Валерий Сосновцев - Имперский раб
Тимофей попытался было сказать что-то, но Ефрем остановил:
– Не надо, брат, не время, да и незачем! Мы тебе судьи только за то, что сами видели. Бумаги в том малом ларце найдешь…
– Да я же неграмотный! – перебил его Тимоха.
– Ах ты, боже ты мой, другие прочтут, ежели что! А чаю я, что и не спросит никто! Это так, на всякий случай!.. Сейчас берите с Саввой по паре коней, тихо подъедете к заветной калитке дворцовой. Там ты, Савва, по-бабьи завизжишь что есть мочи, и пускайтесь галопом наутек. Подальше следы от дворца отведете, теряйте их и возвращайтесь. Да, ежели на стражу нарветесь, то скажете, мол, сами на бабий крик прибежали. Поняли?
– Ну! – ответил за обоих Тимофей.
Они ушли. Ефрем повернулся к девушке и старому другу.
– Семен, сейчас главное, пойдем к пленнику нашему. Гюльсене, ты в сундуках здесь поройся, из платья что в дорогу для всех подыскивай! Возьми ключи, вот.
Вдвоем с Семеном они спустились в подвал. Лекарев человек со страхом смотрел на них из угла.
– Жить хочешь?! – грозно спросил Ефрем.
– Да, господин, что хочешь исполню, прикажи только!..
– Писать умеешь?
– Да.
– Поверит твоей записке лекарь?
– Поверит.
– Семен, сбегай за бумагой и пером с чернилами.
Семен мигом обернулся наверх и обратно. Пленнику освободили руки. Семен на всякий случай обнажил кинжал.
– Пиши, – пододвинув к нему ногой обрубок бревна, приказал Ефрем, – «Господин, беда. Беги. Нас раскрыли, меня спас человек, передающий это письмо. Он мною куплен. Он спас и спрятал меня. Заплати ему и он выведет тебя за город, даст коня. Ефрем верно уже у аталыка. Это он специально подстроил все, чтобы выманить нас. Он перехватил твои прежние послания. Прощай». Написал?
– Да, господин.
– Как узнает лекарь, что человек пришел от тебя? Смотри не ври, а то…
– Сначала по-узбекски нужно сказать – «Я от Махмуда», когда впустят, показать вот этот условный знак. Правда, делать так еще не доводилось.
Пленник вынул из пояса согнутую монету. Ефрем взял и разглядел – серебряный российский рубль.
– Ишь ты, деньга немалая. Что за кураж такой?
– Хозяин полагал, что если его люди попадутся, то на русских все свалят. Монета дорогая. Значит, не всякий, а только за что-то ее имеет.
Ефрем давно заметил на указательном пальце Махмуда перстень лекаря. Его знали многие. В золотой оправе рубиновая роза с одним шипом. Этот перстень позволял без препятствий входить во дворец и выходить из него. Ефрем бесцеремонно снял перстень и надел себе на правый мизинец.
– Дурак он, твой хозяин! Монета сия в этих краях слишком приметная и слишком дорогая, чтобы незамеченной быть. А дело твое скрывать надо.
– Э-эх, дубина!.. – сказал Семен. – Из-за нее на вас всякий обратит внимание.
– Держать в подвале его пока! – велел Ефрем.
Семен еще туже запеленал пленника веревками и, выйдя, запер подвал на висячий замок. Прискакали Тимофей и Савва. Переполох они устроили.
– Семен, – приказал Ефрем, – бери эту бумагу, этот рублевик и бегом к лекарю, во дворец. Охрану пройдешь, тебя знают. Вручи бумагу этому пакостнику и больше паники, паники! Выведешь его за городские стены, дай ему второго коня и скажи, чтобы на Коканд уходил. Сам с него плату в три шкуры дери! Торгуйся как последний меняла… Выпроводишь его и разыщи меня у аталыка. Ступай.
– Так он же знает меня как твоего человека! – удивился Семен.
– Вот и изобразишь перед ним предателя. Притворись, что за барыш кого угодно продашь.
– Ладно, выпотрошу собаку, да не ломаные гроши – золото выложит!
Ефрем выждал немного и отправился во дворец. Впервые так поздно явился Ефрем, поэтому поначалу правитель не очень был приветлив. Но, узнав причину, увидев перстень, пришел в ярость. Тут прибежал дворецкий и сообщил, что пропала ключница и все слуги слышали за стенами ужасный крик женщины и топот коней.
Семен в это время так напугал лекаря, что тот, забывшись, бросил записку на пол, в панике стал одеваться. Семен улучив момент, записку поднял и за пояс спрятал. Лекарь достал из тайничка в стене пистолеты, засунул их за пояс. Достал ларец. с золотыми, сыпанул в подставленную пригоршню Семену, остальное ссыпал в кожаный мешочек. Трясясь, озирался.
– Быстрее, быстрее! – торопил Семен.
По дворцу бегали поднятые воплем Саввы слуги. Этот шум докатился и до покоев лекаря. Услыхав, что кого-то украли, он вовсе впал в истерику.
Семен быстро, без особых уговоров вывел лекаря за ворота города. Сонные охранники, узнав целителя аталыка, внимания не обратили на его спутника, и вскоре сытый конь унес шпиона в темноту. Семен, как и было велено, отыскал Ефрема у правителя.
Повелитель Бухары, раздраженный ночным переполохом, еще и еще раз переспрашивал Ефрема, надеясь, что тот ошибся. Посмотрев еще раз на перстень, он спросил:
– Ну, как же ты его упустил?
– Не всегда ведь везет! Вот успел схватить за руку, тот дернул, только перстень и оставил.
– А может, вор тот и у лекаря побывал и перстень этот краденый?
Тут в покои вошел Семен в сопровождении стражника. Он упал перед аталыком на колени и ждал.
– Ну, говори, да поднимись ты! – закричал Данияр-бек на Семена.
– Пропал ваш лекарь, господин…
– Как, куда?.. Постой, а почему ты искал его? Я ведь не приказывал.
– Это я приказал ему последить, видать, опоздали… – вмешался Ефрем.
Семен уловил тон и поддержал:
– Я приглядывал, да вот, когда стража пришла они и обнаружили, я уже потом вошел. Все там вверх дном перевернуто… Я вот это на полу нашел, решил принести, может, что важное?
Правитель выдернул у него записку, прочел и молча протянул Ефрему. Тот сделал вид, что читает записку впервые. Прочел и, не давая правителю времени все осмыслить, быстро заговорил:
– Дозволь, мой повелитель, я лично догоню подлеца и приведу его к тебе на аркане! Он беглец, поэтому ему сложнее передвигаться, он будет ехать осторожно – значит, медленно. Я поскачу за ним с твоей грамотой – значит, быстрее. Я приволоку его и брошу к твоим ногам! Дозволь, своему верному рабу…
– Да, да, – перебил аталык, – иди, готовь бумаги, какие нужно, я все подпишу. Делай как разумеешь. Тебе я верю.
Ефрем быстро пошел к выходу, Семен последовал за ним. Но аталык остановил его.
– Постой! А может… его просто выкрали, а записку подбросили?.. Ведь там написано, что сообщник прячется где-то в городе!
Ефрем внутренне похолодел, но вида не подал. Семен сжал зубы и побледнел. Хорошо, что свет был неяркий и правитель смотрел на Ефрема.
![Айзек Азимов - Основание и Империя [Академия и Империя]](/uploads/posts/books/116810/116810.jpg)
