Николай Паниев - На грани жизни и смерти
Анна Орестовна попросила извозчика догнать другой экипаж. Мужчина, едущий в нем, делал ей знаки: мол, следуйте за мной. Когда он остановил экипаж и вошел в большой рыбный магазин, Гринина сделала то же самое. Но того мужчины, который показался ей знакомым, в магазине не было. К ней подошел улыбающийся продавец, любезно предложил:
— Не желает ли уважаемая госпожа форель? Балканскую форель? Как раз привезли свежий улов. Милости прошу, посмотрите, как красиво выглядит рыбка с золотыми пятнами в бассейне. Прошу, мадам, посмотреть...
Анна Орестовна очутилась в небольшом дворике с красивым бассейном. Вдруг она услышала знакомый голос:
— У меня был хороший друг, Тигран. Он говорил, что в горах Армении, в озере Севан, водится лучшая форель на свете.
Голос был знакомый, а вот по внешности человека, который катил в экипаже, узнать невозможно. К бороде и усам прибавились очки. Одет в дорогой костюм. И вообще у Балева был вид богатого, преуспевающего человека.
— Венцеслав Балканский, — представился он. — Коммерсант. Лучшая рыба. Икра. Деликатесы. Болгарская паламида русским, русская икра болгарам. Бойкая торговля. Часто приходится бывать в России. Одесса, Баку, Тифлис, маленькая Тверь и большой Петроград... Дела, дела. Рыбные дела, госпожа Гринина.
Купец, крупный торговец, коммерсант! Анна Орестовна была поражена не столько переменой в его внешнем облике, сколько тем, как Балев блестяще исполняет свою новую роль.
— Здесь можно говорить спокойно? — спросила она.
— Чувствуйте себя как дома.
— Наши дела плохи. Очень плохи.
— Знаю. Будут судить Агапова. И врача. Наш план таков: левые газеты поднимут кампанию протеста. И еще кое-что предпримем.
* * *В Питере были свои новости. Павел уже работал в редакции газеты. Его стихи часто появлялись в печати. Не терял он и связи с Мариинкой. Слишком много времени и сил было отдано театру! Павлу пришлось вести большую агитационную работу среди актеров, музыкантов, приобщать новых зрителей к «бархату и золоту» театрального зала. Мариинка после небольшого «антракта» начала служить революции. Радостным был тот факт, что старые, заслуженные мастера сцены охотно взялись за обучение талантливой детворы. Их учениками стали в основном дети рабочих и крестьян. И вот настал день, когда сцена прославленного театра была предоставлена его воспитанникам.
В балетном спектакле принимали участие учащиеся хореографического училища. Павел, приехав в театр, сразу же направился за кулисы. Там его ждала чем-то взволнованная Наталья Каллистратовна.
— О боже! — всплеснула руками старая учительница, увидев Павла.
— Что случилось, Наталья Каллистратовна? — удивился он.
— Как? Разве вы не знаете? — сделала большие глаза учительница. — Первое Тимкино выступление. Ох, я не переживу...
Павел улыбнулся. Так вот в чем дело!
— Не волнуйтесь, дорогая Наталья Каллистратовна! Все будет прекрасно. Уверен, что вас ждет триумф.
Они стояли за кулисами, ожидая выхода молодых артистов. Тимку в костюме принца невозможно было узнать. Юноша с бледным лицом улыбнулся им и выбежал на сцену.
Наталья Каллистратовна беспокойно огляделась по сторонам, спросила:
— Вы не знаете, почему это Дина Орестовна задерживается?
— Ума не приложу, где она может быть. Обещала быть к началу, — ответил Павел.
— Ах, какая жалость, что она не увидит своего.., фаворита.
— Видно, какие-то важные дела ее задерживают, — с сожалением сказал Павел.
* * *Дина сидела в большом полутемном кабинете и внимательно наблюдала за тем, как моложавый профессор осторожно снимает повязку с глаз маленькой девочки. Наконец повязка была снята, и все с надеждой и тревогой смотрели на ребенка...
— Оленька, Оленька, не бойся... открывай, открывай глазки, — просил профессор. — Потихонечку открывай, Оленька. Помнишь сказку про принцессу? Она спала и видела сон. А когда открыла глаза, то увидела... кого она увидела,Оленька?
— Принца, — робко ответила девочка.
— Верно, принца. А ты кого хочешь увидеть, Оленька?
— Принца.
— Да, Оленька, ты увидишь принца. Он сейчас танцует в театре и ждет тебя. Вот тетя Дина. Ты ведь знаешь, Оленька, тетю Дину? Она покажет тебе принца. Только это будет потом. А сейчас ты увидишь тетю Дину и свою маму. Смотри, Оленька, смотри.
Девочка чуть приоткрыла глаза. Она молчала.
— Оленька, вот так, молодец. Мы видим твои красивые, как у Дюймовочки, глазки. А ты... что ты видишь, Оленька?
— Кругом темно... темно... Нужно открыть окно или зажечь свет...
Профессор опустил голову.
Девочка стояла с открытыми глазами, по-прежнему ничего не видя. И вдруг она вскрикнула:
— Ой, ой, открыли окно, открыли...
Профессор Фатьянов осторожно взял голову девочки в руки, внимательно посмотрел ей в глаза, прерывающимся от радости голосом спросил:
— Да, Оленька, открыли окно, открыли окно...
— А у вас очки, дядя Ваня.
— Ну, конечно же, очки, Оленька. Как у бабушки...
— Красной Шапочки? Ой, я... всех... всех вижу. А где же тетя Дина? Когда мы поедем к принцу?
Сидящая в углу женщина — мать девочки — плакала навзрыд. Дина тоже не могла удержаться от слез. Все присутствующие украдкой вытирали глаза. Только сам исцелитель продолжал вести беседу с девочкой:
— Ты видишь окно, Оленька?
— Белое... светлое такое...
— Будет еще светлее. Ты стой и смотри, куда я иду. Куда, Оленька, я иду?
— К окну. Ой, птичка прилетела!
— Поговорим с птичкой. Эта птичка, Оленька, прилетела к тебе от самого...
— Принца? Да, дядя Ваня?
Профессор быстро смахнул непрошеную слезу. Дина подошла к нему, крепко пожала руку, порывисто обняла и выбежала из кабинета.
Профессор крикнул ей вслед:
— Оленька ждет вашего принца!
* * *Анна Орестовна прилагала много усилий для спасения и облегчения участи Агапова и его друга. Популярность балерины открывала ей двери кабинетов важных должностных лиц в армии. Самого барона в Болгарии не было. Он пребывал в соседней Югославии. Многими делами заправлял генерал Кутепов. В ненависти к большевикам, к новой России Кутепов не уступал главнокомандующему белой армии. Он был сторонником жесткой дисциплины, беспощадной кары всем, кто своими проступками или речами расшатывает устои врангелевского войска. Первый военный трибунал начал действовать в Велико-Тырнове, где находился штаб кутеповского корпуса. Генерал лично санкционировал аресты смутьянов, отступников, утверждал самые суровые приговоры, ввел расстрелы дезертиров, агитаторов за возвращение в Россию.
Кутепову сообщили, что известная балерина Гринина просит принять ее по делу арестованного подполковника Агапова. Отказать означало прослыть негуманным человеком в среде интеллигентов-эмигрантов и болгарской общественности. Кутепов решил принять Гринину. В знак уважения к посетительнице он приказал подать в кабинет фрукты, кофе...
