Ной Гордон - Шаман
— Я приготовила пирог с олениной, если вы не против разделить с нами обед.
Он уже собирался отказаться, но увидел, что оба лица повернуты к нему: маленький мальчик светился от радости из-за леденца, а мать смотрела серьезно и выжидающе. Их лица словно задавали ему вопросы, но какие — он понять не мог.
— Я очень люблю пирог с олениной, — ответил он.
20 Поклонники СарыНа следующей неделе Роб Джей несколько раз заезжал проведать Сару Бледшо, возвращаясь от других пациентов, поскольку ее хижина находилась почти точно на пути к его дому; кроме того, как лечащий врач, он просто обязан был удостовериться в том, что ее выздоровление идет хорошо. Она поправлялась, и правда, удивительно быстро. Первое, что бросалось в глаза — это то, смертельно-бледный оттенок ее кожи сменился нежно-розовым, который ужасно ей шел, и что глаза ее светились лукавством, любопытством и умом. Однажды днем она подала ему чай и хлеб из кукурузной муки. На следующей неделе он заезжал к ней целых три раза и дважды принимал приглашение остаться на обед. Готовила она куда лучше Луны; он не мог оторваться от ее стряпни, которая, как она объяснила, была виргинской. Он знал, что запасов у нее почти нет, и потому стал регулярно привозить то одно, то другое: мешок картошки, кусок ветчины… Однажды утром поселенец, которому не хватило наличных денег, отдал ему в качестве платы четырех жирных, недавно подстреленных куропаток.
Подвесив птичек за ноги к седлу, Роб направился к хижине Бледшо. Подъехав, он увидел, что Сара и Алекс сидят в саду на земле, которую усердно перекапывает мокрый от пота мужчина, настоящий медведь, на чьем обнаженном торсе бугрились мускулы, а загорелая кожа выдавала человека, привыкшего зарабатывать на хлеб работой на свежем воздухе. Сара представила Сэмюэля Мерриама, фермера из деревни Хуппоул. Мерриам приехал сюда с тележкой свиного навоза, половину которого он уже зарыл в землю в саду.
— Самая лучшая штука для того, чтобы все просто полезло из земли, — жизнерадостно заявил он Робу Джею.
На фоне королевского подарка — целой тележки свиных экскрементов, да еще и оприходованных, маленькие птички Роба совершенно не впечатляли, но он все равно отдал их ей, и она вроде бы искренне обрадовалась. Он вежливо отказался от предложения присоединиться к Сэмюэлю Мерриаму и отобедать с ними, а вместо этого заглянул к Альме Шрёдер, которая стала расхваливать его на все лады за успех, которого он добился в лечении Сары.
— У нее ведь уже и ухажер появился, верно? — радостно спросила она. Мерриам потерял жену прошлой осенью — она умерла от лихорадки, — и ему срочно нужно было найти другую женщину, которая могла бы позаботиться о его пятерых детях и помочь выращивать свиней. — Это хороший шанс для Сары, — мудро заметила она. — Хотя на фронтире так не хватает женщин, что выбор у нее будет огромный.
По пути домой Роб снова проехал мимо хижины Бледшо. Он приблизился к Саре, не слезая с лошади, и молча посмотрел на нее. На этот раз ее улыбка была озадаченной, и он заметил, как Мерриам отвлекся от работы в саду и задумчиво посмотрел в их сторону. Роб открыл рот, не имея ни малейшего представления о том, что собирается сказать.
— Вы должны как можно больше работы делать самой, — строго заметил он, — потому что движение необходимо для вашего полного восстановления. — Затем он прикоснулся к шляпе и поехал домой, шатаясь из стороны в сторону.
* * *Когда он в следующий раз остановился у хижины, три дня спустя, ухажера и след простыл. Сара изо всех сил пыталась рассечь большой старый корень ревеня на части, чтобы пересадить его, и Роб разрешил ее затруднение, разрубив корень топором. Вместе они вырыли ямки в суглинке, положили туда корни и присыпали их теплой землей. Физический труд принес ему чувство удовлетворения, а еще — порцию рагу из свеклы и картофеля, которое он запил прохладной ключевой водой.
Позже, пока Алекс дремал в тени дерева, они сидели на берегу реки и проверяли заброшенные в реку снасти. Роб рассказал ей о Шотландии, она же пожаловалась, что поблизости нет церкви, а ей очень хочется, чтобы ее сын обратился к вере.
— Я теперь часто думаю о Боге, — призналась она. — Когда я думала, что умираю и Алекс останется один, я молилась, и Он послал вас.
Не без трепета Роб признался ей, что не верит в существование Бога.
— Я думаю, что богов придумали люди и что это всегда было так, — сказал он. Он увидел шок в ее глазах и испугался, что вынудит ее искать благочестия на свиноферме. Но она замяла разговор о религии и рассказала о своей молодости в Виргинии, где у ее родителей была ферма. Ее большие глаза были такого темного оттенка синего, что казались фиолетовыми; в них не было сентиментальности, но он разглядел в них тоску по тому времени — более легкому, более теплому.
— Лошади! — сказала она, широко улыбаясь. — Я выросла с любовью к лошадям.
Это дало ему возможность пригласить ее поехать с ним на следующий день к старику, умирающему от чахотки. Она, не скрывая радости, согласилась. На следующее утро, оседлав Маргарет Холланд и ведя в поводу Монику Гренвилл, он приехал к Саре. Они оставили Алекса с Альмой Шрёдер, которая буквально засияла от восторга, узнав, что Сара «прогуляется» с доктором.
День был идеален для поездки: не слишком жаркий, в отличие от предыдущих, и они пустили лошадей шагом, не следя за временем. Сара положила в седельную сумку хлеб и сыр, и они устроили пикник в тени виргинского дуба. В доме больного она держалась на заднем плане, слушала хриплое дыхание, смотрела, как Роб Джей держит пациента за руку. Он подождал, пока в тепле очага согреется вода, а затем вымыл тощие конечности и медленно, по чайной ложечке, напоил старика успокаивающим отваром, чтобы тот уснул и встретил смерть без мучений. Сара подслушала, как Роб сообщил бесстрастным голосом сыну и невестке, что старику осталось жить несколько часов. Когда они уехали, она была взволнована и говорила мало. Пытаясь вернуть ту легкость, которую так недавно они оба испытывали, он предложил поменяться лошадьми на обратном пути, потому что Сара была прекрасной наездницей и спокойно могла справиться с Маргарет Холланд. Она предпочитала быструю езду.
— Обе кобылы названы в честь женщин, которых вы знали? — поинтересовалась она, и он признался, что так оно и есть. Она глубокомысленно кивнула. Несмотря на все его старания, по пути домой они больше молчали.
Два дня спустя, когда он подъехал к ее хижине, то снова увидел там мужчину: высокого, худого как скелет разносчика по имени Тимоти Мид, который смотрел на мир жалобными карими глазами и, когда его представили доктору, говорил весьма уважительно. Мид оставил Саре подарок — нитки четырех цветов.
