Валентин Тарасов - Чеслав. Воин древнего рода
— Неужто не тронула тебя?
— Хотела, да я не дался и так на нее люто вызверился, что она хвост поджала, а потом и вовсе завизжала, что щенок малый, — похвастался Чеслав.
Мара подошла к нему и, обхватив его голову ладонями, заглянула ему в глаза.
— Ой, парень, видать, неспроста на посвящение свое ты зверя добыл. Все хотят силу его получить, да редко кому дух его дается. Предки наши про то знали и верили…
Чеславу стало не по себе от ее слов. Мара говорила ему о том, о чем он и сам стал задумываться, погружаясь в свои потаенные мысли. Но услышать об этом от других, даже и от Мары…
— А мне, значит, дался? — не сразу и даже с какой-то опаской тихо спросил Чеслав.
— Сам мне скажи… — Мара пристально смотрела на него.
Чеслав, не выдержав ее взгляда, отвел глаза.
— Не знаю…
— А окромя себя самого, никто не скажет, — вымолвила старуха.
Чеслав сидел, не поднимая на нее глаз, боясь снова встретиться с пронзительным взглядом старухи.
— Да ты никак ранен? — Мара рассмотрела на голове парня, покрытой грязью, запекшуюся кровь.
— Когда падал, видать, об камень тесанулся.
Мара быстро засуетилась по пещере, собирая нужные ей травы в деревянную ступку, а затем начала их усердно толочь, что-то приговаривая. После этого добавила туда немного пчелиного воска и приготовила снадобье. Промыв рану Чеслава водой и сделав из снадобья лепешку, она приложила ее к ране.
— Ну вот, теперь как на собаке заживет, — сказала Мара и неожиданно засмеялась.
— Я приходил сюда раньше — тебя не было.
Мара недовольно скривилась.
— Больно много недобрых людей сюда наведываться стало, видать, тебя высматривают, вот я и ушла подальше от злыдней. Да и самое время травы, цвета разного, корешков полезных для снадобий собирать… Упустишь время, и не будет в них силы… — Помолчав, спросила: — И зачем это я тебе понадобилась?
— Хотел про зелье спросить.
— Зелье тебе понадобилось? О-ва! — Знахарка удивленно покачала головой.
— Не мне. Ты наверняка ведаешь про такие зелья, от которых люди во сне забываются…
— Я про многие зелья знаю, — уклончиво ответила Мара.
— И про такие? — допытывался Чеслав.
— И про такие.
— А кому давала то зелье? — Чеслав весь подался вперед, едва не вскочив с места от нетерпения. — Скажи, Мара!
Мара прошлась по пещере, хитро улыбаясь и цокая языком.
— Про то тебе не скажу, парень. И не хмурь свой лоб! — махнула на него рукой Мара. — Это не только моя тайна. Сюда многие ходят со своими заботами да с потаенными хворями, телесными и душевными, и все просят помощи. И если в силах моих, помогаю. И не всем про чужое, сокровенное знать надобно. Да, Мара умеет держать язык за зубами, — поджав губы, заявила знахарка.
— Да пойми, мне про то надо знать, Мара, — не отставал от нее Чеслав.
— Зачем тебе знать? — строго спросила старуха.
— В тот день, когда убили моего отца, нас опоили зельем, — выпалил он. — В меду оно было, в кувшине.
— Почем знаешь? — резко, словно когтем вцепилась, спросила знахарка.
— Одурь на нас напала. Спали что мертвые. И памяти про то нет. — В глазах Чеслава блеснули холодные искры, ладони сжались в кулаки. — И думаю, что тот, кто зелье в кувшин подсыпал, тот и отца жизни лишил.
— Уж и не знаю, что сказать тебе… — Старуха задумчиво прошлась по пещере и, подойдя к очагу, уставилась на огонь, как будто там пыталась получить ответ, открыть Чеславу свои тайны или нет.
— Мара!..
В голосе Чеслава было столько искренней мольбы, что старуха дрогнула.
— Пусть простят меня Великие и духи лесные… — прошептала она. — Есть такое зелье, что волю людскую переломить может… И делала я то зелье несколько раз после зимы, хоть и не хотела. Да больно просили… И не должно было то зелье послужить погибели…
— Кому дала? — Чеслав в нетерпении поднялся со своего места.
Трудно, словно бросая тяжелые камни, расставалась Мара со своими секретами.
— Зоряна, дочка Зимобора, прибегала, — вымолвила она. — Еще Руда, старого Сокола девчонка, брала. Да и Голуба сделать упросила.
— И Голуба?! Но зачем?
— Про то у них спроси. Я тебе и так сказала больше, чем должна была. — Было понятно, что знахарка больше ничего не скажет.
— И за то — рука у сердца, — поблагодарил Мару Чеслав.
Этой ночью ему снилась волчица. Она смотрела на него своими холодными глазами, но теперь эти глаза уже вовсе и не казались ему такими чужими и опасными. Наоборот, они притягивали его, хотели что-то сказать ему, о чем-то молили… Затем он снова падал в ту яму, из которой недавно выбрался и в которой осталась волчица. Падал долго и с криком ужаса, а в тот момент, когда должен был удариться о ее дно, проснулся.
«У нее ведь остались волчата в логове… Подохнут без матки звереныши», — почему-то подумалось Чеславу. Но он тут же отогнал от себя эту мысль, вспомнив, как злобно скалилась на него серая бестия. Зверь есть зверь…
Да и о ней ли ему сейчас думать? На него устраивают облавы его соплеменники, самого травят, словно зверя. Зимобор с дядькой Сбыславом затеяли что-то недоброе, и, может быть, именно они укоротили век его отцу. За ним охотится чужак, а может, и не только за ним. Ведь стрелял же он в Сокола. Да и в Кривую Леду — это, скорее всего, его рук дело. А кто же еще?.. И вот теперь Зоряна, Руда и Голуба, бравшие зелье у Мары. Да и камешки на поляне он нашел от бабьего мониста… От всего этого голова шла кругом… Ему нужно идти по следу!
Недалеко от селения Чеслав заметил блажного Вышату. Парень бродил среди кустов лесных ягод, сосредоточенно высматривая те, что были близки к спелости, и, срывая их, отправлял в рот.
— Вышата! — тихо позвал Чеслав, выйдя из-за куста.
Вышата, услышав свое имя среди лесных звуков, встрепенулся, а увидев Чеслава, радостно засмеялся.
— Вышата! Вышата здесь!.. Ягоды вкусные! Хочешь?.. — Сорвав несколько ягод с куста, блажной протянул их Чеславу.
— Нет, Вышата, ешь сам.
Чеслав огляделся по сторонам: нет ли рядом еще кого? Но, кажется, они здесь с Вышатой одни. Чеслав совсем не был уверен, сможет ли юродивый выполнить то, о чем он его хочет попросить, однако сейчас выбирать не приходилось. Случай послал ему Вышату.
— Как поживаешь, Вышата?
— Вышата хороший! Его все любят! — беззаботно смеялся парень.
— А в городище как у нас?
— В городище ладно. Вышате хлеб, кашу дают… — сообщил блажной, отправляя горсть ягод в рот.
— А Зоряну давно видел?
Лицо Вышаты стало серьезным.
— Зоряна красивая, — вздохнул он и тут же снова засмеялся. — Поутру видел… В лицо водой плескала. И на Вышату плескала… А Вышата не хотел…
