Александр Прозоров - Тайна князя Галицкого
– Счастье есть! – громогласно объявила Катя, падая, раскинув руки, сытенькая и распаренная, на двуспальную податливую постель.
– Ну чего, тебе билет куда заказывать, в Питер или в Москву? – поинтересовался Евгений. – Тут есть вокзал, если ты не в курсе.
– А ты останешься здесь с сундуком? – приоткрыв один глаз, покосилась на него Катя.
– Жалко бросать. Все же исторические реликвии, – пожал плечами Леонтьев. – Куплю тут какую-нибудь машину «на ходу», заберу клад и отвезу в Москву.
– А мне-то пинка? – уточнила девушка.
– Ты вроде как говорила, что тебе приключения с пытками и избиениями надоели?
– А тебе?
– Мне тоже, – пожал плечами Леонтьев. – Но я ничего изменить не могу. От меня в любом случае не отстанут. Они уверены, что я чего-то знаю. Ну, ты сама слышала. Им нужен список. Думаю, пока жив, не отвяжутся.
– Кому в наше время нужен список учеников средневековой школы? – открыла уже оба глаза девушка.
– Понятия не имею.
– Хорошо, давай изменим вопрос. А чего тебе самому нужно от этой школы?
– Вообще-то ничего. Просто хочу узнать, почему из-за нее меня попытались убить.
– Узнал?
– Ну, – пожал плечами Женя, – раньше из-за этой школы меня пыталась шлепнуть одна контора. Теперь, похоже, уже три. Думаю, еще неделя поисков, и на меня организуют сафари еще и ЦРУ, «Моссад» и «Аль-Каида» в придачу.
– Да ты карьерист! – схватившись за живот, захохотала в голос девушка. – Господи, как тебя угораздило в это ввязаться?
– Ты не поверишь, бюджет со скуки полистал. И там обнаружилась школа возрастом чуть ли не в восемьсот лет. Мне стало любопытно. Но тут появились неведомые добрые люди и с помощью пистолета объяснили, что любопытство – зло. Да, кстати, одного из этих «добрых людей» ты позавчера видела.
– Господи-то, тебя чуть не зажарили потому, что ты со скуки полистал школьный бюджет?
– Уж чья бы корова мычала. Ты висела рядом со мной потому, что со скуки полистала форум в Интернете.
– Ёкарный бабай! – все равно продолжала смеяться девушка. – Ладно, давай с самого начала. Значит, одни в тебя стреляют для того, чтобы ты не лез в историю школы? А другие пытают ради того, чтобы эту историю из тебя вытряхнуть? Ну, а я оказалась в компании потому, что понадеялась найти убрус… – Катя вдруг посерьезнела, села на постели. – А кроме всего прочего, иезуиты пасут то же самое место. Парень, ты веришь в такие совпадения?
– В какие? – не понял ее мысли Леонтьев.
– Дай-ка мне двести евро.
– Зачем?
– Тут наверняка есть компьютерная барахолка. Куплю какой-нибудь недоноут с выходом в Инет и попробую вычислить для тебя эту чокнутую школу. Ты же лох, сам не найдешь. Так и шлепнут безграмотным.
* * *– Аз, буки, веди… Я буквы ведаю. Глагол, Добро, Есте… Слово достояние есть. – Услышав шум открывшейся двери, Матрена оглянулась, увидела Басаргу, улыбнулась: – Здрав будь, боярин! Сей миг выйду… – Она вернулась к детям, провела пальцем по второму ряду азбуки: – Иже, Како, Люди… Как подобает людям. Мыслите, Наш, Он… Постигайте наше мироздание. Теперь сами повторите, я ненадолго.
Она погладила одного из мальчиков по голове и вышла из светелки к гостю. Тихо прикрыла створку и обняла подьячего, жадно его расцеловав:
– Что же ты совсем не заходишь, милый? Уж три дня тебя не видела. Истосковалась вся.
– В Вагу ездил. Земство сбиралось, старост выкликали. Чуть меня не выбрали, насилу службой отговорился. И рад бы, да в любой момент уехать могу. А ты что делаешь? – пригладил он волосы женщины, столкнув с них платок.
– Детей наших читать учу. Пока токмо буквы. Стихом они проще на память ложатся. – И книжница быстро проговорила:
Я знаю буквы:
Письмо – это достояние.
Трудитесь усердно, земляне,
Как подобает разумным людям,
Постигайте мироздание,
Несите слово убежденно.
Знание – дар Божий!
Дерзайте, вникайте, чтобы
Сущего свет постичь[30].
– Это ведь мужи, – покачал головой Басарга. – Их мечу учить надобно, а не слову.
– Ноне каждому не токмо меч, но и слово зело надобны. А твоя княжна неграмотна.
– Как?! – вздрогнул боярин Леонтьев и отдернул руку.
– Зашла ко мне намедни. Головой кивнула, ровно рублем одарила, глазами пустыми по лоткам зыркнула, лубки поковыряла маненько, опосля распятие купила и ушла. Я и поняла, что букв вовсе не разумеет.
– А-а-а… – Поняв, что речь идет о Варваре, Басарга сразу успокоился, качнулся вперед и поцеловал любимые губы.
– Ты не обиделся, что я о гостье твоей такое молвила?
– Ну, неграмотна, и что? – пожал плечами подьячий. – Мне с ней детей не крестить. Я ее просто прячу.
– Хорошо же прячешь, коли весь город о гостье ведает!
– Ну, так то же люди добрые. Они с недобрыми не встречаются.
Известность Варвары подьячего ничуть не пугала. Он понимал, что скрыть проживание в своей усадьбе неведомой гостьи невозможно – уж больно много дворни занято на хозяйстве, да и смерды из окрестных деревень не слепые. Ну, не в сундуке же княжну прятать! Да и то – кормить надобно, поить, в баню водить. Все едино заметят.
Ныне же гостью видели все. Но – не замечали. Ибо пытались узнать, что это за таинственная княгиня – ее нянька? Однако выведать тайну, которой не существует, невозможно.
– Кто она тебе, боярин? – все же вырвалось у Матрены. Спросила – и спохватилась: – Нет, прости, не говори ничего. Я знаю, ты царский боярин, я простолюдинка. Всегда знала. Сама согласилась.
– Да никто, – улыбнулся Басарга, касаясь кончиками пальцев ее румяной щеки.
– Это неважно. Я знала, когда-нибудь ты женишься на другой, – продолжала оправдываться книжница. – На той, что тебе ровня. Чтобы детей зачать, наследников оставить. Судьба моя такая. Я стерплю. У меня от тебя четверо. Мне иного счастья и не надо.
– Ничего у меня с этой гостьей нет. Ни разу к ней не прикасался. Вообще не прикасался, даже руками. И спим за три комнаты друг от друга. Вот тебе крест, просто живет в усадьбе. Нужда такая возникла. Именем Господа нашего Иисуса клянусь, – с легкостью дал правдивую клятву подьячий и снова поцеловал глаза враз повеселевшей книжницы. Однако тему предпочел поменять: – Сыновей моих надобно сызмальства «Готскому кодексу» учить, мужу без такой мудрости нельзя. Мне твоя книга уже не раз жизнь спасала. И не мне одному. Пусть и они это искусство знают. Да и стрелять пора учиться, зверя бить, чтобы крови не боялись, чтобы рука твердой стала.
– Сему, любый мой, баба научить не в силах. Письму, счету, ведению дел – запросто. Луком же и мечом, не серчай, не владею.
– Это верно, – признал Басарга. – Тут воин храбрый и умелый нужен… И… Да… – Подьячий задумался.
