир, в этом городе очень много угольщиков.
— Ну так я выслежу всех до единого!
— И приметесь расспрашивать, кто из них видел вас в обществе красного призрака?
— Я вам не говорил, что это призрак! Я никогда так не говорил!
— И тем не менее предупреждаю вас, будьте осторожны. Слишком явные расспросы вызовут кривотолки, а это сыграет на руку вашим противникам.
Наполеон сердито сверкнул глазами.
— Вы мне не верите? Даже не допускаете мысли, что это правда? По-вашему, я перестал различать явь и грезы? Скажите прямо!
— Сир…
— А может быть, я и сейчас крепко сплю? И вы тоже — очередная галлюцинация?
— Позвольте узнать, сир, где вы проснулись сегодня утром?
— А что?
— Мне кажется, это важно.
— Здесь, в этой комнате. А при чем…
— В том самом кресле, куда вы присели перевести дух, когда увидели мистика?
— В том же самом… да. Ну и что?
— А можно спросить, на каком языке он к вам обращался? Французском? Итальянском?
Бонапарт напустил на себя разгневанный вид:
— Какая разница?!
Денон потеребил край жилета.
— Поверьте, сир, вам нечего стыдиться. После долгого поста и одиночества Христос повстречал в пустыне Сатану. Магомет видел ангела Джабраила. Моисей беседовал с Богом на вершине горы Синай. В истории не перечесть великих людей, которые, будучи в состоянии расстроенного сознания, общались со сверхъестественными посланниками.
— А мне-то что? Вы же не собираетесь объявить «красного человека» сатаной?
Денон устало улыбнулся.
— Отнюдь, сир. По-моему, как и во всех описанных случаях, ваш призрак — существо не столько материальное, сколько сотканное из напряженных размышлений… из голоса совести… воображаемый собеседник, друг…
— Так вы считаете, я начал дружить с привидениями?
— Но вы и сами, — бесстрастно произнес художник, — нередко упоминали необъяснимую тягу людей к потустороннему. Их склонность по собственной воле предаваться самообману. Если же речь идет о таком человеке, как вы, со столь неуемным разумом, столь могучим воображением и, раз уж на то пошло, который настолько укоренился в католических предрассудках и чувстве вины, вовсе не удивительно, что в минуту истощения телесных сил, легкого помутнения, а то и обморока, в укромном уголке вашего необъятного космоса возникло желание добровольно предаться… — Денон замялся, — самообману.
Дерзкое заявление, однако Наполеон, вместо того чтобы оскорбиться, странным образом успокоился, поскольку его суеверия были прекрасно известны окружающим: боязнь кошек, увлечение гороскопами, страх перед пятницей и числом тринадцать… Невзирая на показной атеизм, перед каждой битвой Бонапарт непременно украдкой осенял себя крестным знамением… К тому же он слишком часто и открыто рассуждал о необузданной алчности человеческого воображения (и на деле без зазрения совести использовал эту слабость для восхождения к власти), чтобы теперь отрекаться от собственных слов.
«А вдруг это правда? — задумался император. — Неужели неутомимый рассудок сыграл со мной шутку?»
Глаза его скользнули по миниатюрной копии Нотр-Дам — среди толпящихся куколок Наполеону привиделся человечек в красном плаще. Тогда он отвел взгляд — и на мгновение вообразил пророка в маске витающим среди тканей за спиной Денона. Бонапарт зажмурился — но и в темноте под веками багровый мистик смотрел на него в упор.
— Что же он вам сказал прошлой ночью, сир? — после некоторого молчания спросил художник. — Что именно?
— Прошлой ночью? — Наполеон открыл глаза и вновь сосредоточился. — Ну, он… призывал меня быть благоразумнее.
— Благоразумнее?
![Айзек Азимов - Основание и Империя [Академия и Империя]](/uploads/posts/books/116810/116810.jpg)
