Андрей Величко - Канцлер империи
– А что, есть варианты?
– Можно придумать, если желание появится. Это я к тому, что у всех получаются двойные фамилии, и только у тебя одинарная. Я – Найденов Порт-Артурский. Маша – Романова-Курильская. Мари – скорее всего Романова-Найденова, это еще надо с ней согласовать.
– Ничего, мне и моей простенькой хватит, обойдусь – пусть это подчеркивает, что я в какой-то мере главный в нашей компании.
– Ладно, закругляемся, мне еще с семьей пообщаться надо.
Прежде чем направится к жене с дочерью, я спустился к своей машине и, запихнув скучающих там двух серых кошечек в сумку, взял ее и пошел общаться с родными.
Оказалось, что кошки, во вкусе Рекса, водятся в Архангельске и называются иногда русскими короткошерстными, а иногда русскими голубыми. Так что вчера мне прислали двоих таких, и теперь я тащил их на смотрины.
Встреча прошла нормально, то есть пополнение понравилось и Рексу и Настеньке. Правда, Мари взяла лист бумаги и начала там что-то сосредоточенно писать. На мой вопрос она пояснила:
– От тебя математикой заразилась. Ты сам говорил, что каждая кошка два раза в год приносит по четыре-пять котят. Через год они подрастут и тоже включатся в этот процесс… Вот я и считаю, исходя из предельной концентрации в пять кошек на комнату, когда рядом с Зимним придется строить еще один дворец.
Уже поздним вечером я от мыслей о семье и Рексе снова вернулся к тому, что происходило на Дальнем Востоке. Да, переживать по поводу подробностей каждой войсковой операции бессмысленно, там командуют достаточно грамотные люди. А вот подумать о том, как бы не повторить будущую историю советской войны в Афгане, стоило. Какой вывод можно сделать на основе того, что я знал об этой войне?
В одном я был уверен твердо – она показала, как не надо строить ее пропагандистскую поддержку. Ситуация, когда в газетах писали, как наши солдаты при всеобщем восторге аборигенов что-то у них сажают и строят, но все видели, что оттуда идут похоронки, – совершенно нетерпима. Нет уж, надо не забывать регулярно напоминать народу, что мы ведем тяжелую войну с очень сильным противником. И, пожалуй, пора подумать над расширением льгот для ее участников, а уж для награжденных и инвалидов особенно. Статус георгиевского кавалера и сейчас достаточно высок, но неплохо бы сделать так, чтобы он вообще мог ногой открывать дверь в местную управу, потому как основную массу солдат составляют крестьяне, которые вообще не сталкиваются с более высокими уровнями власти. И после первой же удачной операции можно будет ввести звание «Герой России», а вдобавок и весомую статью за необоснованное награждение им, подумал я, вспомнив послевоенные звезды Жукова и пятикратный героизм престарелого бровеносца. Вот только с отдыхом для детей фронтовиков я немножко недодумал – построили в Крыму скаутский лагерь, без особых изысков обозвав его «Орленком», а с отдыхающими трудности – ну некогда летом отдыхать крестьянским детям, кроме самых маленьких. Значит, что? Султан давно намекал, что он очень белый и пушистый, стало быть, пусть срочно ищет у себя в Турции место, где зимой можно купаться в море. Не найдет – мы поможем, но тогда уж пусть потом на себя пеняет… И чтобы к Рождеству там все было готово, бабло выделим. А еще десяток комиссаров с охраной, которым султан пожалует право сажать его подданных на кол, а то последнее время турки даже бабло наловчились воровать. С этим вроде все, а что дальше?
Кинохроника с места боев – это обязательно, ее уже снимают и будут постоянно крутить во всех кинотеатрах, деревенских клубах и кинопередвижках. Можно и что-нибудь художественное снять, блицкригом пока совершенно не пахнет, так что время есть.
Ну и книги, конечно. Одно время у меня мелькнула мысль создать что-то вроде Союза писателей, но я вовремя вспомнил, как он не просто выродился в гадюшник в конце социализма, а с самого начала представлял собой нечто вроде того. Чтобы убедиться в этом, достаточно почитать «Мастера и Маргариту». Так что лучше придумать что-то другое. Например, государственное издательство приключенческой литературы. Именно приключенческой, ориентированной в основном на молодежь. Как называлась серия времен моей молодости, в которой и выходили практически все читаемые книги? Вроде «Библиотека приключений»… или еще и фантастики? Вот и тут надо, не мудрствуя лукаво, воспроизвести тот же дизайн обложки – и вперед! Первый кандидат на печать уже есть, это Толстой со своим «Гиперболоидом». Надо будет ему такой аванс забабахать, чтобы остальные позеленели от зависти и тут же кинулись творить. А для тех, кто хочет и может, но не очень понимает, про что лучше писать в свете текущего момента, устроить специальные семинары. И вовсе не надо зацикливаться только на писателях, оставивших след и в моем прежнем мире, – от того, что псевдонимом Пешкова назвали город, его произведения не стали более читабельными. Местных найдем! Тут мне, может, и несколько некстати, вспомнились бессмертные строчки Иванова:
Неужто не найдем поэта,
Не воспитаем молодца,
Чтоб сочинил он про Гамлета
И тень евонного отца!
Да мы, уж коль такое дело,
Не хуже тех, что в старину…
И мы напишем, как Отелло
Зазря прихлопнуло жену.
В общем, нужна и какая-то программа поиска и воспитания молодых дарований с конкурсами и премиями. Кстати, а как там одно из них, то есть дослужившийся на Курильском флоте уже до звания лейтенанта Северянин? Вроде бы его последний сборник стихов вызвал интерес, да и Маша говорила, что написан он очень неплохо.
Глава 20
Утром третьего июля по мостику через безымянный ручей, впадающий в речку Цунь-хе, протарахтел мотоцикл. В результате этого действия он оказался на маленьком полуострове, который, судя по всему, занимала какая-то хозяйственная часть. Во всяком случае, тут было четыре больших грузовика и несколько «Нар», две полевые кухни и пять сараев местного вида. А вот личного состава почти не наблюдалось – только пост сразу за мостиком.
– Пакет лейтенанту Гудериану из штаба укрепрайона, – сообщил мотоциклист по-немецки.
– Привет, Зигфрид, – отозвался старший караула на том же языке, хотя на нем была маньчжурская форма с сержантскими погонами. – Гейнц у себя. Что-то новенькое? Если секрет – можешь не говорить.
– Да какой там секрет, – махнул рукой мотоциклист, – нас наконец-то окружили, вот и все. Головные части китайцев вышли к морю в пятнадцати километрах западнее Инкоу. Ладно, я поехал.
– Ну вот, – уныло потянул тощий рядовой, – раз окружение, значит, пайки урежут, а мы и так третью неделю почти на одной рыбе сидим.
